Повесть об Атлантиде - [21]
— Не знаю, Юра, я ведь не врач. Зачем тебе это знать?
— Потому, что я глазным врачом буду. Я уже решил!
— Уже решил — рассмеялся отец. — А почему не хирургом или невропатологом?
— Ничего смешного нет, — обиделся Юрка. — Ты ведь не знаешь, как некоторые переживают. Им видеть все хочется, а они не могут.
— Ой, Юрка, опять, наверное, новую книжку прочитал… Ты же путешественником хотел быть.
— Я и буду путешествовать. Буду ездить и лечить. Другой, может быть, десять лет собирается к профессору поехать, а тут я сам поеду.
— Маша, слышишь? Юрка наш специальность переменил. Глазным профессором будет!
— Слышу, — отозвалась мать. — Обедать идите, профессора, суп стынет.
Вот так всегда! В самые ответственные, в самые важные минуты твоей жизни, когда в душе у тебя просыпается что-то благородное, когда решается твоя судьба и ты ждешь совета, на столе появляется… суп.
Это глупо! При чем тут суп? В эту минуту ты можешь совершить подвиг. Но родители привыкли к тому, что ты фантазер; они смотрят на тебя с добродушной усмешкой и не хотят, не могут понять, что ты говоришь серьезно. Они шутят… Это легче — отшутиться, чем ответить по-настоящему. А ведь так хочется, чтобы с тобой поговорили серьезно хоть один раз в жизни!
Глядя на Юрку, отец и мать улыбаются — совсем не обидно, даже ласково. Но именно поэтому никогда не узнают они о девочке со светлой косой, которая смотрит так, будто старается разглядеть что-то очень далекое.
Вечером Юрка и Петька встретились на улице. Они поговорили о разных делах, но, как и полагается мужчинам, ни словом не обмолвились: один — о новой рубашке, другой — о своем решении стать врачом.
Потом они пошли к Димке, чтобы договориться назавтра выехать пораньше. Димкин дом стоял с края, у самой тайги. Здесь было тихо. Дорога поросла мелкой пыльной травой, и лишь на середине пролегла колея, пробитая аэропортовскими бензовозами.
Димка сидел прислонившись к забору; в руках у него была глиняная кошка со щелью в голове — копилка. Он тыкал в щель палочкой, обмазанной клеем.
— Ты чего делаешь?
— Хочу деньги достать, посчитать. Мелочь вытряс, а бумажки не вылезают. Разбивать жалко.
— Много у тебя?
— Рублей восемь.
— А мы и не знали, что у тебя деньги есть, — сказал Петька. — Когда на лодку собирали, ты три рубля дал. Хитрюга ты, Димка.
— Так то совсем на другое… Я на ружье собираю. Сами же будете просить пострелять.
— Ладно, копи, нам не жалко. Только нечестно это — втихомолку.
— Да чего ты ко мне привязался! — обозлился Димка. — Твои деньги?
— Подожди, Петь, — сказал Юрка, видя, что разговор поворачивает не туда, куда нужно. — Мы, Димка, собираемся на два дня поехать…
— Вам хорошо, если отпустили, а меня не пускают.
— Нас тоже не отпустили, мы решили: будь что будет, уедем — и всё! Поднимемся выше острова и уйдем в тайгу. В тайге мы обязательно чего-нибудь найдем.
— Да… Найдешь с вами… — протянул Димка. — Будто приклеились к этому острову. Ну, уедем на два дня: попадет только, и всё зря.
— Почему зря?
— Потому…
— Нет, ты скажи — почему? — настаивал Петька.
— Да уж знаю почему… — Димка осторожно вытянул из щели трехрублевку и положил ее рядом на траву. — Потому, что вы за этой девчонкой бегаете. Тоже мне, нашли «Спящую красавицу».
— А ну, повтори!
— Ну и повторю.
— Ну, повтори!!
— Повторю! «Спящая красавица»…
— Еще повтори!!!
— «Спящая…»
Бац! Копилка вылетела из Димкиных рук. Димка отскочил в сторону, но тут же, устыдившись, бросился к Петьке; его кулак встретился с Петькиным. Клацнули костяшки пальцев. И от боли каждый из них стал сильнее вдвое. Они молотили друг друга по чем попало, бестолково размахивая руками. Нет больших врагов, чем недавние друзья. Не на жизнь, а на смерть! Не «до первой крови», а до полной победы! Забыты правила честной драки. Димка лягнул ногой, не попал. Петька обхватил его за шею, покатились по земле пыльным клубком. Юрка схватил Димку за ногу, стараясь оттащить его в сторону, и ни за что получил каблуком по колену. Он пытался растащить их за плечи, но они цеплялись друг за друга, и Юрке досталось локтем по носу. Разозлившись, Юрка пнул ногой Димку, но попал в Петьку, разозлился еще больше и отошел в сторону.
Устав, ребята на секунду прекратили драку и, держа друг друга за руки, лежали на дороге.
— Повтори!.. — услышал Юрка хриплый Петькин голос.
— Спящая… — ответил ему свистящий шепот, и снова на дороге в пыли замелькали ноги и головы.
Впрочем, все это продолжалось не очень долго.
Петька почувствовал, как чьи-то руки оторвали его от земли и, уже не соображая ничего, лягнул ногой что-то мягкое.
— За что же меня?.. — послышался знакомый голос. Рядом с ребятами стоял Виктор Николаевич.
— Исаев?!
Ну, конечно, Исаев. Опять Исаев! Стоит Исаеву провиниться, и учитель тут как тут. Можно подумать, что он специально следит за ним.
— Не буду я больше учиться! Уйду из школы! Чего вы за мной следите? — крикнул Петька. — Каникулы сейчас…
— Я не следил за тобой, — пересиливая себя, мягко ответил Виктор Николаевич. — Просто шел мимо и увидел драку.
— Они не дрались, Виктор Николаевич, — вмешался Юрка, — они поспорили, кто сильнее. Они боролись.
Много веселых чудес и превращений происходит с обыкновенным школьником Толиком Рыжковым. И все потому, что Толик научился колдовать…
Эта история, в которой правда всё, кроме выдумки, произошла в маленьком городке Кулёминске. Героями кулёминского происшествия стали учитель физики Алексей Павлович Мухин, его ученик Борис Куликов и пришелец – мальчик Феликс, присланный на Землю с неизвестными целями инопланетянами.
Повесть о добром, но языкастом ленинградском школьнике с говорящей фамилией Шмель, который гоняет шайбу, играет в шпионов и доводит учителей (впрочем, сам Костя считает, что доводит не сам он, а живущий в нем вредный невидимка), а потом вместе с друзьями придумывает настоящее полезное дело.
Повесть о ребятах, которые, стремясь к независимости, противопоставляют себя всем: родителям, учителям, школьному коллективу. Ненавязчиво, тонко писатель говорит о том, что жить в обществе и быть свободным от общества нельзя.Журнал «Костер», №№ 1-4, 1968 год.
Кулёминская история продолжается – пришельцы со своими таинственными экспериментами не оставляют Землю в покое. Не успел Феликс отбыть на свою планету, как на его место прислали инопланетную девушку Лену, которая выдает себя за инструктора по туризму и идет со школьниками в поход. Конечно, Алексей Палыч и Борька просто так не бросят наших детей на милость инопланетян, и отправляются вместе с ними в странное путешествие с происшествиями...
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
В 1963 году исполнилось сто лет со дня рождения выдающегося писателя, одного из основоположников литературы социалистического реализма Александра Серафимовича (1863–1949). Серафимович — автор многочисленных рассказов и очерков, замечательного романа «Железный поток». Все его творчество — народное, яркое, полнокровное и глубоко реалистическое — вошло в сокровищницу советской литературы. В книгу входят рассказы и очерки писателя разных лет, доступные читателям среднего школьного возраста.
Прекрасный и вечно юный, как весна, мир сказок одинаково чарует и детей, и взрослых. Сказки — это мудрость, которая во все времена питала миллионы умов, делая человека умнее, добрее, богаче, совершеннее и красивее. Современный сказочник М. А. Сенюк приглашает всех в страну удивительно светлых и добрых сказок, герои которых станут вашими друзьями. Книга адресуется победителям игры-конкурса «Зубренок». Читая сказки — учитесь, а учась — создавайте, и тогда сказка станет реальностью.
Книга очерков о героизме и стойкости советских людей — участников легендарной битвы на Волге, явившейся поворотным этапом в истории Великой Отечественной войны.
В романе рассказывается о восстании беднейших горожан и ремесленников средневековой Италии, которое вошло в историю под названием «Восстание чомпи».
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
В пятый том серии «Библиотека пионера: избранные повести и рассказы» вошли: роман М. Прилежаевой «Над Волгой», повесть Юрия Збанацкого «Морская Чайка», сборник рассказов М. Коршунова «Дом в Черемушках».
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.