Повесть о Великом мире - [102]

Тогда Накатоки, губернатор провинции Этиго, заметил:

— В этом смысл есть, но я думаю, что сейчас, может быть, Сасаки стал каким-нибудь мятежником и ненадёжен, и когда немного поразмыслил, над вашей просьбой, то решил, что о движении отсюда нужно спросить мнение разных людей. Это значит, что обязательно проведя в этой пагоде некоторое время, мы дождёмся Токинобу и посоветуемся.

После этого все пятьдесят с лишним тысяч всадников спешились во дворе пагоды, что у перекрёстка дорог.

Всего в одном ри за судьёй Сасаки Токинобу скакали триста с лишним всадников. Это было какое-то дьявольское поведение. Некоторые говорили:

— Господа из Рокухара окружены на перевале Бамба бродячими воинами. Перестреляли всех до одного.

Токинобу тогда заявил:

— Теперь я делать не должен ничего! — и от реки Эдзикава повернул назад, сдался в плен и поехал в столицу.

Однако Накатоки, губернатор провинции Этиго, считал, что Токинобу опаздывает, и ожидал его. Но срок ожидания миновал, обстоятельства изменились, и Токинобу, наверное, тоже стал противником. Куда поворачивать теперь, до каких пор можно бежать? Лучше вообще взрезать себе живот! — думал он и окончательно определился. Поведение его выглядело мужественным. В это время, обратившись к войскам, он сказал:

— Воинская удача постепенно клонится к упадку. Вижу, что гибель рода[746] близится, имена тех, кто владеет луком и стрелами, высоко ценятся, нет слов, чтобы, не забывая о своей давнишней приязни, выразить намерение следовать за ними по пятам до сих пор. Хоть и глубоки мысли о благодарности, но, поскольку судьба одного дома уже истощилась, как можно об этом сообщить?! После того, как сейчас я, господа, совершу ради вас самоубийство, после своей смерти я собираюсь сообщить о прижизненных для себя благодеяниях. Хотя я, Накатоки, личность недостойная, но я принадлежу к ответвлению рода Хэй, и поэтому думаю, что, если враги захватят мою голову, они получат во владение тысячу дворов. Поскорее возьмите голову Накатоки и передайте её в руки рода Гэн[747], а искупив прошлую вину, проявляйте верность долгу!

Так он сказал, и после этих слов снял доспехи, рывком обнажил кожу, полоснул себя по животу и упал ничком. Когда Касуя Сабуро Мунэаки увидел это, он уронил слёзы на рукава своих доспехов и проговорил:

— Мунэаки собирался, покончив с собой раньше, служить ему провожатым по путям потусторонним. Как жаль, что господин оказался там раньше! Я говорил ему, что при этом рождении раньше увижу собственными глазами рубежи нашей жизни. Дальше — пути потусторонней тьмы, поэтому я не смогу лично увидеть их. Подождите немного. Мы вместе перейдём гору Сидэнояма[748].

Губернатор провинции Этиго выдернул меч, торчавший в животе покойного по самую рукоятку, и вонзил его в свой собственный живот, обхватил руками колени Накатоки и лёг, откинувшись навзничь. Начиная с него, прежний протектор провинции Оки, его сыновья Дзироэмон, Сабуробэ и Эйдзюмару, Такахаси Куродзаэмон, его родственники Магосиро, Матасиро, Ясиро Саэмон и Горо, его милость Суда Гэнсити Саэмон, его родственники Магогоро, его милость Тонай Саэмон, Еити, Сиро, Горо, Магохати, его милость Синдзаэмон, Матагоро, Тороку, и Сабуро, Вступивший на Путь Андо Тародзаэмон, его родственники Вступивший на Путь Магосабуро, Саэмон Таро, Саэмон Сабуро, Дзюро, Сабуро, Матадзиро, Синдзаэмон, Ситиро Сабуро и Тодзиро, Накабури Городзаэмон, Ивами Хикосабуро, Такэда Гэдзе Дзюро, Сэкия Хатиро Дзюро, Курода Синдзаэмон и Дзиродзаэмон, Такэи-но Таро и его милость Камон Саэмон, Ерифудзи Дзюробэ, Минагири Саке-но-сукэ и Кагэю Ситиробэ, Кояки-но Ситиро, Сиояки-но Ситиро, Сиоя Умано-дзе и Хатиро, Ивагири Сабуро Саэмон и его сыновья Синдзаэмон и Ситиро, Ураками Хатиро, Окада Хэйрокубэ, Вступивший на Путь Кикуносукэ, его сын Сукэсабуро, Ёсии Хикосабуро и Сиро, Ики-но Магосиро, Кубо-но Дзиро, Вступивший на Путь Касуя-но Магодзиро и его однофамильцы Вступивший на Путь Магосабуро, Рокуро, Дзиро, Ига-но Сабуро, Вступивший на Путь Хикосабуро, Фи Дзиро, Вступивший на Путь Дзиро и Рокуро, его милость Кусихаси Дзиро Саэмон, Нава-но Горо и Матагоро, Вступивший на Путь Харамунэ-но Сакон-секан и его сыновья Хикосити, Ситиро, Ситиро Дзиро и Хэйма Сабуро, Гокисо-но Сабуро, Нукария Хикосабуро, Нисикори Дзюро, Акидзуки Дзиробэ, Ханда Хикосабуро, Хирацука Магосиро, Майдэн Сабуро, Вступивший на Путь Ханабуса Рокуро, Миядзаки Сабуро и Таро Дзиро, Вступивший на Путь Ямамото Хатиро и Вступивший на Путь Ситиро с его сыновьями Хикосабуро, Когоро с сыновьями Хикогоро и Магосиро, Адати Гэнго, Микава Магороку, Хирота Горо Саэмон, Иса Дзибуносукэ с его родственниками Магохати и Сабуро с сыном Магосиро, Вступивший на Путь Катаяма Дзюро, Кимура Сиро, Сасаки, судья из провинции Оки, Вступивший на Путь Никайдо Идзо, Исии Накадзука-но-сукэ с сыновьями Магосабуро и Сиро, Эбина-но Сиро и Коити, Хирота Хатиро, Самэгаи Сабуро, Исикава Куро с сыном Матадзиро, Синдо Рокуро и Хикосиро, Мимбу-но-таю из провинции Бинго, оттуда же Вступивший на Путь Сабуро, Хикотаро из провинции Kara, оттуда же Маготаро, Мисима Синдзабуро и Синтаро, Такэда Кодзо, Мицувано Тодзаэмон, Икэмори Тонайбэ с однофамильцами Саэмон Горо, Саэмон Ситиро, Саэмон Таро и Синдзаэмон, Сайто Кунай-но-сукэ с сыновьями Такэмару и Кунай Саэмон и его сыновья Ситиро и Сабуро, Мимбу-таю из провинции Тикудзэн и оттуда же Ситиро Саэмон, Вступивший на Путь Тамура-накацукаса с однофамильцами Хикогоро и Хэйдзиро, малый секретарь из провинции Синано, Маками-но Хикосабуро с сыном Сабуро, Суяма Дзиро и Когоро, Комияма Маготаро и Горо, и Рокуро Дзиро, Такасака Магосабуро, Сионояно Ядзиро, Се-но Саэмон Сиро, Фудзита Рокуро и Ситиро, Канэко-но Дзюросаэмон, Макабэ Сабуро, Эма Хикодзиро, Комбэ Ситиро, Ното-но Хикодзиро, Ниино-но Сиро, Сами-но Хатиро Сабуро, Фудзисато Хатиро, Атаги Накацукаса-но-сукэ и его сын Ядзиро — все они как верноподданные, в общей сложности четыреста тридцать два человека, одновременно разрезали себе животы.