Повесть о старых женщинах - [222]
— Не может быть! — воскликнула Лили.
— Да, Дику. Ходят они не хуже, чем когда был жив батюшка. Мой муж их носить не хотел. Ему больше нравились его собственные. Бывали у него такие причуды. Вот и Сирил весь в отца, — произнесла Констанция своим «сухим» тоном. — Я почти окончательно решила подарить эти часы Дику — если он будет хорошо себя вести. Он что, по-прежнему увлекается своими воздушными шарами?
— Ах да! — с виноватой улыбкой ответила Лили.
— Слыханное ли это дело! — сказала Констанция. — Ну, полетал разок, благополучно приземлился — и хватит с него. Не понимаю, как это ты не запретишь ему, милочка.
— Да как же ему запретить? Он меня не слушает.
— Так что же, даже если ты серьезно скажешь ему, чтобы он перестал, он не перестанет?
— Не перестанет, — кивнула Лили и добавила: — Поэтому я ему и не запрещаю.
Констанция кивнула головой, размышляя над тайнами мужской натуры. Она не забыла жестокосердного упрямства Сэмюела, который, однако, ее любил. А у Дика Пови причуд в сто раз больше, чем у Сэмюела. Констанция отлично помнила, как мальчишкой Дик носился по Кинг-стрит на своем велосипеде, так что шапка на ходу слетала. Потом пришел черед автомобилей! И вот теперь — воздушные шары! Констанция вздохнула. Ее поразила глубокая мудрость, которую подсказала девушке интуиция.
— Ну, посмотрим, — сказала Констанция. — Я еще подумаю. Кстати, а чем Дик сегодня занят?
— Он поехал в Бирмингем, чтобы продать два грузовика. Домой вернется поздно. К вам он зайдет завтра.
Об образе жизни Дика Пови как нельзя лучше можно было судить по тому, что как раз в этот момент Лили услышала на Площади фырчание мотора — то был автомобиль Дика. Лили подбежала к окну.
— Ну и ну! — покраснев, воскликнула она. — Да вот и он!
— Господи боже! — пробормотала Констанция и закрыла шкатулку.
Когда Дик, оставив автомобиль на Кинг-стрит, как ураган ворвался, прихрамывая, в гостиную и оживил своей кипучей энергией комнату, он радостно воскликнул: «Проданы грузовики! Проданы!» Он объяснил, что по изумительному стечению обстоятельств он продал их случайно подвернувшемуся покупателю в Хенбридже, как раз перед отъездом в Бирмингем. Тогда он позвонил в Бирмингем сказать, что «вопрос исчерпан», и, оказавшись «без дела», прикатил в Берсли в поисках своей невесты. В лавке у Холла ему сказали, что она пошла к миссис Пови. Констанция смотрела на Дика, взволнованная окружавшей его радостной атмосферой успеха. Вид у него был в точности такой же, как у его веселых и самоуверенных рекламных объявлений в «Сигнале». Дик был полностью доволен собой. Он одержал верх над своей хромотой — этим постоянным напоминанием о его трагедии. Кто бы мог подумать, глядя на его светлую шевелюру и смеющееся, искрящееся лицо, поразительно свежее для его лет, что когда-то в жизни Дика была ночь, когда его отец убил его мать, а сам Дик со сломанным коленом лежал без движения в кровати и мог только проклинать все на свете? Сэмюел в свое время подробно описал эту сцену Констанции, и теперь она с удивлением задумалась о противоречиях и случайностях бытия.
Звонко хлопнув в ладоши, Дик Пови энергично потер руки.
— К тому же, я не продешевил! — восторженно воскликнул он. — Миссис Пови, позвольте сообщить вам, что сегодня я заработал чистых семьдесят фунтов.
Взгляд Лили выражал гордость и счастье.
— Надеюсь, ты не закоснеешь в гордыне, — сказала Констанция, с добродушной улыбкой, но и с намеком на укоризну. — Надеюсь, что так. Пойду погляжу, как там с чаем.
— Право же, к чаю я остаться не могу, — сказал Дик.
— Можешь, — твердо сказала Констанция. — Ты ведь все равно должен был бы ехать в Бирмингем. Уже чуть не месяц ты не пил у меня чаю.
— Ну, ладно. Спасибо! — смутился Дик.
— Я не могу заменить вас на кухне, миссис Пови? — заботливо осведомилась Лили.
— Нет, спасибо, моя милая. Кое-какие мелочи требуют моего присутствия.
И Констанция удалилась, держа в руках шкатулку. Убедившись, что дверь закрылась, Дик влепил Лили поцелуй.
— Ты давно здесь? — спросил он.
— Часа полтора.
— Рада мне?
— Ну, Дик! — сконфузилась Лили.
— Старушка сегодня не в настроении?
— Нет-нет! Просто только что разговор шел о воздушных шарах… ты же знаешь. Она так и рвется в бой.
— Нужно было перевести разговор. Из-за этих воздушных шаров можно и свадебного подарка лишиться, дорогая.
— Дик! Как ты можешь так говорить! Легко сказать — перевести разговор. Сам попробуй, когда она заладит про эти воздушные шары, тогда увидишь!
— С чего сыр-бор разгорелся?
— Она сказала, что хочет подарить тебе золотые часы и цепочку старого мистера Бейнса, если ты будешь хорошо себя вести.
— Вот уж спасибо! — сказал Дик. — Да зачем они мне?
— Ты их видел?
— Я? Еще бы не видел! Она раза два о них заговаривала.
— Да? А я не знала.
— Не представляю, как я их буду носить. Мои часы куда лучше. А ты как считаешь?
— Конечно, часы эти довольно неуклюжие, — сказала Лили. — Но если она их тебе предложит, ты никуда не денешься и будешь их носить.
— Ну, раз так, — сказал Дик, — придется мне вести себя настолько плохо, чтобы отделаться от часов, но не настолько, чтобы лишиться свадебных подарков.
На заре своей карьеры литератора Арнольд Беннет пять лет прослужил клерком в лондонской адвокатской конторе, и в этот период на личном опыте узнал однообразный бесплодный быт «белых воротничков». Этим своим товарищам по несчастью он посвятил изданную в 1907 году маленькую книжку, где показывает возможности внести в свою жизнь смысл и радость напряжения душевных сил. Эта книга не устарела и сегодня. В каком-то смысле ее (как и ряд других книг того же автора) можно назвать предтечей несметной современной макулатуры на тему «тайм-менеджмента» и «личностного роста», однако же Беннет не в пример интеллигентнее и тоньше.
Герои романов «Восемь ударов стенных часов» М. Леблана и «Дань городов» А. Беннета похожи друг на друга и напоминают современных суперменов: молодые, красивые, везучие и непременные главные действующие лица загадочных историй, будь то тайна украденной сердоликовой застежки или браслета, пропавшего на мосту; поиски убийцы женщин, чьи имена начинаются с буквы «Г» или разгадка ограбления в престижном отеле.Каскад невероятных приключений – для читателей, увлеченных авантюрными, детективными сюжетами.
«Великий Вавилон» — захватывающий детектив, написанный выдающимся английским мастером слова Арнольдом Беннетом, который заслужил репутацию тонкого психолога.Лучшая гостиница Лондона, «Великий Вавилон», где часто останавливаются члены королевских и других знатных семей Европы, переходит в руки нового владельца. Теодор Раксоль, американский миллионер, решает приобрести отель из чистой прихоти. Прежний владелец «Вавилона» предупреждает американца, что он еще раскается в своем решении. Тот относится к предостережению с насмешкой — ровно до тех пор, пока в отеле не начинают происходить самые невероятные события.
В сборник вошли романы английской писательницы Рут Рэнделл «Волк на заклание» и американского писателя, драматурга Арнольда Беннета «Отель „Гранд Вавилон“».Оба романа, написанные в жанре классического детектива, являются высокохудожественными произведениями. Захватывающие и увлекательные сюжеты заинтересуют самого взыскательного читателя.
(англ. Enoch Arnold Bennett) — известный английский писатель начала ХХ века.
Американский миллионер хотел бы выдать дочь за какого-нибудь американского миллионера, а она влюблена в неимущего английского аристократа.
«Полтораста лет тому назад, когда в России тяжелый труд самобытного дела заменялся легким и веселым трудом подражания, тогда и литература возникла у нас на тех же условиях, то есть на покорном перенесении на русскую почву, без вопроса и критики, иностранной литературной деятельности. Подражать легко, но для самостоятельного духа тяжело отказаться от самостоятельности и осудить себя на эту легкость, тяжело обречь все свои силы и таланты на наиболее удачное перенимание чужой наружности, чужих нравов и обычаев…».
«Новый замечательный роман г. Писемского не есть собственно, как знают теперь, вероятно, все русские читатели, история тысячи душ одной небольшой части нашего православного мира, столь хорошо известного автору, а история ложного исправителя нравов и гражданских злоупотреблений наших, поддельного государственного человека, г. Калиновича. Автор превосходных рассказов из народной и провинциальной нашей жизни покинул на время обычную почву своей деятельности, перенесся в круг высшего петербургского чиновничества, и с своим неизменным талантом воспроизведения лиц, крупных оригинальных характеров и явлений жизни попробовал кисть на сложном психическом анализе, на изображении тех искусственных, темных и противоположных элементов, из которых требованиями времени и обстоятельств вызываются люди, подобные Калиновичу…».
«Ему не было еще тридцати лет, когда он убедился, что нет человека, который понимал бы его. Несмотря на богатство, накопленное тремя трудовыми поколениями, несмотря на его просвещенный и правоверный вкус во всем, что касалось книг, переплетов, ковров, мечей, бронзы, лакированных вещей, картин, гравюр, статуй, лошадей, оранжерей, общественное мнение его страны интересовалось вопросом, почему он не ходит ежедневно в контору, как его отец…».
«Некогда жил в Индии один владелец кофейных плантаций, которому понадобилось расчистить землю в лесу для разведения кофейных деревьев. Он срубил все деревья, сжёг все поросли, но остались пни. Динамит дорог, а выжигать огнём долго. Счастливой срединой в деле корчевания является царь животных – слон. Он или вырывает пень клыками – если они есть у него, – или вытаскивает его с помощью верёвок. Поэтому плантатор стал нанимать слонов и поодиночке, и по двое, и по трое и принялся за дело…».
Григорий Петрович Данилевский (1829-1890) известен, главным образом, своими историческими романами «Мирович», «Княжна Тараканова». Но его перу принадлежит и множество очерков, описывающих быт его родной Харьковской губернии. Среди них отдельное место занимают «Четыре времени года украинской охоты», где от лица охотника-любителя рассказывается о природе, быте и народных верованиях Украины середины XIX века, о охотничьих приемах и уловках, о повадках дичи и народных суевериях. Произведение написано ярким, живым языком, и будет полезно и приятно не только любителям охоты...
Творчество Уильяма Сарояна хорошо известно в нашей стране. Его произведения не раз издавались на русском языке.В историю современной американской литературы Уильям Сароян (1908–1981) вошел как выдающийся мастер рассказа, соединивший в своей неподражаемой манере традиции А. Чехова и Шервуда Андерсона. Сароян не просто любит людей, он учит своих героев видеть за разнообразными человеческими недостатками светлое и доброе начало.