Повелительница львов - [24]

Король обедал в общей трапезной, высоком и довольно красивом — если бы не простые скамьи и положенные на козлы доски вместо столов — зале. Окуная пальцы в принесённую обеспокоенными братьями миску, я наблюдала за этой сценой, и тут появились довольно небрежно одетые графы Суффолк и Сомерсет, оба разгорячённые и встревоженные.

Несмотря на это и тот и другой был очень красив.

   — Ваша светлость, — оба мужчины поклонились, — у вас какие-то затруднения?

   — Ничего особенного, милорды, — ответила я. — Просто хочу поговорить со своим мужем. И у меня такое впечатление, будто всё королевство старается помешать нашей встрече.

Было ясно, мои собеседники стушевались, не зная, что ответить. К счастью для них, появился сам Генрих в сопровождении кардинала и других особ.

   — Мадам! — изумлённо воскликнул мой муж. — Фи, и ещё раз фи!

Впоследствии я узнала, что это довольно нелепое ругательство было единственным, которое он себе позволял.

Я упала перед ним на колени, и он протянул руки, чтобы поднять меня.

   — Что-нибудь случилось?

   — Я просто хотела поговорить с моим мужем, сир.

   — Но у вас ещё нет мужа, мадам.

Если у меня и в самом деле не было мужа, почему же он упорно называл меня мадам, а не мадемуазель?

   — По закону вы уже мой муж, сир, — напомнила я ему.

   — Но не в глазах церкви, мадам. Есть сила более великая, чем все людские законы. Вам не подобает навещать меня здесь, пока церковь не благословит наш союз. У вас какое-то срочное дело?

К этому времени я уже пребывала на грани взрыва. Какой мужчина, в чьих жилах течёт не рыбья кровь, не порадовался бы визиту прекрасной женщины, которая через несколько дней взойдёт на его ложе? И всё же я изобразила улыбку и медоточивым голосом сказала:

   — Я хотела бы спросить вашего совета, какое платье надеть на венчание.

   — Но, мадам, это чисто женская проблема. Есть куда более неотложные дела, — сказал он и, смягчившись, добавил: — Мне бы очень понравилось, Мег, если бы вы облачились во власяницу. Пожалуй, это был бы наиболее подходящий наряд для нас обоих, ибо мы все грешны перед Господом нашим:

Я, однако, не собиралась сдаваться.

   — Вы льстите мне, сир. Но подумайте, какое впечатление это произведёт на ваших подданных. Английская королева, конечно же, должна выглядеть английской королевой.

На мгновение Генрих нахмурился, и сердце у меня оборвалось. Но он тут же улыбнулся.

   — Разумеется, вы правы, милая Мег. Ваша просьба будет выполнена. А теперь вы должны удалиться. Милорды!

Оба графа быстро направились ко мне, но первым возле меня оказался Суффолк, он-то и стал моим сопровождающим.

   — Всё-таки мне удалось утереть нос этим наглым особам, — сказала я ему.

   — Вы смелы до дерзости, — ответил граф.

   — Я понравилась его светлости. А это главное.

   — Вы всегда будете нравиться ему, милая Мег. — Он сжал мою руку. — Вам только нужно всегда помнить, что дела духовные для него куда важнее мирских.

Суффолк проводил меня до самого монастыря, но следом за нами шли мои конюшие и подоспевшие фрейлины, среди них и его собственная жена, поэтому у него не было возможности утешить меня. Я отлично понимала, что в течение по крайней, мере ещё нескольких дней мне придётся следовать советам Гордячки Сис: своим властным характером она совершенно подавляла дорогую Элис. Однако, к своей вящей досаде, Сис получила приказ свыше и вынуждена была его исполнить. На другой же день появилась швея по имени Маргарет Чемберлейн — как мне не преминули сообщить, лучшая во всём королевстве. Без лишней суеты она принялась за работу, а я нежно прижалась к Альбиону, чувствуя, как рядом с моим сердцем бьётся сердце зверя.

И вот наконец наступил великий день и меня препроводили в Тичфилдское аббатство, с тем чтобы епископ Аскью Солсбери совершил обряд венчания. Я была в великолепной небесно-голубой юбке и ярко-жёлтом лифе, отороченных мехом горностая. Небесно-голубую накидку также украшал горностай. Жёлтую шляпу дополняла золотистая вуаль и шляпу и воротник украшали все драгоценности, какие только нашли мои фрейлины.

Церемония собрала множество знатных вельмож и леди, они продрогли, дожидаясь под мелким дождём, но когда я проходила мимо, низко кланялись и ахали, поражённые моей красотой. К своему восторгу я увидела, что и Генрих впервые одет как король: в алую тунику и голубые панталоны. Грудь его украшали вышитые золотом английские леопарды (львы). Он выглядел истинным королём и настоящим мужчиной.

Рядом с ним стояли трое: мужчина и два отрока примерно моего возраста; их мне не доводилось видеть прежде. К моему удивлению оказалось, что это отчим и сводные братья короля. Но, пожалуй, говоря так, я несколько приукрашиваю Истину, и виной тому некоторые своеобразные подробности жизни семьи, в которую вошла. Второй женой недоброй памяти Ричарда II, как известно, была принцесса Изабелла, сестра моего дяди Шарля. Она вышла за него замуж двенадцати лет; судя по всему, Ричард II не мог иметь детей, а кроме того, питал болезненную любовь к покойной первой жене Анне Богемской. Это, однако, не помешало тете Изабелле страстно полюбить своего мужа. Она продолжала любить. Ричарда даже после того, как его — по излюбленной привычке англичан — низложили и убили.