Потому что мир пуст, а я коснулся небес - [3]

Она не обратила на него внимания.

– Взять их! – приказала она своим гвардейцам.

И во главе отряда направилась к открытому цилиндру. Они оказались в коридоре, по-видимому, бесконечном, освещенном, по стенам которого стояли люди в домотканой одежде. Когда Натира проходила мимо, они низко кланялись. Она подходила к какому-то арочному порталу, по сторонам которого стояли две украшенные колонны с глубоким узором, похожим на письменность. Натира, склонившись, коснулась какого-то спрятанного механизма, который открыл массивную дверь. Острый глаз Спока отметил его местонахождение. Заметил он и письменность.

Большая комната, куда они вошли, была темна, единственный источник света находился под центральным возвышением, украшенным так же замысловато, как и портал.

– Вы встанете на колени, – сказала Натира.

"Не стоит, – подумал Кирк, – заострять на этом внимание." Он кивнул Споку и Мак-Кою. Они встали на колени. Натира, поднявшись на возвышение, повернулась к тому, что явно было алтарем. В камне был вырезан узор, похожий на изображение Солнечной системы. Когда Натира упала перед алтарем на колени, свет вспыхнул ярче.

Мак-Кой, понизив голос, сказал:

– Она называет это "мир". Эти люди не знают, что они на корабле.

Кирк кивнул.

– Возможно, корабль в полете уже долгое время.

– Эти письмена, – сказал Спок, – напоминают лексикографию Фабрины.

Натира говорила, подняв руки:

– О, Оракул людей, о Самый мудрый и совершенный, чужаки пришли в наш мир. У них инструменты, которых мы нс понимаем.

Свет брызнул с алтаря. Как будто ободренная вспышкой, она встала на ноги, повернулась и сказала:

– Кто вы?

– Я капитан космического корабля "Энтерпрайз". Это доктор Мак-Кой, наш медик. Мистер Спок, мой первый помощник.

– Зачем вы пришли в наш мир?

Опять это слово "мир". Кирк и Мак-Кой переглянулись.

– Мы пришли с миром, – сказал Кирк.

Раскат грома донесся с алтаря. Как эхо этого грома, раздался голос Оракула.

– Узнайте, что значит быть нашими врагами. Узнайте это прежде, чем узнать, что значит быть нашими друзьями.

Сверкнула молния. Трое с "Энтерпрайза" были сбиты с ног почти смертельным разрядом электричества.

Мак-Кой слишком долго приходил в сознание. Он продолжал лежать в алькове роскошно убранной комнаты для гостей. Очень бледный. Спок, пытавшийся движениями снять мышечный спазм, сковавший его плечи, присоединился к Кирку у кушетки Мак-Коя.

– Вероятно, удар был слишком силен для него, – сказал он.

– Нет, не думаю.

Кирк пощупал пульс Мак-Коя. Спок, заметив глубокую озабоченность в лице Кирка, был удивлен.

– Ничто другое не могло вызвать шок, сэр. – Он сделал паузу. – То есть… ничто из того, что произошло здесь.

Кирк взглянул на Спока. Он понял, что вулканит почувствовал, что для беспокойства Кирка есть серьезные причины.

– Шок был необычно силен из-за ослабленного состояния Мак-Коя, – сказал Кирк.

– Могу я точно узнать, что с доктором?

– Да, мистер Спок. Сам бы он никогда не сказал. Но сейчас я думаю, он бы хотел, чтобы вы знали. У него ксенополицитемия.

Спок замер. После непродолжительного молчания он тихо сказал.

– Я знаю эту болезнь, капитан.

– Тогда вы знаете, что с этим ничего нельзя сделать… – пока он говорил это, Мак-Кой зашевелился и открыл глаза.

Кирк склонился над ним.

– Как ты, Боунс?

– В порядке. – Он сел, быстро приходя в себя. – Как вы, Спок?

– Отлично, спасибо. Мы с капитаном, видимо, получили меньший заряд.

С напускным гневом Мак-Кой сказал:

– Этот оракул действительно достал меня! Наверно, я особенно чувствителен к его чарам.

– Спок знает, – сказал Кирк. – Я сказал ему, Боунс.

На лице Мак-Коя отразилось облегчение. Он встал.

– Не лучше ли нам найти кабину управления корабля и увести этих людей с курса на столкновение?

– Ты не в той форме, чтобы справиться, – сказал Кирк.

– Ерунда! – возмутился Мак-Кой. – Я в форме!

Кирк заметил колебание одной из занавесей алькова. Он подошел и отдернул ее. Какой-то замызганный пожилой человек с испуганным лицом жался к стене. Он посмотрел Кирку в лицо. То, что он в нем увидел, вероятно, ободрило его. Он отодвинулся от стены, помешкал и достал немного какого-то порошка из небольшого мешочка, висевшего у него на плече.

– Для силы, – сказал он. Потом протянул мешочек им. – Многие из нас испытали силу нашего Оракула. Этот порошок поможет. Вы не из Йонады.

– Нет, – мягко сказал Кирк. – Мы пришли извне вашего мира.

Сморщенная рука протянулась, чтобы коснуться руки Кирка.

– Вы такие же, как мы?

– В точности, – ответил Кирк.

– Вы первые, кто пришел сюда. Я не ученый, расскажите мне о том, что вовне.

– Что ты хочешь знать?

– Где это – снаружи?

Кирк показал вверх.

– Это там, наверху.

Мутные глаза посмотрели в потолок. Как ребенок, обиженный ложью взрослого, человек посмотрел из Кирка со смесью недоверия и разочарования. Кирк улыбнулся ему.

– Это вверху и везде вокруг.

– Это и они говорят тоже, – с досадой сказал старик. – Давно еще я забрался в горы, хотя это и запрещено.

– Почему запрещено?

– Я точно не знаю. Но все не так, как они учат нас. Потому что мир пуст, и я коснулся небес.

Голос понизился до испуганного шепота. Выговорив последние слова, старик вскрикнул в неожиданной агонии, сжимая виски. И рухнул на пол бесформенной грудой. С ужасом Кирк увидел на одном из висков пульсирующее пятнышко света. Затем сияние погасло.