Повелитель воронов - [84]

— Ты вернулся, — пробормотала Мартиса. — Который сейчас час?

Угли в трубке затрещали, когда он набрал полный рот дыма. Она разглядела лишь резкие очертания лица, но глаза в отблесках огня горели красным пламенем зверя.

— Самый тёмный. Ложись спать. Я скоро буду.

Мартиса нахмурилась, гадая, лишил ли её эль рассудка. Голос Шилхары звучал эхом Скверны и был пустым и холодным, точно склеп.

Глава 17

— Должно быть, ты сегодня хорошо выпил. Какой трезвый мужчина станет рассиживаться в холодной темноте, когда его женщина спит одна в тёплом доме?

Длинная тень Дерсимы легла на ноги Шилхары. При ярком свете луны он не смог разглядеть её лица, но судя по тону голоса говорила она в шутку, слегка поддразнивая.

— Сколько шимиинархи ты сегодня осушил?

— И даже близко недостаточно. — Он похлопал по земле рядом с собой. — Не хочешь присесть, тётя? Разделить со мной трубку? — Он поднял кожаный мешочек и чашу. — Здесь хватит архи, чтобы опьянить нас обоих. — Его голос был едва слышен, он охрип от слишком большого количества дыма и бушевавшего в душе хаоса.

Дерсима приняла приглашение и устроилась рядом с Шилхарой. Она благодарно кивнула, когда тот передал ей трубку. Лунный свет полностью лёг на её костлявое лицо, отчего Шилхара заметил проницательный взгляд родственницы даже сквозь дымку матала, который она выпустила из трубки.

— Что тебя беспокоит, племянник? Я ожидала, что сейчас ты находишь удовольствие меж бёдер Мартисы. Она прогнала тебя с ложа?

Маг осушил архи в чашке, больше не морщась от кислого вкуса, и налил себе ещё из кожаного мешочка. Перебродившее кобылье молоко — не огонь Пелетты, но сойдёт.

— Мартиса никогда мне не отказывала.

— А если бы отказала?

Шилхара усмехнулся в чашку. Грозная тётушка задушит его собственной косой, если он даст неверный ответ.

— Я не заинтересован силой брать то, что могу купить или что мне дали бесплатно.

Дым клубился мутным ореолом вокруг головы Дерсимы.

— Тогда, что выгнало тебя на улицу?

— Могу задать тебе тот же вопрос.

Она пожала плечами.

— Кардук сейчас занят со своей первой супругой, так что я свободна до рассвета.

Он скрыл усмешку за очередным глотком. Может, она и четвёртая супруга сарсина, но Шилхара подозревала, что именно Дерсима определяла, при каких условиях и когда Кардук пользовался её благосклонностью.

Шилхара обменял чашку на трубку.

— Я не люблю сожалений и угрызений совести, — ответил он.

Дерсима одарила его лукавой улыбкой.

— И чем же это отличает тебя от остальных?

Непривыкший к подколкам, равным ему в мастерстве, Шилхара выгнул брови.

— Ты всегда такая прямолинейная?

Она усмехнулась и отпила из чаши.

— Ты унаследовал эту черту не от своего отца. — Она пристально на него посмотрела. — А теперь скажи, что ты здесь делаешь? И не трудись скрыть правду. Кардук всё выболтает, если я спрошу.

«Ничего удивительного».

Шилхара пожал плечами.

— Размышляю о божественности, разрушении и жертве.

Он похлопал тётю по спине, когда она поперхнулась. Она уставилась на него слезящимися глазами и оттолкнула руку.

— Прекрати.

— Прощу прощения.

Он неторопливо затянулся трубкой и встретился взглядом с тётей.

— Большинство мужчин думают о том, какого пони продать, какую невесту взять или какую кость выкинуть в азартной игре.

Шилхара откинул голову назад и уставился в звёздное небо. Звезда Скверны следовала за ним, паря высоко над деревьями в ореоле тусклого света. А чуть выше, словно издеваясь с вышины, на ложе из мерцающих огней ярко сияло созвездие Аль-Зафира.

— Я не большинство.

— Нет, не большинство, хотя я видела, как ты играешь в кости с лучшими. — Дерсима подмигнула.

Даже когда Повелителя воронов одолевали самые мрачные думы, Дерсима всё равно умела его развеселить.

— Если завтра найдётся время до отъезда, я сыграю пару партий. Деньги мне всегда пригодятся.

— Ты избегаешь моего вопроса, курр.

Да, так и есть, и не без причины. Сведения Кардука задели его душу за живое. Ему нужно сделать выбор. Выбрать малое зло или большое.

Прежде чем ответить, Шилхара ещё дважды затянулся.

— Я думал, что Бердихан — не более чем демон курманджи.

При упоминании этого имени Дерсима изобразила защитный знак перстом.

— На момент смерти он уже не был человеком. Любой курман, что пожертвует своими жёнами и детьми ради магии — демон. Племена не успели вовремя изгнать его. И по правде говоря, его стоило убить.

Дерсима потянулась за трубкой.

— Почему он тебя беспокоит? Бердихан и его подлые дела почти позабыты. Из-за него ты не спишь?

Шилхара задумался, как много поведать тёте. Дерсима умеет держать язык за зубами. А ещё у неё железная воля. Ничего, кроме пыток, не заставит её говорить, да и то, возможно, даже в таком случае она не откроет рта. И всё же, другая его часть, что полагалась на благоразумие, верила обещанию хранить тайну.

— Мы с Мартисой нашли рукописи из Ивехвенна.

У Дерсимы округлились глаза.

— Ты что, совсем лишился рассудка? Что ты забыл в замке лича? Да ещё потащил с собой эту девочку?

Тётя неодобрительно уставилась на него.

— Хочешь услышать остальное или нет?

Её губы сжались, но она прикусила язык. Шилхара заметил, как челюсти сжали стержень трубки. На рассвете он будет стоять у дверей сарсина и требовать компенсации, если его упрямая тётушка переломает зубами его любимую трубку.