Постышев - [60]

— Нужно учиться. Уменье приходит с опытом. А с опытом знакомит дерзание, — заметил Постышев. — Садитесь, ребята. Мы артельно план статьи обсудим. Когда мне впервые поручили в ивановской организации листовку написать, я тоже сказал, что не умею, а Куконков, мой партийный наставник, спросил: «Думать умеешь? Свои мысли есть? Вот и записывай, что думаешь». Листовку троцкистов вы прочли. То, что это демагогия, ясно? Нужно разобрать, как говорят, ее по складам.

— В ней ведь каждое слово ложь и поклеп, — горячо произнес Корсунов.

— Вот с этого и начинай статью, покажи, в чем ложь этих подпольных писателей, а потом расскажи об их методах, о том, как, кем эти листовки распространяются. — Постышев на одной из листовок делал пометки. — Кто из молодых рабочих поверит тому, что комсомол не борется за улучшение быта рабочей молодежи.

— Да это на примере любого фабзавуча можно показать, — заметил кто-то из комсомольцев.

— А стоит ли этим отщепенцам отвечать? — сказал другой комсомолец. — На заводах их болтовне не верят. У нас на ХПЗ один попытался листовки в инструментальные ящики раскладывать — его с поличным накрыли. И за проходную!.. Не нужно из-за одного института всю организацию позорить.

— Позора никакого не будет, если Корсунов расскажет, как действуют троцкисты, — возразил Постышев. — Нужно, чтоб с этой мерзостью была знакома вся молодежь. Пусть на собраниях те, кто распространяет эти листовки, расскажут, по чьему поручению они действуют. Ну, Корсунов, рассказывай, как бы ты начал статью?

— Я так и начну, Павел Петрович, как вы советуете, с того, как появились эти распространители листовок, — стал рассказывать Корсунов, — потом приведу текст листовки, а потом расскажу, как они брешут и почему.

— Просто, но ладно, — улыбнулся Постышев. — Так и пиши. А потом прочти ее членам бюро. И неси в «Харьковский пролетарий». Я с редактором договорюсь…

19

Как-то беседуя с секретарями партийных организаций, Постышев, раздумывая над тем, что главное в деятельности партийного работника любого звена, образно обобщил: родники нужно замечать. Начинается река из ручейка, а ручеек из родника. Много новых родников вскрывает жизнь. Наше дело увидеть их вовремя, чтоб песком не занесло, помочь им в ручей-реку разлиться.

Таким родником стал для него совхоз «Коммунист», заложенный после решения пленума Центрального Комитета ВКП(б) о совхозах.

Это было первое крупное сельское государственное предприятие с угодьями в десять тысяч гектаров. Гигант в сравнении с теми десятью карликами совхозами, что ютились в округе, занимая каждый не больше пятисот-шестисот гектаров земли.

Таких, как совхоз «Коммунист», было немного на Украине. Вокруг него скрестились мнения специалистов. Одни считали, что это дань гигантомании, другие, наоборот, утверждали, что только хозяйство с таким размахом может быть рентабельным и товарным при хорошем ведении дела.

Директором совхоза утвердили Федора Ивановича Зюлькова, старого большевика, выбившегося в сельские учителя из бедной крестьянской семьи, человека с большим хозяйственным опытом. Постышев знал его еще по партизанскому движению на Дальнем Востоке. Рекомендуя Зюлькова на пост директора первого опытного крупного совхоза, Постышев заявил на бюро окружкома партии: «О том, что Зюльков человек, преданный партии, говорит весь его путь. Всюду был он большевиком. Умело воевал, умело руководил учебными заведениями. Но всего этого мало для того, чтобы повести сельское хозяйство. Кроме Зюлькова, были другие кандидаты на пост директора. У них было немало опыта, заслуг, о них хорошо отзывались люди, работавшие вместе. Но когда я беседовал с ними, я не почувствовал двух качеств, которые нужны руководителю сельскохозяйственного предприятия, — любви к земле и любви к людям. Руководить совхозом может тот, кто слил эти чувства в одно. Мне кажется, я не ошибусь, если рекомендую Федора Ивановича, как человека, который любит людей, землю и будет пестовать их».

И хотя совхоз «Коммунист» был на самом дальнем краю округа — в Лозовском районе, Постышев из своего времени, сжатого прессом больших и малых забот, выкраивал день-другой для того, чтобы самому увидеть, что делается в совхозе. Приезжал он сюда в дни организации совхоза, потом наведался во время сева. И сейчас перед зажинками нашел свободный от совещаний и заседаний день, приехал на поля «Коммуниста».

Вместе с Зюльковым, секретарем парторганизации Журавлем, главным агрономом Постышев обходил угодья совхоза, осматривал хозяйственные службы, слушал рассказы своих спутников, животноводов, трактористов о делах, заботах.

Где-то в поле Постышев остановился у пшеничного клина. По наливавшему зерно хлебу ползли жирные змеи осота, синели острова васильков.

— Поле-то с вышивками, Федор Иванович, — озабоченно произнес Постышев, — прозевал директор. Что бы вовремя прийти попросить химиков обработать поля?

— Такие вышивки на всех полях, Павел Петрович, — сказал Журавель. — Самое главное, что наша «арнаутка» даст пудов сто с десятины.

— Самое главное — кулацкое наследство не прихватывать. — Агроном прошел по полю, сорвал несколько колосьев в том месте, где не было осота, потом сорвал еще несколько колосьев из рядка рядом с осотом, умело вышелушил уже тронутые матовой желтизной созревания зерна и поднес их на ладони Журавлю. — Сразу можно отличить, где какой колос вырос.