Потаенные ландшафты разума - [3]
Из-за этого я не вижу того, что ем, и только каким-то чудом не попадаю своей опускающейся вилкой в ее телеса. Кажется, это рыба. Да, видны полуобнажившиеся ребра скелета, хвост, голова с круглым глазом...
Я смотрю... да это же мои ребра. Уф... есть от чего перевести дух. Хорошо, что у этих олухов не пользуются успехом рыбьи мозги и глаза. Вот так бывает, лежишь, лежишь себе на столе, в тарелке, да и вообразишь себя человеком. Дай, думаешь, представлю, что он из себя есть, о чем думает, чем живет, что чувствует, и непременно так замечтаешься, что не успел оглянуться а тебя самого уже наполовину съели, глянь - одни ребра торчат, раз, два и осталось от тебя голова да хвост, хвала создателю, хоть это есть, можно, значит, еще тово, хоть и рыбьими мозгами, а раскинуть, что и как, хвостом, значит, еще тово, вильнуть...
Слыхали, видно, поговорку "как рыба в воде"? То-то. Стремление, движение, вверх, вниз, влево, вправо и все вперед, вперед, не зевай, шире рот разевай, и так всю жизнь. Hе то что те - травянистые. Люди, тоже, кичатся своим движением, а на деле блуждания одни, из дома - в дом, из дома и обратно, как килька в банке, туда-сюда, а все на месте. А ты движение, движение, движение, и вот наконец, когда созреют в тебе мириады семян новой жизни, возвращаешься тогда из Океана в прародительницу Реку и освобождаешься от драгоценного груза...
Значит, как звездолет, всю жизнь летишь, летишь, летишь, а потом даешь жизнь новым поколениям - это я по-вашему, попроще, чтобы понятней было. И вдруг, на полдороге, не существо, не организм даже, а какая-то захудалая клетка из малька, который сам еще и не дал икры, и неизвестно, выживет ли вообще и засеет ли Великий Океан, и вот какая-то захудалая клетка прерывает твой стремительный ход, и, опля, от тебя остались только полированные ребра да круглый глаз...
- Очнись, очнись, милый, ты уже целую минуту ковыряешь вилкой эти голые кости. О чем ты задумался?
- Я? Прости, ни о чем.
- Что ты любишь на десерт? - говорит она своим мягким голосом, словно бы чуть-чуть волнуясь - это ее манера говорить.
- Бананы.
- Журден, бананы, - повелевает она, и встав, добавляет: - Я прослежу приготовления лошадей.
- Hо...
- Хорошо, хорошо, мой милый. После обеда можешь часок отдохнуть, если тебе больше нравится, а через час я жду тебя.
Прогулка, да еще верхом!.. нет, только там, в тиши кабинета можно прийти в себя. Восхитительный обед, правда, с непривычки несколько тяжеловатый... впрочем, в этом некого винить, кроме самого себя, но все было так вкусно...
Там, в глубине комнаты, книжный шкаф, сквозь пыльные стекла которого видны корешки старинных книг с потемневшими от времени тиснениями, прихотливо выписанными латинскими буквами.
Hо плану моему не дано было осуществиться сразу. Сначала была прогулка на лошадях, ужин на террасе, спускающейся в парк, томно-тягучая душная бессонная ночь и еще один день с прогулками, объятиями, беседой, едой или пиршеством, как вам угодно, верховой ездой, невинными забавами новой ночи, и еще день или два, время будто бы растворилось в однообразии, перестало существовать вовсе. Вчера-Сегодня-Завтра из вечных истин превратилось в забавную игру слов шута или цветастую фразу бродячего актера в пьесе из жизни рыцарей и светских дам, разыгрываемой при свете факелов и повествующей о волшебных замках, подвигах во имя дам сердца, рыцарском кодексе чести...
Hо я не поддамся искусу легкой лжи упрощения, нет, все дни были разны, как и ночи, то с грустной меланхоличной музыкой заезжих гитаристов, то с грозой и адскими молниями, то с весельем шуток, толпами гостей, цыганским пением и фейерверком, то выспаренно-изящные беседы на нескольких языках, пересыпаемые старой латынью с игрой на клавесине и фокусами в перерывах для отдохновения от серьезных споров, то пальба из пушек и ровные ряды потешных рот солдат в мундирах и высоких шапках, четко бьющих шаг под грохот и рев духового оркестра... всего не вспомнить и не пересказать, как не вспомнить причудливые фигуры, видимые в круглый глазок вращающегося калейдоскопа.
И вот теперь я снова в этой зале... крадучись, будто бы я - не я, а пробравшийся в особняк ловкий вор, подхожу к книжному шкафу...
Дверца без скрипа неожиданно легко открывается, пробегая глазами по рядам, ищу знакомый корешок, беру наугад, открываю... точно, она. Быстро захлопываю старинную книгу и так же крадучись направляюсь к кушетке, стоящей напротив картины.
Никогда не задумывались, вы, о чайных грибах? Мне с детства казались они чем-то потусторонним – выходцы не из нашего мира. Данный рассказ, конечно, не о грибах. Это маленькая история обычного россиянина – Олега Сысоева, который совершенно не мог представить, что жизнь его так круто изменится. Содержит нецензурную брань.
Девять человек, немногочисленные члены экипажа, груз и сопроводитель груза помещены на лайнер. Лайнер плывёт по водам Балтийского моря из России в Германию с 93 февраля по 17 марта. У каждого пассажира в этом экспериментальном тексте своя цель путешествия. Свои мечты и страхи. И если суша, а вместе с ней и порт прибытия, внезапно исчезают, то что остаётся делать? Куда плыть? У кого просить помощи? Как бороться с собственными демонами? Зачем осознавать, что нужно, а что не плачет… Что, возможно, произойдёт здесь, а что ртуть… Ведь то, что не утешает, то узлы… Содержит нецензурную брань.
У озера, в виду нехоженого поля, на краю старого кладбища, растёт дуб могучий. На ветви дуба восседают духи небесные и делятся рассказами о юдоли земной: исход XX – истоки XXI вв. Любовь. Деньги. Власть. Коварство. Насилие. Жизнь. Смерть… В книге есть всё, что вызывает интерес у современного читателя. Ну а истинных любителей русской словесности, тем более почитателей классики, не минуют ностальгические впечатления, далёкие от разочарования. Умный язык, богатый, эстетичный. Легко читается. Увлекательно. Недетское, однако ж, чтение, с несколькими весьма пикантными сценами, которые органически вытекают из сюжета.
Метафоричный рассказ о том, как амбициозная главная героиня хочет завершить проект всей своей жизни, в котором видит единственную цель своего существования. Долгое время она сталкивалась с чередой неудач и неодобрением родственников, за которым стоит семейная трагедия, а сейчас рассуждает о причинах произошедшего и поиске выхода из сложившейся ситуации.