Посмертие. Второй шанс - [59]

Вскоре на морды всех крылатых созданий была одета упряжь из кожаных ремней и металлических цепей. В отличие от лошадиной упряжи, где удила вставлялись в рот животного, здесь акцент делался на продетое в ноздри кольцо. Очевидно, это было самое чувствительное место, как у собак или быков. Сёдла по конструкции напоминали лошадиные, только стремян здесь не было. Всадники обеспечивали себе устойчивость при помощи широкого пояса, который несколькими ремнями крепился к седлу. Конструкция практически сводила к нулю вероятность падения. К седлу также крепились колчаны для стрел и чехол для лука. Странные копья и сабли зачехлялись и при помощи ременных перевязей закреплялись за спинами воинов практически вертикально. В таком положении они не представляли опасности для кожаных перепонок крыла. Все эти конструкции и приёмы свидетельствовало о многовековом опыте использования таких необычных животных. Единственное, чего не заметил Греф, это чего‑то напоминающего парашюты. Каким образом всадники должны были обеспечивать себе безопасность в случае гибели «скакуна», так и осталось загадкой. Возможно, на этот случай были предусмотрены какие‑то магические предметы. Впрочем, существовала ещё вероятность, что такой вариант развития событий в глазах местных эльфов выглядел совсем уж невероятным, а потому в расчёт попросту не брался.

Задерживаться на земле ушастые не стали. Один из магов совершил некое действие, в результате которого невидимые глазу магические потоки начали стремительно таять. После этого все чужаки распределились по животным и начали поочерёдно взлетать в покрытое серыми тучами небо. Крылатые создания неожиданно легко отрывались от земли: им для этого хватало одного сильно прыжка, совершенно неожиданного, если принять во внимание не столь уж и впечатляющие размеры когтистых лап. Но для Грефа никакой странности не было: в момент прыжка от каждой твари исходил довольно мощный всплеск магии. Единственный момент, который настораживал — магия эта ощущалась действительно какой‑то чужой, мрачной и отвратительной. Он словно на мгновение оказался рядом с протухшей тушей, на мясе которой уже успели вылупиться личинки мух. А вот маги–всадники ничем принципиальным кроме внешнего вида от людей не отличались.

Летуны совершили несколько кругов над поляной, пока все не поднялись в небо, после чего начали выстраиваться в некий клинообразный строй, остриё которого было направлено на северо–запад. В воздухе темнокожие маги тоже оказались со всех сторон окружены светлокожими охранниками. Несколько воинов отделились от строя: одни увеличили скорость и ушли вперёд, другие направились в стороны от отряда. Было очевидно, что чужаки чувствуют себя хозяевами положение. В противном случае вести разведку безопасней парами.

Греф дождался, пока вражеский строй не удалится на достаточно безопасное расстояние, и начал преследование. Ему не нужно было постоянно видеть чужаков — достаточно периодически сверяться с направлением. Гораздо больше внимания занимали одиночки, которые занимались разведкой окрестных территорий. Вот эти вполне могли заметить интерес необычного хищника к маршруту движения их отряда. Так что на возвышенностях и открытых пространствах оборотень очень резво вертел по сторонам, а во время движения старательно прислушивался к звукам, доносящимся из леса и с неба.

Следовать за передвигающимся по воздуху отрядом оказалось весьма непростой задачей. Помимо необходимости быть всё время на чеку, приходилось ещё и передвигаться с довольно приличной скоростью по весьма пересечённой местности. Свои коррективы вносила и погода. Ближе к полудню мелкий дождик начал усиливаться. Ветер стал налетать порывами, швыряясь холодными водяными зарядами. Он словно подгонял оборотня, требуя ускорить темп движения. Мокрый от дождя и сшибаемой на бегу влаги мех тоже не способствовал хорошему настроению. Греф уже начал было задумываться, не совершает ли он ошибку. Может, стоило вернуться к отряду Лангака, пересидеть опасное время, заодно и непогоду, в сухом подземелье, а интерес к Крылатым Убийцам отложить до следующего их визита. Наверняка, Слепой Буддар и рыжеволосая ведьма Моран знают об этом странном противнике куда больше, чем Огра, Эйла, Лангак, Глатак и все остальные члены этого маленького отряда вместе взятые. А выслушав мудрых людей, и сам Греф сможет лучше подготовиться.

Но интуиция настойчиво твердила своё: «Вперёд! За ними!» И он бежал.

Во второй половине дня, когда скрытое облаками светило уже проделало две трети своего пути, Греф услышал отдалённые раскаты грома. Один. Второй. Третий. Потом полыхнула целая канонада громовых ударов. Создавалось впечатление, что приближается грозовой фронт. Тишина, а потом новая серия.

Оборотень остановился, скользнув лапами по мокрой траве. Звуки грома доносились спереди, а ведь ветер дул с востока. Это значило, что не грозовой фронт приближается к Грефу, а он сам бежит к месту сосредоточения гнева воздушной стихии. Да и в грозе ли тут дело? Ведь именно в том направлении улетел отряд чужаков.

Греф прислушался. Во время движения ему было сложно сосредоточиться на отдалённых звуках, поэтому и воспринял он всё это как громовые раскаты. А на самом деле всё было несколько сложнее. Тонкий слух позволил различить два вида далёких ударов. Один из них действительно был не чем иным, как звуковым сопровождением молнии — характерный трескучий звук прохождения электрического разряда сквозь воздух трудно спутать с чем‑то другим. Но вот второй… Это тягучее «Пбу–у–ум!!!» вызывало в памяти образы вспышек дымного пламени, в которых погибали какие‑то здания, конструкции и люди. Взрывы. Это без сомнения были взрывы, знакомые по той, прошлой жизни. Но там, на Земле, они вызывались воспламенением специфических веществ, и зачастую в немалых их количествах. Откуда же им взяться здесь, посреди необъятных лесных пространств этого мира?