Потерянная - [11]

— Ну ни хрена ж себе! — Восклицание у меня вырвалось совершенно помимо воли.

— Меня Егорка научил концентрировать воздействие, как в айкидо! — Клипсы-генераторы белого шума ничуть не помешали мелкой прочесть всё по моему лицу и надуться от гордости. — Это просто, надо только было найти с чем потренироваться! Ха!

— А я уже ещё круче могу, пап! — Гор, разумеется, не стерпел, что младшая сестра привлекла внимание отца больше, чем он сам… и пострадали, разумеется, окружающие — в данном случае ни в чём не повинный Ен. Думаю, если мои гиперактивные детки его случайно не разберут, робот скоро действительно обретёт полноценный интеллект. Сын, горевший азартом, явно непроизвольно использовал свой талант — по крайней мере, присев, он буквально проскользнул между опорными механоконечностями дроида-«муравья» под корпус… и поднял над головой, как штангу!

— В… впечатляет. — Я даже запнулся, глядя на результат тренировок своего сына. Робот, внезапно лишённый точек опоры, взмахнул было манипуляторами, но сразу же застыл — так делает кошка, которую хозяева приучили к тасканию в руках кверху лапами. Зато Пак, ловко, задом наперёд, с неожиданной грацией и проворством обежал меня и Флою и сразу же лёг дном корпуса на пол за нашими спинами. — Эм… может, положишь Ена назад?

— Да ему нравится! — Безапелляционно и с железобетонной уверенностью заявило дитя. — А мне совсем не тяжело, правда, пап! Тем более, тут ничего больше и нет, с чем можно нормально потренироваться — ящики и Васька слишком легкие. Даже Васька-с-ящиком… а сама она меня с трудом поднимает!

— Пфф! Зато ты совершенно ничего не чувствуешь без меня. — Снисходительно махнула рукой девочка. — Даже не можешь определить, кто именно идёт и куда.

— Просто потому, что сюда никто не ходит. Уф. — Сын всё-таки опустился на колени и поставил на пол мехна. — Вот если опять в коридор выйти и… ой.

— Идиотина! — Тихо прошипела сестра Егору и, повернувшись к нам, затараторила. — Па! Мы не забыли твой запрет, нам действительно рано выходить за пределы реммодуля одним, у нас просто одна штука туда… э, выкатилась. Случайно. Но мы забрали и сразу назад, вот!

Я всё-таки приложил руку к лицу — просто проверить, не дергается ли веко. Глядя на две честные мордашки я понял, что если не приму никаких мер, то недели через полторы точно услышу что-то вроде: «Ой, папа, мы случайно погнули прочный корпус судна… но мы уже всё поправили! Ну, почти.» Отправиться на задания Пушки и оставить детей без присмотра хотя бы мехнов теперь показалось мне очень плохой идеей — похоже, отпрыски уже отошли от свалившегося на наши головы и более-менее пришли в норму психологически: всё-таки воспитание Наты сказывалось, а, может, и гены. Н-да.

— Вот что. — Сказал я, обводя взглядом отпрысков, Флою и жавшихся по углам роботов. — НАМ надо серьёзно поговорить. Сейчас.

07

Невесомость — одновременно охренительная и довольно неприятная штука. Шаг через границу искусственной зоны нулевого тяготения ощущается, как шаг через край пропасти — ты словно срываешься в бесконечное падение, причем ещё и непонятно в какую сторону. Желудок «подкатывает» к горлу, надпочечники, не спрашивая голову, вливают в кровь адреналин, сердце заходится в бешеном ритме — и так каждый раз. И ничего не сделать, только привыкнуть, многократно повторив: совершенно типовая ситуация во время боя на объекте вроде добывающей астероидной базы, где гравитация ТОЛЬКО искусственная, и то далеко не везде. А там, где есть — зачастую, лучше бы и не было: предназначенные для атмосферно-космических гражданских судов эффекторы могут обеспечить компенсацию одиннадцатикратной перегрузки, но даже такого тяготения вполне достаточно для причинения критических повреждений быстро движущемуся человеческому организму, внезапно пересёкшему невидимую черту. А ведь при некотором творческом подходе, разместив соседние пары эффекторов, между которыми создается вектор гравитации, под углом друг к другу, можно добиться и большего — простая школьная геометрия… н-да. Хорошо, что плиты гравитаторов для спускающихся в атмосферу планет аппаратов довольно дорогие, и нашим целям по карману сделать только несколько… гм, ловушек в ключевых местах пустотных баз. И что нельзя резко включить или выключить вектор тяготения — эффект нарастает и пропадает плавно. И уж совсем хорошо, что создавать силу тяжести можно только между параллельными пластинами-полюсами генератора силы тяжести, разнесёнными не слишком далеко друг от друга. Даже не могу представить, насколько бы изменились двигатели, оружие, техника, даже лифты и дома, и вообще вся человеческая цивилизация, не будь последнего ограничения!

Но чего нет — того нет, и потому рядом с «умными» полимерами и сверхпрочными композитами соседствуют такие рядовые и для земной космонавтики штуковины, как маневровые двигатели для скафандра. На броню навешивается этакая сбруя с распределёнными газовыми ёмкостями, которая позволяет до некоторой степени чувствовать себя в безопасности, выйдя в открытый космос. В том смысле, что неловкий шаг по поверхности с практически нулевой гравитацией (как на астероиде) не отправит тебя в длительное (этак на 10–15 миллионов лет) путешествие по орбите вокруг ближайшей звезды. При необходимости более интенсивных манёвров («перепрыгивая» от одного корабля к другому через тысячи и десятки тысяч метров пустоты, например) приходится привешивать на спину натуральный ракетный ранец с настоящим реактивным двигателем и соплами с переменным вектором тяги — почти как у истребителя. А теперь прибавляем оружие, аварийный запас кислорода на случай отказа регенератора брони, аварийный запас провизии и воды, оружие, боеприпасы, инструменты инженерно-технические и специализированные… Конечно, по сравнению с техникой единственной человеческой планеты Вселенной-четыре, здесь всё более лёгкое и компактное, но экипировавшись всем вышеперечисленным одновременно, как придётся делать для выполнения большинства «халтурок» Рамира, всё равно чувствуешь себя беременным пингвином на леднике даже при нулевой тяжести. Поправка: я чувствую. Потому что…