Постышев - [50]

Весь май полиция и губернские власти выжидали, что иваново-вознесенские рабочие «образумятся», прельстятся мелочными посулами. Но Совет рабочих депутатов настаивал на выполнении всех требований, предъявленных фабрикантами властям.

Фабрики не работали, весь текстильный люд сходился на митинги, на заседания Совета, который ежедневно обсуждал все вопросы под открытым небом в присутствии тысяч людей.

Постепенно на заседаниях Совета рабочих уполномоченных стали выдвигать не только экономические, но и политические требования. Жандармы и полицейские поняли, что стачка приобретает новую окраску.

Власти решили запугать иваново-вознесенских забастовщиков, разгромить Совет рабочих депутатов. Вот в городе теперь есть улица имени Третьего июня 1905 года. Это памятный день. Пока его описал только один наш писатель. Он сам был на Талке, когда произошли события, о которых заговорили во всей России. Описал коротко, но правдиво, с чувством. К его рассказу, пожалуй, добавлять ничего не нужно.

После Октября Постышев публиковал очерки и рассказы. В армейской газете «Вперед» 20 января 1922 года опубликован его очерк «Талка».

«…Ткачи, ситцепечатники со своими женами, детьми, пестрой лентой опоясав черный город, шумно и торжественно направляются к Талке.

Море красных знамен и плакатов развевается над их головами. С каждой минутой пестрая лента делается все шире, все длиннее и длиннее, все ближе и ближе змеей подползает к Талке. Наконец подползла, всколыхнулась, замкнулась в кольцо, слилась в сплошную разноцветную массу голов и знамен, стихла, напряженно ожидая…

— Товарищи, — раздался молодой, звучный голос, — мы требуем от своих господ фабрикантов человеческого к нам отношения, мы требуем, чтобы нам дали возможность жить, а не пропадать с голоду, мы требуем свободы высказать все, что у нас на душе. Мы знаем, кому должны по праву принадлежать фабрики и заводы.

Его рука взметнулась к фабрикам. Повернулись головы, пристально смотрели ткачи на безмолвные корпуса.

— Это принадлежит нам! — прозвучало в напряженной тишине… — Правительство и царь пулями убедили нас, чьи они друзья. Кровь наших братьев, расстрелянных царем в Петербурге девятого января, будет нам вечным призывом к борьбе. Долой произвол, долой вампиров, долой кровавое самодер…

Залп винтовок оборвал речь.

Точно море, всколыхнулись ткачи, лавиной шарахнулись в сторону города.

— Казаки, казаки стреляют! Подлецы, палачи, убийцы!..

…Стрельба, свист нагаек, крики женщин, плач детей, взмах кольев, град камней — до сих пор встает все это в моей памяти живой картиной при воспоминании о забастовке ивановских ткачей 1905 года.

Мне было тогда только шестнадцать лет. В разорванной, замазанной синей блузе, с разбитой головой, я стоял около своей матери-ткачихи у круглого изгиба Талки. Мать перевязывала мне голову лоскутом своей нательной рубахи. Она не плакала, а только шептала:

— Псы, кровавые псы! Придет и наш час, час возмездия вам, убийцы…»

После этой бойни рабочие продолжали борьбу.

Стачка длилась 72 дня, закончилась лишь во второй половине июля. «Иваново-Вознесенская стачка показала неожиданно высокую политическую зрелость рабочих. Брожение во всем центральном промышленном районе шло уже непрерывно усиливаясь и расширяясь после этой стачки» (В. И. Ленин).

«Работа, проделанная партией в смысле политического воспитания рабочей массы за время стачки, была колоссальна… Хотя стачка окончилась лишь частичными экономическими уступками со стороны хозяев, но в итоге ее произошло идейное освобождение рабочего класса, и «властительницей дум» в районе окончательно становится наша партия» (М. В. Фрунзе).

Постышев после стачки — уже в «черных списках». Его арестовывают, но выпускают — нет улик. Он без работы до апреля 1906 года. Без работы по найму. Но безработный продолжает партийную работу. Он исчезает из поля зрения полиции.

Несмотря на то, что в самой социал-демократической организации работает провокатор «Гоголь» — Кукушкин, филерам и осведомителям не удается выследить Постышева. По воспоминаниям старых большевиков, он выполняет разные партийные поручения в Иванове, в селах — от распространения листовок до созыва «летучек», — он организатор и пропагандист.

Наконец Постышев 10 апреля 1906 года начинает работать на фабрике. В расчетной книжке пометка о пяти штрафах за семь месяцев.

Двенадцатого июня на учредительном собрании союза печатников Постышев избирается в правление.

Ноябрь 1906 года. Постышев протестует против фабричных порядков. Его увольняют с фабрики.

Несмотря на прекращение стачки, не спадает революционный подъем ивановских пролетариев. Погромы, организованные жандармерией и черносотенцами, не рассеяли ряды социал-демократии. Убийство «Отца», Афанасьева, не обезглавило ивановскую социал-демократическую организацию. Партия направляет в Иваново закаленную революционерку Ольгу Афанасьевну Варенцову — «Оленьку», как любовно называл ее Ильич. Уроженка Иванова, руководитель первых социал-демократических рабочих кружков родного города, Варенцова испытала тюремные заключения, подвергалась высылкам, но по-прежнему была активным бойцом партии. В самую трудную пору первой русской революции эта внешне хрупкая и тихая женщина возглавляет подпольные военные организации большевиков в Петербурге, организует большевистские группы, печатает и распространяет прокламации в воинских частях, налаживает подпольные связи.