Потому что красивый - [26]

Новых! У меня страсть к вождению. Но не на «роллсе». Его вам поставляют со всеми трюками старости. На вид новый, но это обман. Запах завода. Иллюзия. Он каноничен с колыбели. Церковный реквием! Красивый, благородный! Но здесь дороги не для него. Неспособны принять его. Лучше бы привезти сюда один из моих «порше». Маленький резвый скакун! Чистокровный араб! Или нет, одну из моих «альпин» любимой Франции. Чудо! Швейцарские часы! Мечта! Все четыре колеса ведущие. Она делает вас мощным и непобедимым! Оккультная «альпина»! Королевское «рено»! Истинно наш букетик! Василек, маргаритка, мак! Велосипед современного человека. Никогда не перемещайся без «альпины», даже в поезде! Не забывай ее никогда! Когда я отправлюсь в путешествие и составляю в ванной список, я вписываю ее тут же. Между зубной щеткой и электробритвой. Перед лосьоном после бритья… «Альпина»! Здесь бы это было идеально! А действительно, выпишу-ка я ее экспрессом.

— У вас кровь идет! — говорит, смеясь, женщина. — Идемте подлечим вас вместо шуток.

— Кровь? — притворяюсь я.

«Ей-богу, правда. Неважно. Шесть литров, мадам, какой резерв? И я восстановлюсь очень быстро, так как каждые пять минут приобретаю добрую пинту чистой крови, будучи оптимистического темперамента! Ну, раз вы так добры, что предлагаете привести меня в порядок… Я сделаю все, чтобы не злоупотребить вашим гостеприимством».

— Вам повезло! — замечает мужчина по-испански.

— Так всегда говорят человеку, у которого невезение не дошло до своего логического конца, — отвечаю я. — Вы даже не можете представить себе, сколько в мире одноруких, одноглазых, с односторонним параличом, удаленной селезенкой, трепанированным черепом, которым именно в эту минуту говорят, как им повезло.

Проходим деревянный портал, орнаментированный большими галльскими гвоздями (с круглой головкой).

— Вы француз? — мурлычет женщина.

— До последнего вздоха, мадам.

Она что-то говорит компаньону, который возвращается на теннисный корт. Я же возвращаюсь на корт моих намерений. Наш Сана думает только о приеме в среду. Единственная цель. Вместе с тем у меня нет определенного плана. Полагаюсь на волю случая. Нюх по ветру… Забываю про Маэстро с его миссией. Это значит, что мою я уже принимаю за его! Необычно все это. Мысль о Мари-Мари, запрятанной где-то на острове, не терзает меня наряду с прочим. Однако она в лапах кровожадного чудовища. Типа, который отправил на тот свет людей не меньше, чем погибло в сталинградской битве…

— Француз из Парижа? — воркует блондинка…

Если это дочь вдовы Нино-Кламар, она должна жить в США с самого детства, ибо ее акцент явственно слышится. Напротив, ее муж — чистый шпанский фрукт. Стопроцентной гарантии идальго! С артистическим декадентским налетом. Маленький испанский гранд, де факто!

— Из Парижа, да, мадам. Маркиз Антуан де Сан-Антонио, к вашим услугам.

Она мяукает обаятельное «А-о-о».

Демократия, как говорится, демократией, приятно натянуть маоистский френчик, вытатуировать серп и молот на наковальне, но титул (как прыщик) всегда производит эффект. Наверху как наверху.

Если однажды, ты увидишь на первой полосе какого-нибудь Нифига Себе вместо датской принцессы Маргарин или ирландской королевы Елизапуп II, то тогда я поверю, что сменилось что-то в королевстве франков (равно как и в еженедельнике «Франс-Диманш»)!

— Маркиз, — говорит она!

— По отцу, мадам… Но, несмотря на титул, мы не бедняки и можем оплатить новую черепицу для крыши нашего фамильного замка, поскольку сколотили состояние на производстве духов.

— На духах! Но это же чудесно! И как называется ваша марка?

— Королевский Берюрье, мадам.

— И в чем вы специализируетесь?

— Мы специалисты по общим запахам. На нашей фабрике в Воскресенске мы производим все, от «Пей, светик, не стыдись» до «Воскресного похмелья», не говоря уже о туалетной воде «Фабричная набережная». Двенадцать тысяч литров духов отцеживаются ежедневно, по сто новых франков за миллилитр, считайте сами ежедневный доход, ибо я не захватил карманный калькулятор.

Готово, негодники мои; блондиночка заинтересована. Я ее забавляю. Она уже мечтает. Ее зеленый взгляд искрится. Легконогая подхватывает меня под ручку и увлекает в ее сугубо личные апартаменты, которые расположены на первейшем для отдыха этаже прекрасного обиталища. Не буду его описывать. Дома богачей похожи друг на друга, как квартира 3024 здания «А» на квартиру 3025 здания «Б» нью-йоркского торгово-близнецового центра.

Единственное заметное различие — расположение бассейна по отношению к дому, да еще иногда одежда лакеев. Сверхбогатство — все равно, что великая бедность; не обременяется фантазиями. Очень бедные меблируются по случаю, очень богатые нанимают декоратора. Все случайные распродажи и все декораторы похожи друг на друга и предлагают те же решения. Так что же я хотел вам сказать? Хм, нет, ничего… Ах! Да: личные апартаменты красавицы блондинки. Не в первый раз пастушка из благородных заводит меня в будуар, а затем в ванную. И, конечно, не в последний. Каждый раз я получаю удовольствие. Там мягко, приятно, мило и пахнет большими деньгами. Ходишь в коврах, а не по ним. Двери обтянуты сатином и висят гравюры эпохи Людовика XV, изображающие мадам Помпадур с товарками, прикидывающимися пастушками с посохами в лентах, в то время как их спутники в париках рассказывают им разные скабрезности, прижимая к груди треуголки.