Поступки во имя любви - [88]

Рыжие волосы женщины были почти такого же цвета, как шерсть собаки, которая когда-то жила у Пилар.

– Когда вы говорите, что немного готовите, что конкретно вы имеете в виду? – спросила женщина, обхватывая колено пальцами с фиолетовым лаком.

Знакомство Пилар с рецептами и кастрюлями было весьма поверхностным. Ее мать только в отчаянии всплескивала руками при виде жестких клецок, толстых блинов и борща с кое-как накромсанными овощами, которые приготовила дочь. К счастью, после приезда в Ирландию Пилар удавалось избегать работы, на которой пришлось бы готовить что-то еще, кроме колбасок, фасоли или тостов. С тех пор как она делила квартиру с Антоном, Пилар наслаждалась тем, что ела приготовленные им вкусные блюда.

– Гм… простая еда, – сказала Пилар, – для дети. Колбаски, рыбные палочки и так далее.

Она вдруг вспомнила завтрак Эмили – йогурт и размятый банан, – и у нее сжалось сердце, как бывало всегда, когда она вспоминала девочку.

– Вы водите машину?

Пилар понадеялась, что на ее лице можно прочесть выражение глубочайшего сожаления.

– Простите, нет.

Честно говоря, в Литве она водила машину с семнадцати лет, пусть и время от времени. Но мысль о том, чтобы ездить по левой стороне в автомобиле с правым рулем, приводила ее в ужас.

Женщина вздохнула:

– Итак, вы убираете, готовите простую еду для детей, машину не водите, и это все?

– Еще я могу гладить одежда, – вспомнила Пилар. – И… это… гулять с собаками. Можно еще немного работа в саду.

Женщина встала, разгладила бело-голубую юбку.

– Что ж, спасибо, что зашли. Я вам перезвоню.

Пилар пожала протянутую ей руку и направилась к двери, зная заранее, что, переступив порог, она больше сюда не вернется. Но эта женщина получила номер телефона Пилар в агентстве, а это значило, что подруга Зарека по классу рисования все еще может ей позвонить.

Ну и потом всегда остается кафе. Будет здорово работать с Зареком, ведь они с ним такие хорошие друзья.

* * *

Когда Эмили уселась перед телевизором и кухня осталась в полном распоряжении Айрин, она достала телефон из сумки, прокрутила полученные сообщения, пока не нашла сообщение от механика.

Она нажала «ответить» и напечатала: «У Брэдшоу», 15.30, воскресенье.

«У Брэдшоу», крохотный сельский отель, находился милях в восьми от Кэррикбоуна. К 15.30 все те, кто решил выпить после ленча, отправятся к своему ростбифу, поэтому пара, выпивающая в тихом уголке, останется незамеченной. Если Айрин наткнется на кого-то из знакомых, она представит механика как своего кузена.

А потом они смогут подняться в номер, который она забронирует по телефону и оплатит карточкой. Дома она будет к половине шестого, чтобы освободить Мартина и сварить яйцо к чаю Эмили.

* * *

– Я смогу брать его в группу три дня в неделю, со среды по пятницу, – сказала Мег, – если это вас устраивает.

– Это было бы замечательно, – ответил Майкл. Три дня – это лучше, чем ни одного.

– Значит, вы приведете его в следующую среду?

– Не я, – поправил ее Майкл. – Я работаю. Его приведет мать.

– А вы, я так полагаю, отец?

Майкл вытер рукавом пятнышко на прилавке.

– Нет, я не отец.

Он не думал, что его собеседница станет настаивать, и она действительно не стала.

– Что ж, хорошо, – продолжала она. – Одри дала вам мой адрес?

– Нет.

Женщина продиктовала его, Майкл записал.

– Мальчика зовут Барри, правильно?

– Да.

– И его фамилия?

– Райан, – Майкл помолчал. – Я буду платить, поэтому я был бы очень признателен, если бы вы прислали мне счет. Сейчас я дам вам мой адрес.

Она наверняка гадает, какое отношение он имеет к ребенку. Что, если бы он ей сказал: «Возможно, я его дедушка. Мы просто ждем результаты теста на отцовство»?

Мег записала адрес.

– Жду мальчика в среду в половине девятого. Но давайте сначала посмотрим, как ему у нас понравится, и только потом я пришлю вам счет. Не каждый ребенок создан для детского сада.

Она показалась Майклу приятной и знающей. Он представил, как Барри строит башню из кубиков, собирает мозаику или рисует картинку в окружении детей его возраста. Впервые в его короткой жизни делает то, что ему положено по возрасту.

– Он молчаливый, – предупредил он Мег. – Мальчик мало общался с другими детьми. Возможно, ему потребуется время, чтобы привыкнуть.

– Не беспокойтесь, – ответила Мег, – у него будет столько времени, сколько нужно.

Никто из детей Майкла не ходил в детский сад. Он даже не был уверен, существовали ли они в то время. Если бы они и были, то Рут не захотела бы водить туда детей. Она сидела с детьми дома, с радостью бросив работу в офисе, как только забеременела Этаном.

Хотя детский сад пошел бы на пользу Вэлери. После смерти матери девочка не отходила ни на шаг сначала от Майкла, потом от Полины, как только экономка появилась в доме. Дочери пришлось несколько недель привыкать, когда она пошла в школу. Майкл помнил, как она плакала каждое утро, когда Полина одевала ее в школьную форму. Если бы не Этан, учившийся на два класса старше и с готовностью отводивший Вэлери на занятия, они бы с этим не справились.

Повесив трубку, Майкл оглядел свой магазин и задумался, чем он может себя занять, пока покупателей нет. Место казалось странно пустым, когда Барри уходил вместе с Кармел во второй половине дня, хотя его почти не было слышно, когда он был в магазине.