Потерянная морозная девочка - [50]

Шрифт
Интервал

Кем я стала?

40

Самая холодная вещь в доме моего отца — это я.

Самая пугающая — Айвери.

Джек аккуратен. Джек добр, когда дело доходит до спасения жизни сына смертельного врага. Он кладет Айвери на грубую деревянную скамейку, заваленную мехами и разводит огонь, пока не кажется, что его дом обязательно развалится вокруг нас потоком растаявшего льда. Это не так. Комната быстро нагревается, и я слоняюсь у двери, смотрю и жду, когда Айвери пошевелится.

— С ним все будет в порядке? — у меня трескучий, хриплый голос. Я съеживаюсь, когда слышу его, но я все равно продолжаю, потому что мне нужно знать.

— Я имею в виду, это место… он просто не может… он не может здесь умереть, правда ведь? — я не могу отойти от двери. Я не знаю, что делать. Что я могу сделать, после всего этого? Может мне просто прокрасться в ближайшую дыру и остаться там, подальше от мира? Это то, что здесь делает Джек? Это раскаяние за свою жестокость держит его здесь? Он закончил всю жизнь, большую или маленькую — расплата должна быть.

— Он такой же слабый, как и все люди. У его тела есть пределы, — отвечает он, сверля меня своими серебряными глазами. — И ты почти убила его. Ты видишь здесь… — он сдвигает одеяло, открывая плечо Айвери: отпечаток руки выжженный на его бледной коже, бледная кожа, которая становится еще бледнее, более прозрачной, даже когда я смотрю.

— Его дух слаб, он угасает. Я не уверен, что тепла тела будет достаточно.

— Что тогда? Что мы будем делать?

— Надеяться, — пожал он плечами. — И мы доставим его домой.

Я киваю.

— Я не думала, что ты будешь таким… что тебе все равно…

— Я не хотел бы видеть, как сын Графа умирает на моих глазах. В чем бы ни был его проступок, он не заслуживает этого.

Я смотрю на него, расстроенная его отношением. Кажется, мы ошибаемся. Он должен был нанести ущерб. Я должна была остановить его. Разве это не так? Как это было? Неужели я так сильно изменилась?

— Разве не в природе дело? Выживание? — спрашиваю я сбивчиво.

— Он не должен был быть здесь! — рычит Джек, пылая глазами.

— Он не был бы здесь, если бы ты остался и сражался сильнее! — кричу я в ответ, слова, отрывающиеся от меня, горячие и тяжелые. — Он привел меня сюда, чтобы вернуть тебя! Он говорил, что мы должны прийти, иначе я потеряюсь между мирами. Он говорил, что я слишком стараюсь, но я не могу остановиться…

— В любом случае, кто тебе сказал, что ты должна делать мою работу? — требует он.

— Это был выбор, — отвечаю я. — Когда ты ушел, Майская Королева сказала мне, что я не могу просто уйти домой. Я должна была остаться в Королевском Суде навсегда или уйти и делать, что делал ты… и что еще я могла вообразить? Ты только что ушел! Ты оставил меня там! — у меня ком в горле. — Все остальные видели правду о том, кто я есть. А почему не ты? Неужели я такая ужасная?

Он хмурится, и температура в комнате падает.

— Почему ты так говоришь?

— Ты бросил меня! Ты отказался меня принять, хотя это очевидно кто я есть! — я чувствую безрассудность, решительность достучаться до него, несмотря на последствия. Я хочу, чтобы он увидел меня, действительно увидел. — Ты боишься? — требую я.

— Я — нет! — вспыхивает он, становясь выше, окна скрипят ото льда. Он бело-серый, суровый, как снежные облака, его губы покрыты льдом, волосы густые от этого же. Серебряные глаза блестят, а толстые пряди льда начинают ползти по стенам, как угловатые стволы деревьев.

— И что теперь?

— У меня не может быть дочери! — отвечает он. Лед ползет по потолку, и я не должна была этого делать, не должна была ранить его. Айвери замерзнет.

— Это невозможно!

— Окей, — говорю я слабым голосом, с трудом сидя на скамье напротив Айвери. Я едва ощущаю тепло огня, я так устала, так озабоченна тем, что произошло. Смотрю, как грудь Айвери поднимается и опускается, и говорю себе, что остальное не важно. Мне нужно доставить его домой. Мне нужно все наладить.

— Это был сон, который мне снился, — вздыхает Джек, садясь рядом. — О женщине. Из жизни, которую я мог только наблюдать. Я всегда был снаружи, в вашем мире. Наблюдал за семьями, приютившимися в своих домах, вне моих игр. Это не было чем-то, что я имел. Я не человек. Я не могу быть отцом!

— Но ты есть, — ошеломленно говорю я, продолжая смотреть на Айвери. — Граф Октября отправил мою мать к тебе. Она была такой же реальной, как я сейчас.

Он следит за мной.

— Это было реально?

Я киваю и не могу выдавить ни звука, лишь замечаю странные домашние штрихи в комнате: снежный глобус Лондона на полке камина, белую фарфоровую кружку на маленьком столике у огня, ворсистый ковер перед ним. Лестница с орнаментом, резные шпиндели выглядят, будто стволы деревьев. Вся эта его непохожесть, этот его отказ от меня, он сделал дом здесь.

— Но этого не могло быть, — выдыхает Джек. — Это невозможно. Это неестественный порядок вещей… — он встает и начинает расхаживать туда-сюда, проводя руками по голове. — Она была реальной, — бормочет он. — Волки говорили, что она не своя. Я думал… Я думал, это был сон. Я никогда не позволял себе думать… — он трясет головой. — Как это может быть?

— Граф Октября имеет какое-то отношение к использованному ей заклинанию.


Рекомендуем почитать
Легенда о Подкине Одноухом

Белоснежное одеяло покрывает широкие склоны холмов, известных как Острый хребет.Шурх-шорх. Шурх-шорх. Кто-то бредет по глубокому снегу, и звук тяжелых шагов далеко разносится в ночной тиши. В канун Куманельника, праздника зимнего солнцестояния, в нору под названием Торнвуд пришел бард. У него на плечах была только истрепавшаяся в странствиях одежда, а в голове бессчетные сказания. И одно из них он приготовил для любопытных крольчат, которые притихли у очага в предвкушении рассказа.Это история о Подкине Одноухом – кролике, ставшем таким великим, что о храбрости его вот уже многие века складывают легенды.


Клуб исследователей полярных медведей

Накануне своего двенадцатого дня рождения Стелла мечтает лишь об одном: поехать в далекую экспедицию с приемным отцом, отважным исследователем, который, в свою очередь, мечтает достигнуть самой холодной части Страны вечных льдов. Но правила Клуба исследователей полярных медведей запрещают девочкам принимать участие в опасных походах. Да и тетушка Стеллы убеждена, что та получает неправильное воспитание в окружении всех этих динозавров и фей и ей место в пансионе благородных девиц, где из отчаянной сорвиголовы сделают настоящую леди: «Ей объяснят, что девушке не следует скакать галопом на единорогах и изучать пыльные старые карты».


Рыцари Ветра вступают в бой

Книга звёзд – главный магический фолиант Мира Ненадёжности и страны Ис – в руках зловещего Призрака. Как он будет использовать древний трактат? И что ему ещё нужно, чтобы стать владыкой всех трёх миров? Конечно же, мальчишка с удивительными магическими способностями! К тому же колдун Кадехар многому успел обучить Гиймо… В третьем, заключительном томе «Книги звёзд» герои вновь окажутся в Мире Ненадёжности, столкнутся там с беглыми магами, орками, жрецами кровожадного бога Бохора и наконец-то на равных сразятся со злом, обосновавшимся за высокими стенами Енибохора.


Планета Черного Императора. Месть мертвого Императора. Повелители галактик

Дилогия «Компьютер звездной империи» и внецикловая повесть. Содержание: Планета Черного Императора Месть мертвого Императора Повелители галактик.


Тайна Каменных людей

Вторая часть тетралогии "Вершители". Аякчаане, семикласснице из далекого эвенкийского поселка, выпадает уникальный шанс – сопроводить деда-шамана на священные острова, где находятся Кигиляхи – Каменные люди. Но оказывается, что у них для нее персональное задание – найти Копье Мары: загадочный древний артефакт, дающий владельцу небывалую силу. Аякчаана сталкивается с незнакомкой, которой оказывается Катя Мирошкина, они попадают в плен к воинственному племени кочевников, Катя получает смертельное ранение… И оказывается, что теперь не только возвращение Аякчааны домой, но и сама жизнь дочери Велеса зависит от древнего артефакта.


Вторжение в земли Призрака

Гиймо, ученик колдуна, вернулся из Мира Ненадёжности героем и спасителем: отныне его имя у всех на устах, а пройти по улицам неузнанным уже не получится. Правда, теперь Гиймо реже видится с друзьями: у всех свои заботы, своя учёба, своя миссия. Жизни обычного школьника больше не будет – Гиймо нужно запереться в монастыре Гифду и постигать колдовство на новом уровне, в любой момент ожидая вторжения Призрака. Однажды в Гифду появляется загадочный владыка Ша – человек, непостижимым образом связанный и с пропавшей Книгой звёзд, и с тревожными новостями из мира монстров, и даже с учителем Гиймо – мудрым Кадехаром.