Потайная дверь - [15]

Для успеха тех наших миссий было существенно важно, чтобы мы не знали, какое именно событие нам следовало предотвратить. Казалось, существовало некое взаимодействие между интуицией и действительностью, и события развивались скорее к худшему, если мы слишком много узнавали о негативных первопричинах. Себастьяно однажды пробовал объяснить мне принцип, но, поскольку при этом он прибегал к таким понятиям, как детерминизм, предопределение и самоисполняющееся пророчество, я мало чего поняла.

– И насколько всё плохо? – спросил Себастьяно.

– Очень плохо. Нам придётся действовать на нескольких уровнях времени, поэтому я не могу остаться здесь. Вы двое будете предоставлены сами себе. Я вернусь, как только смогу, но до этого вы должны будете обходиться без меня.

– Какие-нибудь рекомендации, с чего нам начать?

– У вас есть дом и подходящая идентичность. Кто вы такие и как вас зовут, вы уже услышали. Обо всём за вас уже позаботились.

– А чуть поточнее?

– Я оставил вам несколько записок.

– И где они? И что в них написано? – спросила я с нарастающей паникой.

– Всё узнаете. Если я вам скажу слишком много, вся миссия будет поставлена на карту. Что произойдёт, то произойдёт, и если нам повезёт, вы сделаете из этого правильные выводы. Я надеюсь, что сделаете.

Больше, чем эти таинственные намёки, он явно не хотел нам сообщать. Он слегка присвистнул, и из-за угла появился человек, который при ближайшем рассмотрении оказался рыжеволосым курьером Джерри.

– Можно начинать, – без предисловий оповестил нас этот мальчишка.

– Что начинать? – тупо осведомилась я.

– Поездку, – ответил Джерри. – В экипаже. Он стоит за углом. Я отвезу вас на Гросвенор-сквер.

Я с тревогой повернулась к Хосе, но на том месте, где он только что стоял, уже никого не было. Ночь поглотила его, словно какую-нибудь тень.

* * *

Это был уже другой экипаж, не тот, что в предыдущий раз. Он был покрыт чёрным лаком и запряжён парой вороных самого благородного вида. Кичливый герб украшал наружную стенку, и, когда я спросила Джерри о его значении, он объяснил, что это наш фамильный герб. Фоскери, как мы узнали далее, были старым коренным лондонским семейством с дворянскими имениями в Вест-Индии.

– Вест-Индия? – озадаченно переспросила я. – А почему?

– Ну, потому что оттуда привозят сахар. С плантаций. Вы и ваш брат родом как раз с такого сахарного острова.

– Видимо, он хочет сказать, что мы что-то вроде сахарных баронов, – сказал мне Себастьяно.

Я сочла, что это немного слишком, но Джерри заверил нас, что так нужно, чтобы снабдить нас подходящим фоном, и что это нам ещё не раз пригодится. Для чего, он тоже не знал, но, мол, мы наверняка скоро и сами всё поймём.

Хосе сочинил для нас весьма яркую легенду (и наверняка распространил её по всему городу при помощи своих загадочных магических трюков), а Джерри донёс до нас подробности.

– Кое-что из этого я придумал сам, – гордо заявил он. – Например, что у вас есть чёрные рабы, которые работают на ваших сахарных плантациях.

– Я ненавижу рабовладение, – возразила я, но Джерри это нисколько не смутило, судя по всему.

– И почему же мы вернулись из Вест-Индии в Англию? – спросил у него Себастьяно.

– Вы хотите выдать сестру замуж. За человека, у которого достаточно денег и хорошая родословная. И сами тоже хотите подыскать себе невесту.

– Не знаю, не знаю, нравится ли мне это, – медленно произнесла я. – Это тоже была твоя идея, Джерри?

Джерри кивнул с сияющими глазами и открыл дверцу кареты, предупредительно подавая мне руку, чтобы помочь сесть в экипаж:

– Прошу вас, миледи.

Я поднялась в карету, и Себастьяно последовал за мной.

– Ну что, круто? – сказала я после того, как Джерри закрыл дверцу экипажа снаружи. – У нас есть фамильный герб.

– А ещё дом на Гросвенор-сквер и плантации на Антильских островах, – добавил Себастьяно, когда карета рывком пришла в движение.

– А я думала, что плантации в Индии.

– Нет, в Вест-Индии. На вест-индских островах, если быть точным. А они расположены вообще не в Индии, а в Атлантике у американского побережья. Когда Колумб прибыл туда в своей исследовательской экспедиции, он думал, что открыл морской путь в Индию, из этой ошибки и возникло название Вест-Индия. На самом деле он открыл Карибские острова. Кубу, Ямайку, Гаити и так далее.

Ага. Ещё дополнительные знания.

– Мы с тобой происходим, вероятно, с Барбадоса, – продолжал Себастьяно. – Он с шестнадцатого века принадлежал Содружеству. Если тебя кто-то спросит, то мы жили на Барбадосе.

Меня больше занимал другой вопрос:

– У этого Джерри богатая фантазия. Я и впрямь хотела бы знать, как он пришёл к мысли, что ты хочешь подыскать себе невесту.

– А ты спроси у него.

– И спрошу непременно.

Карета грохотала по ночному Вестминстеру в сторону Мейфэра по широким, освещённым фонарями улицам, мимо основательных городских домов и господских имений, обнесённых каменными оградами. Эти декорации казались мне нереальными, знакомыми, но всё-таки совсем другими. Лондон двухвековой давности всё-таки сильно отличался от современного уже одним тем, что не было ни автомобилей, ни автобусов, и весь шум уличного движения создавался лишь парой проезжающих мимо единичных экипажей и повозок.