Потайная дверь - [16]

После короткой поездки мы очутились на просторной площади. Жилые дома группировались вокруг маленького сквера, окружённого кованой решёткой. Я попыталась игнорировать слабый зуд, который давал о себе знать у меня в затылке. Кто-то прятался в глубине за кустами? Может, уличный разбойник, который следил за нами и оценивал свои шансы?

Карета остановилась перед домом аристократического вида с портиком в виде колоннады. Фонарь, украшенный старинными арабесками у входа, отбрасывал на фасад слабый свет. Джерри открыл нам дверцу, и мы вышли из кареты. В то же мгновение кто-то распахнул дверь дома, и в жёлтом свете фонаря возникли очертания мужской фигуры. Дело выглядело так, что нас тут поджидали.

– Кто это? – шёпотом спросила я у Себастьяно.

– Понятия не имею. Кто это, Джерри?

– Мистер Фицджон.

– А кто такой мистер Фицджон?

– Ну, дворецкий, кто же ещё.

* * *

Дворецкому было около сорока, одет он был в благородный чёрный костюм. Тёмные волосы напомажены и гладко причёсаны. Аккуратно подстриженные бакенбарды и печальные глаза. Выражение лица и весь его облик настраивали на меланхолический лад. Он бы хорошо смотрелся в качестве похоронного агента.

– Позвольте мне сказать вам «добро пожаловать» в дом Фоскери. – Ни тени улыбки не мелькнуло в уголках его губ, когда он, завершив сию словесную конструкцию, поклонился передо мной и Себастьяно. Вышколенным движением он помог мне снять плащ и принял также жакет Себастьяно. Зуд у меня в затылке прекратился, значит, это опять была ложная тревога.

Я осмотрелась под сильным впечатлением. Дом Фоскери. С ума сойти! Мы тут владели домом, который носил нашу фамилию! (Ну да, вообще-то лишь фамилию Себастьяно, но было лишь вопросом времени, когда мы будем носить одну фамилию, ведь однажды он гарантированно сделает мне предложение.)

– Я тогда пойду поставлю карету в сарай, – сказал Джерри.

Мистер Фицджон бросил ему монету:

– За твои старания.

– Большое спасибо, Джерри, – добавила я.

Мы последовали за мистером Фицджоном во входной холл, стены которого были обшиты благородным деревом. Хотела бы я знать, как выглядел каретный сарай, а также меня горячо интересовало, был ли мистер Фицджон посвящён во всё это дело, но это были лишь два из приблизительно тысячи открытых вопросов, которые сжигали мне душу.

Себастьяно, к счастью, тут же задал некоторые из них.

– Как вы попали на эту должность, мистер Фицджон?

Мистер Фицджон, кажется, был удивлён:

– Меня наняли. Ваш поручитель, мистер Скотт.

Я откашлялась и включила глупенькую блондинку, что мне в данном случае нетрудно было сделать.

– Ты мне ничего не говорил про мистера Скотта, – обратилась я к Себастьяно. – Кто он и что он делает?

Себастьяно умел притворяться не хуже меня. Он сделал скучающий вид и махнул рукой в сторону мистера Фицджона:

– Объясните ей.

– Конечно, милорд. – Мистер Фицджон послушно повернулся ко мне: – Мистер Скотт – это дедушка Джерри, – сообщил он мне таким тоном, будто говорил с маленьким ребёнком. – У него есть книжный магазин на Бонд-стрит. В качестве поручителя его светлости он проделал все приготовления, чтобы во время вашего пребывания в Лондоне вы ни в чём не знали недостатка. Сюда входит также наём необходимого персонала и прочие нужды. – Губы мистера Фицджона слегка растянулись, что, вероятно, могло означать улыбку. – Позвольте мне выразить надежду, что в этом доме вы найдёте всё в том виде, в каком вы это себе представляли. После вашей жизни в тропиках, надеюсь, вы здесь ни в чём не будете испытывать нехватки.

О нехватке здесь ничто не напоминало, скорее об избытке. В настенных канделябрах горели ароматные свечи из пчелиного воска, погружая всю обстановку в живописный свет. Картины, написанные маслом и вставленные в дорогие рамы, огромные напольные часы, тяжёлые занавесы из бархата, полированный мраморный пол – я чувствовала себя как в телесериале «Аббатство Даунтон», только на сто лет раньше. Недоставало только служанки.

Как раз в ту секунду, когда я об этом подумала, открылась дверь, и появилась женщина. Она была приблизительно тех же лет, что и дворецкий, на ней был накрахмаленный фартук, надетый на серое платье до щиколоток. Волосы были строго зачёсаны назад и покрыты таким же накрахмаленным чепцом. Со своим худым телом и скорбным лицом она выглядела так, будто не находила никакого удовольствия в жизни.

– Это моя супруга, – сказал мистер Фицджон. – Она будет служить вам в качестве экономки. Пенелопа, пожалуйста, проводи господ наверх в их покои.

Миссис Фицджон сделала книксен, отчего мне стало неловко, ведь она была чуть не вдвое старше меня. Но самой ей это казалось совершенно нормальным, так что я предпочла промолчать. Она взяла подсвечник с полки на стене и повела нас вверх по лестнице на второй этаж, где от коридора, устланного ковровой дорожкой, расходилось несколько высоких двустворчатых дверей.

– Комната для господина. – Она открыла двери в просторную комнату с камином и кожаными креслами. После того как она зажгла вокруг настенные лампы, мы смогли всем как следует полюбоваться. Эта комната одновременно могла служить и кабинетом, потому что в ней стояли внушительных размеров письменный стол красного дерева и огромный шкаф-бюро. На приставном столике красовался глобус, а на стенах висели географические карты и тщательно обрамлённые гравюры.