Повесть о славных делах Волли Крууса и его верных друзей - [42]
И сестренка Мари тоже у Волли в бригаде. Пришлось взять — пускай набирается ума-разума у старшего брата…
Странно: зима тянулась долго-долго, а когда прошла — сразу кажется коротенькой.
Что-то еще нужно было сделать и с этой зимой и с этой сестрой… Что? Ах да! Нужно проверить сочинение у Мари!
— Готово у тебя?
Мари кивнула головой и подала брату черновик. Там прибавились две строчки:
Зима была очень-очень длинная. Потом снег начал таять.
Зима кончилась.
— Только и всего? — удивился Волли. — Полдня просидела, а дописала три слова!
— Одиннадцать, а не три, — сосчитала Мари, — А что же еще писать?
— Ладно, — решил Волли, — Сойдет.
Глава двадцать четвертая об одном хорошем дне, которым плохо кончился
Как чудесно начался этот вечер!
Вместе с Айме и Раулем Андрес подгонял подшипник турбины и очень этим гордился. Правда, и сейчас у тисков стоял дядя Аугуст: как-то так получалось, что самую точную работу делал тракторист, а пионеры только помогали ему. Но сегодня Андреса это не огорчало: почему-то ему было трудно сосредоточиться.
Он выглянул за дверь. Там, у лотка, орудовал Волли со своей командой. Одни малыши забивали паклю в щели между досками лотка, другие трамбовали глину за стенками, а Волли сидел неподалеку и покрикивал:
— Харри! Проверь-ка там слева, хорошо ли законопачено! Мари! Беги за паклей!
Теперь уже скоро лоток будет готов. Потом вода по нему пойдет к турбине, турбина начнет вращаться, закружит генератор… Уже пришлось задуматься, как передать движение от турбины к генератору. Даже построили модель этой передачи — вон, укреплена возле окошка: два деревянных колеса, а на них туго натянута веревка; у одного колеса ось торчит стоймя, как у турбины, а у второго ось горизонтальная просто в стену забит гвоздь. И все-таки движение отлично передается: если покрутить одно колесо, второе тоже начинает вращаться.
А у другой стенки стоит щит управления. На нем разместятся приборы, предохранители, рубильники… Пока ничего этого еще нет, но здесь работают монтеры-восьмиклассники, и у них тоже неплохо идет работа. Заодно идет и зубрежка: это Юри Куузик придумал, их бригадир. Выпускные экзамены дело серьезное. Вот монтеры и ходят на стройку с учебниками: один вслух читает, а остальные работают.
Калью Таммепыльда тоже перевели к Юри в бригаду, потому что Калью нахватал двоек. Так что теперь Калью не плотник, а монтер, Юри натаскивает его по математике и ругает: «Горе ты мое!»
Вот и сейчас они заспорили.
— Мы же это недавно проходили! — возмутился Юри. — Неужели ты ничего не помнишь?
— Не проходил я этого, — угрюмо отозвался Калью.
— Ну да, — рассердился Юри, — мы все проходили, а ты только прополз, да и то мимо! Бери книжку, читай! Ясно?
И Калью со вздохом взялся за книжку.
В открытую дверь здания станции заглядывало солнце. Во всем чувствовалась близость весны. Деревья уже украсились готовыми лопнуть почками, и каждая веточка словно разбухла, стала более четко вырисовываться на фоне неба. Пели птицы. И хотя Андресу было не до стихов, но в голову влезла рифма: «сна — весна». Чтобы не забыть ее, Андрес твердил про себя:
Неважно, получатся из этого стихи или нет. Просто слово «весна» пелось где-то в самом Андресе. Ему стало так весело, что он…
Нет, все равно он не стал бы заниматься всякими глупостями. Но он заметил, что Калью уселся рядом с моделью передачи. Силач уткнулся в учебник и застыл в своей любимой позе, склонив голову чуть ли не к коленям. Как тут было удержаться!..
Председатель совета строительства пошарил по карманам: человек он был хозяйственный, и у него всегда водились разные полезные вещи. Вот и сейчас, кроме гайки, гвоздя, катушки и многого другого, в кармане нашлось отличное гусиное перо. Андрес быстро привязал его к веревке и начал осторожно крутить колесо модели.
Веревка побежала вперед и потянула за собой перо. Пробегая мимо Калью, перо скользнуло у богатыря за ухом. Бывший знатный плотник мотнул головой и звонко шлепнул могучей ладонью по собственной шее.
Механизм работал отлично. Андрес невозмутимо крутил колесо влево и вправо, и, когда перо залезало Калью за шиворот, силач воевал с воображаемой мухой взмахивал руками, хлопал себя по загривку…
Айме, стоявшая возле верстака, давилась от смеха, зажимая рот обеими руками. В дверях застыли Волли и Харри, забежавшие сюда просто так, посмотреть. Около щита управления бросили отвертки бригадир Юри Куузик и его помощники. Даже Аугуст Мёльдер оторвался от работы и, оставив подшипники в тисках, уселся на верстак, чтобы набить трубку да посмеяться над Калью.
Экий чудак! Неужели он так и не догадается? Ведь еще и мух-то нет!
Но тут силач запрокинул голову, обвел потолок таким удивленным взглядом, что Айме не выдержала и громко фыркнула. Заподозрив неладное, Калью начал оглядываться. Если бы хоть кто-нибудь стоял рядом, Калью понял бы, в чем дело: знает он эти соломинки! Но механизированным способом его еще никогда не щекотали, а перышко настолько невинно покачивалось на веревке, что на него Калью и внимания не обратил. Бросив книжку, богатырь двумя руками сокрушенно поскреб в затылке.
