Повседневная жизнь воровского мира Москвы во времена Ваньки Каина - [92]

На допросе Осип Федоров сказал о «приносных с ним бумажном золотном платье, калпаках и семи харях», что эти предметы «не ево, а принесли де к нему, Осипу, Журавлевой фабрики Петр Волков, Петр Кобыла, Иван Антонов сын Жижин да показанной Матвей Цыганов и, надев те хари, играли по-дьявольски и приговаривали всякие мерзкие речи». Другой приводной, жилец Федорова «фабричный» Михайла Васильев сын Коровин, более подробно объяснил появление странных вещей: «И в том доме показанной Осип Федоров собрал игрище, и играли по два вечера суконщики и наряжались в хари, а кто имяны не знает. И на том игрище для смотрения были разных чинов люди. На то ж игрище прихаживал по сему делу оговорной суконщик Матвей Цыганов и наряжался с товарищи в хари и играли по-дьявольски и, играючи, приговаривали всякие мерзкие речи»[460].

Хотя такие развлечения были характерны не только для профессиональных преступников, но и для более широкого слоя простолюдинов, всё же преимущественное участие в описанных выше эпизодах именно «мошенников», позволяет нам использовать эти сведения для характеристики воровского мира Москвы XVIII века.

Глава четвертая «Мошенники», грабители, разбойники

Поехали из того лесу в село Работки, в котором… оного села управитель спросил, какие мы люди? Коему мы о себе объявили: мы — донские казаки, а как увидим деньги, так не подержут их никакие замки! И более не быв, из того села поехали…

Жизнь и похождение российского Картуша, именуемого Каина…

Преступные группировки и «специализация»

Изучение около сотни показаний московских «мошенников» о совершённых ими кражах позволяет выделить наиболее распространенные виды их преступной деятельности: кражи карманные, в банях, с повозок, «домовые», разбои на подмосковных дорогах. Эти виды преступлений против собственности, имевшие особое распространение в Москве XVIII века, кардинально отличаются друг от друга с точки зрения техники их совершения.

Для профессиональных московских преступников указанного столетия была характерна «устойчивость», то есть предпочтение какого-то одного из вышеназванных видов преступлений, а также владение определенными познаниями и навыками в той или иной преступной квалификации. Но все-таки имеющиеся в нашем распоряжении данные не позволяют утверждать, что в Москве в XVIII веке уже сформировалась специализация профессиональных преступников. Многие «мошенники» круга Каина владели несколькими техниками воровства и проявляли себя в разных воровских «специальностях». Например, сам Иван Каин достиг совершенства как карманник, однако это ему не мешало время от времени участвовать в домовых кражах и ночных грабежах. Другой «мошенник», Иван Кувай, на допросе в декабре 1741 года признался в систематических карманных кражах и вместе с тем в совершении множества краж в московских банях, а несколькими годами ранее он попал под следствие в Сыскном приказе «за снятие у капитана Ивана Ильина сына Литвинова привязанного позади коляски ево с платьем чемадана»[461].

«Мошенница» Акулина Ларионова на допросе 30 декабря 1741 года так охарактеризовала противозаконную деятельность своей преступной группы, состоявшей из нескольких женщин: «И в нынешнем де 741-м году июня месяца с протчими женками салдатскими женами Дарьей, Авдотьей, Дарьей да с салдацкой дочерью Софьей Семеновыми детьми, со вдовой Матреной Исаевой и с Агрофеной Даниловой мошенничали: по площади и в рядех вынимали у разных людей платки и деньги и поныне, а во сколько поймов, того за множеством сказать не упомнит. Да в Москворецких банях украли они рубашку да гребень роговой, и оную рубашку продала она, Акулина, на площади прохожей женке, а как ее зовут, и чья дочь, и где жительство имеет, не знает, взяла шесть копеек, а гребень продала на площади прохожей жонке, взяла одну денгу. А она ж, Акулина, с теми ж товарыщи в панском ряду с прилавка украли шесть платков шелковых красных, и те платки и продала товарыщ ее Дарья Семенова Рябая за сорок копеек, а кому, того она, Акулина, не знает, и те деньги разделили по себе…»[462] Из этого показания видно, что сколоченная из одних женщин воровская шайка совершала различные виды краж.

Возможно, приоритеты «мошенников» менялись в зависимости от сезона. Так, карманное воровство, судя по всему, чаще всего практиковалось летом. Осенью, когда в Москву во множестве приезжали крестьяне на телегах сбывать свою сельскохозяйственную продукцию, многие карманники переключались на кражи с повозок мешков с всякими крупами, кафтанов, тулупов и пр. А в зимний период учащалось воровство в банях, которое могли совершать преступные группы, ранее занимавшиеся карманными кражами.

Все перечисленные виды преступлений против собственности, как правило, совершались организованно, группами «мошенников». Однако выявление таких групп затруднено тем, что почти все показания их участников предельно неконкретны. Преступники, как правило, признавались не в совершении конкретного воровства (тогда-то с такими-то товарищами украли такую-то вещь у такого-то человека), но в систематическом нарушении закона, при этом отдельные факты опускались. В качестве примера приведем фрагмент допроса тридцатилетнего «фабричного» Большого суконного двора Афанасия Андреева по прозвищу Столяр: «И тому ныне год он, Столярев, спознался той же фабрики с суконщиками Михайлой Жужлой, Иваном Куваевым, Иваном Матылем, Алексеем Васильевым Емелиным и на Каменном мосту, а по праздникам в крестное хождение, мошенничали и по ныне: в разныя времена вынимали у прохожих людей ис карманов платки и деньги,