Повинная голова - [81]
Он попытался утопиться без камня, но при каждом погружении, как только ему начинало не хватать воздуха, терял самообладание и выныривал.
Так он болтался в воде, разрываясь между праведным гневом и радостью, оттого что остался в живых. Люди только что потеряли блестящий шанс лишиться крупного ученого.
Он же, со своей стороны, сделал все. чтобы стать подлинным благодетелем человечества — привязал себе на шею камень и честно хотел утопиться.
Кон поплыл к берегу. До пляжа оставалось километра три. Со связанными руками и тяжелой пирогой, которую он невольно тянул за собой, у него не было никакой надежды доплыть. Он глотал воду и начал нервничать — так ведь и утонуть недолго.
Он перевернулся на спину, придерживая веревку Пирога очутилась в лунной дорожке, как и он сам, так что оставалось лишь ждать. На пляже наверняка должны быть какие-нибудь парочки. Он закричал:
— На помощь! Караул!
Это было несколько унизительно для записного циника, но ему ничто не мешало всюду потом рассказывать, что это полиция, власть и церковь привязали ему на шею камень, стремясь от него избавиться. Все же знают, что они довели Гогена до могилы.
— Помогите! Убивают!
Примерно через час какая-то пирога отделилась наконец от берега и начала двигаться в его сторону.
— Убивают! Спасите! Помогите!
Это оказалась Меева.
Кон замолчал. Решил поберечь голосовые связки. Скоро они ему пригодятся.
— Кон! Любимый мой Кон!..
— Шлюха! Дрянь! Сука!
— Кон, миленький, я тебе сейчас все объясню…
— Заткнись! Что я ненавижу больше всего, так это ложь!
Она подогнала свою пирогу к его и потянула изо всех сил за веревку.
— Тише, идиотка, ты меня задушишь!
Меева дрожала. Волосы ее растрепались, она даже не успела надеть платье и была совершенно голая. Кон возмущенно зашмыгал носом. Эта потаскуха-немка трахается на пляже с первым встречным, как невинная вахинэ. Нимфоманка, вот она кто! Сексуальная маньячка! Только немка может так себя вести. Кому еще придет в голову явиться на Таити и осквернить последний уголок невинности в этом мире, единственный прекрасный остров, где не существует чувства греха.
— Проститутка! Мразь!
Меева плакала. Но Кона и без того мутило от соленой воды.
— Давай-давай поплачь, мне как раз хочется посмеяться.
— Кон, моя мать — таитянка, клянусь тебе…
— Да какая разница, кто твоя мать! Мне это совершенно неинтересно.
— Ты же знаешь, что в каждой таитянке обязательно есть хоть несколько капель европейской крови!
— Несколько капель! Ха-ха!
Он приготовился сразить ее наповал.
— Либхен! — процедил он с убийственной иронией. — Либхен!
— Я до двенадцати лет жила на Туамоту. У меня таитянский менталитет… Честное слово!
Кон зажмурился. Что могло быть ужаснее, чем услышать из уст Меевы слово «менталитет»!
— Да, мой отец — немец, но он всегда был антифашистом и…
— Имея такую доченьку, как ты, он загладил свою вину перед фюрером. Я уверен, что Гитлер на том свете его простил!
— Подплыви ближе, дай я тебе помогу. Ты же простудишься! Вот вернемся в фарэ, и можешь меня побить.
— Не прикасайся ко мне! Убирайся! Не желаю жить с такими людьми, как ты и я.
Но у него не хватало сил следовать своим убеждениям. Он очутился на дне пироги с таким количеством камней на душе, что хватило бы построить собор.
— Кон, ты должен меня выслушать. Я хотела стать настоящей таитянкой, как моя мать. Хотела вернуться к своим корням. Ты можешь это понять?
— Ну конечно! Пришлось даже проучиться пять лет на факультете этиологии, чтобы обрести утраченную невинность. Тьфу!
— Я не хотела быть немкой. К тому же во времена Освенцима мне было всего три года…
Кон сел. Не будь она голая, он бы, наверно, ее задушил. Но у нее было действительно роскошное тело. Он закрыл глаза.
— Я не хотела там оставаться. Я ощущала себя таитянкой, и только таитянкой. Не могла приспособиться к условностям, предрассудкам, притворству…
— Вот-вот, давай поговорим о притворстве.
— Я не могла сказать тебе правду. Ты бы убежал от меня, как от чумы. Ты хотел Мееву, а не Либхен Кремниц.
Кон сплюнул.
— Сколько тебе платили за то, что ты шпионила за мной?
— Я жила с тобой не для того, чтобы шпионить. Это несправедливо! Когда меня заставили это делать, у нас уже полгода была любовь. Я люблю тебя, Кон. Люблю всей душой.
— Еще слово про душу — выброшу в воду.
— Сначала их интересовало только одно — не работаешь ли ты на русских или китайцев. Когда они разнюхали, кто ты такой, они страшно удивились — думали, ты давно где-нибудь за железным занавесом. А потом я уже не могла от них отвязаться. Носила им время от времени клочки бумаги, какие-то записи, которые ты забывал на столе. У меня же немецкий паспорт. Мне угрожали высылкой, если я откажусь. Он крепко держал меня в руках, гад.
— Что за гад? Кэллем?
— Нет. Отец Тамил.
— Никакой он не отец и вообще не священник, — вяло сказал Кон, вдруг осознав, что еще пытается спасти лицо, и вдобавок не свое.
— Про это я ничего не знаю. Знаю только, что это он.
— Он тебе платил?
— Ты что? За кого ты меня принимаешь?
Берег был уже совсем близко. Меева перестала грести.
— Кон…
— Нет, все, хватит. Сыт по горло. Еще немного, и начну блевать.
— Но мы ведь были счастливы вместе, разве нет?
Пронзительный роман-автобиография об отношениях матери и сына, о крепости подлинных человеческих чувств.Перевод с французского Елены Погожевой.
Роман «Пожиратели звезд» представляет собой латиноамериканский вариант легенды о Фаусте. Вот только свою душу, в существование которой он не уверен, диктатор предлагает… стареющему циркачу. Власть, наркотики, пули, смерть и бесконечная пронзительность потерянной любви – на таком фоне разворачиваются события романа.
Роман «Корни неба» – наиболее известное произведение выдающегося французского писателя русского происхождения Ромена Гари (1914–1980). Первый французский «экологический» роман, принесший своему автору в 1956 году Гонкуровскую премию, вводит читателя в мир постоянных масок Р. Гари: безумцы, террористы, проститутки, журналисты, политики… И над всем этим трагическим балаганом XX века звучит пронзительная по своей чистоте мелодия – уверенность Р. Гари в том, что человек заслуживает уважения.
Середина двадцатого века. Фоско Дзага — старик. Ему двести лет или около того. Он не умрет, пока не родится человек, способный любить так же, как он. Все начинается в восемнадцатом столетии, когда семья магов-итальянцев Дзага приезжает в Россию и появляется при дворе Екатерины Великой...
Ромен Гари (1914-1980) - известнейший французский писатель, русский по происхождению, участник Сопротивления, личный друг Шарля де Голля, крупный дипломат. Написав почти три десятка романов, Гари прославился как создатель самой нашумевшей и трагической литературной мистификации XX века, перевоплотившись в Эмиля Ажара и став таким образом единственным дважды лауреатом Гонкуровской премии."... Я должна тебя оставить. Придет другая, и это буду я. Иди к ней, найди ее, подари ей то, что я оставляю тебе, это должно остаться..." Повествование о подлинной любви и о высшей верности, возможной только тогда, когда отсутствие любви становится равным отсутствию жизни: таков "Свет женщины", роман, в котором осень человека становится его второй весной.
Девять историй, девять жизней, девять кругов ада. Адам Хэзлетт написал книгу о безумии, и в США она мгновенно стала сенсацией: 23 % взрослых страдают от психических расстройств. Герои Хэзлетта — обычные люди, и каждый болен по-своему. Депрессия, мания, паранойя — суровый и мрачный пейзаж. Постарайтесь не заблудиться и почувствовать эту боль. Добро пожаловать на изнанку человеческой души. Вы здесь не чужие. Проза Адама Хэзлетта — впервые на русском языке.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
Книга эта в строгом смысле слова вовсе не роман, а феерическая литературная игра, в которую вы неизбежно оказываетесь вовлечены с самой первой страницы, ведь именно вам автор отвел одну из главных ролей в повествовании: роль Читателя.Время Новостей, №148Культовый роман «Если однажды зимней ночью путник» по праву считается вершиной позднего творчества Итало Кальвино. Десять вставных романов, составляющих оригинальную мозаику классического гипертекста, связаны между собой сквозными персонажами Читателя и Читательницы – главных героев всей книги, окончательный вывод из которого двояк: непрерывность жизни и неизбежность смерти.
Майкл Каннингем, один из талантливейших прозаиков современной Америки, нечасто радует читателей новыми книгами, зато каждая из них становится событием. «Избранные дни» — его четвертый роман. В издательстве «Иностранка» вышли дебютный «Дом на краю света» и бестселлер «Часы». Именно за «Часы» — лучший американский роман 1998 года — автор удостоен Пулицеровской премии, а фильм, снятый по этой книге британским кинорежиссером Стивеном Долдри с Николь Кидман, Джулианной Мур и Мерил Стрип в главных ролях, получил «Оскар» и обошел киноэкраны всего мира.Роман «Избранные дни» — повествование удивительной силы.
Роман А. Барикко «Шёлк» — один из самых ярких итальянских бестселлеров конца XX века. Место действия романа — Япония. Время действия — конец прошлого века. Так что никаких самолетов, стиральных машин и психоанализа, предупреждает нас автор. Об этом как-нибудь в другой раз. А пока — пленившая Европу и Америку, тонкая как шелк повесть о женщине-призраке и неудержимой страсти.На обложке: фрагмент картины Клода Моне «Мадам Моне в японском костюме», 1876.
«Здесь курят» – сатирический роман с элементами триллера. Герой романа, представитель табачного лобби, умело и цинично сражается с противниками курения, доказывая полезность последнего, в которую ни в грош не верит. Особую пикантность придает роману эпизодическое появление на его страницах известных всему миру людей, лишь в редких случаях прикрытых прозрачными псевдонимами.