| A Comedy on the Gold Coast | Комедия на "Золотом берегу" |
| IT was five o'clock on an afternoon in mid-September, and a couple of American millionaires (they abounded that year, did millionaires) sat chatting together on the wide terrace which separates the entrance to the Kursaal from the promenade. | I Было пять часов дня в середине сентября, и два американских миллионера (в этом году на них был урожай) сидели, болтая, на широкой террасе, отделявшей вход в курзал от пляжа. |
| Some yards away, against the balustrade of the terrace, in the natural, unconsidered attitude of one to whom short frocks are a matter of history, certainly, but very recent history, stood a charming and imperious girl; you could see that she was eating chocolate while meditating upon the riddle of life. | На расстоянии нескольких ярдов, облокотившись на балюстраду террасы в непринужденной позе особы, для которой короткие платья являются предметом истории, и притом очень недавней, стояла прелестная девушка; она ела шоколад, размышляя о суетности жизни. |
| The elder millionaire glanced at every pretty woman within view, excepting only the girl; but his companion seemed to be intent on counting the chocolates. | Более пожилой миллионер не пропускал ни одной хорошенькой женщины, попадавшей в поле его зрения, не обращая в то же время внимания на девушку; его же собеседник, наоборот, по-видимому, старательно считал проглатываемые ею конфеты. |
| The immense crystal dome of the Kursaal dominated the gold coast, and on either side of the great building were stretched out in a straight line the hotels, the restaurants, the caf?s, the shops, the theatres, the concert-halls, and the pawnbrokers of the City of Pleasure - Ostend. | Огромное стеклянное здание курзала доминировало на "золотом" берегу. На другой стороне растянулись по прямой линии отели, рестораны, кафе, магазины, театры, мюзик-холлы и ломбарды города наслаждений - Остенде. |
| At one extremity of that long array of ornate white architecture (which resembled the icing on a bride-cake more than the roofs of men) was the palace of a king; at the other were the lighthouse and the railway-signals which guided into the city the continuously arriving cargoes of wealth, beauty, and desire. | На одном конце этой длинной линии нарядных белых построек возвышался королевский дворец, на другом - виднелись маяк и железнодорожное полотно с его семафорами и стрелками, по которому непрерывно стремились к городу бесконечные вереницы вагонов, содержавших целые грузы богатства, красоты и необузданных желаний. |
| In front, the ocean, grey and lethargic, idly beat up a little genteel foam under the promenade for the wetting of pink feet and stylish bathing-costumes. | Впереди свинцовый, скованный дремой, океан лениво брызгал белоснежной пеной на пляж только для того, чтобы слегка замочить розовые ножки и стильные купальные костюмы. |
| And after a hard day's work, the sun, by arrangement with the authorities during August and September, was setting over the sea exactly opposite the superb portals of the Kursaal. | И после целого дня утомительной работы солнце, по соглашению с администрацией, на август и сентябрь погружалось в морскую бездну как раз напротив курзала. |
| The younger of the millionaires was Cecil Thorold. | Младший из миллионеров был Сесиль Торольд. |
| The other, a man fifty-five or so, was Simeon Rainshore, father of the girl at the balustrade, and president of the famous Dry Goods Trust, of exciting memory. | Другого человека, лет пятидесяти пяти, звали Рейншором. Он был отцом молодой девушки, занятой уничтожением шоколадных конфет, и председателем всем известного Текстильного треста. |
