Повседневная жизнь воровского мира Москвы во времена Ваньки Каина - [78]

Иван Каин изловил и доставил в Сыскной приказ немало торговок краденым. Например, 29 декабря 1741 года на Красной площади им была схвачена 27-летняя Матрена Иванова дочь. Про своего мужа Матрена рассказала, что он являлся солдатом Лефортовского полка, но вот уже восемь лет назад его отправили в службу, а куда именно, Матрена не знала, как не знала и того, жив ли еще ее муж. После отъезда супруга Матрена проживала в Лефортовской слободе у своей тетки, солдатской вдовы Авдотьи Ивановой, зарабатывая на хлеб тем, что «мотала шелк» на разных мануфактурах, а затем стала «торговать ветошьем» на Красной площади, время от времени покупая у «мошенников» и сбывая краденые платки. Вместе с ней на Красной площади была поймана семидесятилетняя Алена Степанова. Ее муж был «тому назад лет з двадцать… в службе убит», а она «жила по разным местам». В момент задержания ее пристанищем был угол в одном из строений возле церкви Николая Чудотворца у Москворецких ворот (как мы помним, там жило немало «мошенников»). Кормилась солдатская вдова за счет мелочной торговли, в том числе крадеными платками. По соседству, на той же церковной земле, проживала 36-летняя Варвара Нестерова, жена солдата Черниговского полка Агея Петрова, которую арестовали ночью 28 декабря 1741 года. Муж Варвары находился в службе в Санкт-Петербурге, и она зарабатывала на жизнь торговлей «разными платками» на Красной площади. На допросе солдатка призналась, что «в разные времена покупывала платки бумажные и шелковые у машенников… заведомо, что краденые»[391].

Перечень солдатских жен и вдов, занимавшихся мелочной торговлей на Красной площади и в прочих местах, а параллельно покупавших у воров и перепродававших краденые вещи, можно продолжить. Многие из этих несчастных женщин не видели мужей по многу лет и часто даже не знали, живы ли они (только с 60-х годов XVIII века полковые командиры были обязаны направлять уведомления о смерти солдат их семьям). Они не могли повторно законно выйти замуж, ведь для этого нужно было иметь на руках документ от военного ведомства, подтверждающий смерть мужа[392]. В этом смысле судьба Анны Герасимовой представляет собой интересный казус: будучи солдатской вдовой, она еще дважды сходила под венец.

На допросе в 1746 году Анна рассказала, что после смерти первого мужа, гренадера Орловского пехотного полка Савелия Иванова, она вступила в брак с заплечным мастером Сыскного приказа Иваном Ивановым сыном Балашевым. Видимо, такое замужество ставило ее в глазах окружающих в очень невыгодное положение; возможно, этот брак свидетельствует о маргинальном положении самой героини этого очерка.

Как известно, заплечный мастер в XVIII веке не только осуществлял публичные казни и телесные наказания, но также производил пытки в застенке. На эту крайне непочетную должность по закону можно было определять посадских и прочих вольных людей. Но охотников становиться заплечным мастером всегда было мало, так как исполнение этих обязанностей накладывало неизгладимый отпечаток на всю жизнь. Поэтому шли на эту работу чаще всего люди, которым уже нечего было терять в глазах окружающих[393]. Нередко заплечные мастера находились в положении отверженных и оказывались связаны с профессиональными преступниками (так, Иван Каин до своего явления с повинной жил у заплечного мастера Алексея Иванова сына Крючка, там же укрывались и другие воры[394]).

Но каким образом солдатке удалось вторично выйти замуж? К сожалению, следователей Сыскного приказа этот вопрос не заинтересовал. Может быть, она имела на руках свидетельство о смерти мужа-солдата. Но не исключены и другие варианты. Солдатские жены нередко вступали в нелегальное или полулегальное сожительство и незаконные браки. Даже в деревнях, где жизнь каждого человека была на виду у всех окружающих, им удавалось заново пойти под венец, найдя в соседних приходах сговорчивых священников и уверив их в том, что муж погиб на войне или о нем ничего не слышно более десяти лет. Что уж тогда говорить о больших городах, где отдельный человек растворялся в безликой толпе и внимание соседей было не таким навязчивым. Конечно, среди солдаток-горожанок подобные случаи были еще более распространенными. Прибывшему на побывку или отставному служивому найти в большом городе жену, с которой не виделись много лет, было очень сложно, а значит, рисковала она значительно меньше. Сами солдатки считали такие повторные браки вполне законными, да и общественное мнение было к ним снисходительно[395]. Поэтому не исключено, что Анна Герасимова поступила точно так же, как делали в те времена многие другие ее товарки по несчастью.

Но с заплечным мастером она прожила недолго — он умер около 1733 года. Бойкая вдова спустя всего год вышла замуж в третий раз, теперь за купца Напрудной слободы Ивана Артемьева сына Вельского.

Таких случаев, когда солдатская жена после смерти мужа дважды устраивала свою личную жизнь, известно немного. Сразу возникает предположение, что Анна Герасимова была красавицей и никогда не страдала от недостатка мужского внимания. Но, к сожалению, единственное сохранившееся описание ее внешности, сделанное в 1745 году, звучит сухо и бесчувственно: «…волосом руса, глаза серые, лицем смугловата, нос продолговат»