Последняя книжная лавка в Лондоне - [45]

Да, время от времени случались воздушные налеты, но все они были безосновательными. Свой самолет, ошибочно принятый за немецкий, или что-то подобное. Большинство людей даже больше не укрывались в своих бомбоубежищах. Какой в этом смысл?

Грейс стянула лоскутное одеяло с колен, собираясь присоединиться к пожилой женщине в саду.

– Позвольте мне переодеться, и я помогу.

– Не утруждай себя, дорогая, – отмахнулась от нее миссис Уэзерфорд. – В последнее время ты потрудилась сполна, а мне нужно только немного прополоть и полить.

Грейс благодарно улыбнулась ей, затем, снова укрыв ноги одеялом, поудобнее устроилась на мягком диване и продолжила чтение. Однако, не успела она дойти до следующей страницы, как снаружи раздался ужасный вопль. В саду за домом.

Миссис Уэзерфорд.

Вскочив с дивана, Грейс запуталась в одеяле и едва не споткнулась о книгу, которую в спешке уронила, и бросилась к задней двери кухни.

Неужели пришли немцы?

Ходили слухи о том, как немецкие парашютисты в одеждах монахинь и полицейских высадились в Нидерландах и расстреливали граждан на месте, используя доверие как свое величайшее оружие. Правда, этим слухом поделился мистер Стокс, но Грейс не хотела рисковать. По пути к кухонной двери она схватила большой нож.

Миссис Уэзерфорд стояла в нескольких шагах от грядки с салатом, сложив перед собой руки в перчатках, и в ужасе смотрела на растения.

– В чем дело? – Грейс бросилась к ней, выставив нож в сторону сада.

Миссис Уэзерфорд сделала глубокий и медленный вздох, закрыла глаза и поежилась.

– Черви.

– Черви? – недоверчиво переспросила Грейс. Она ожидала увидеть в саду нацистов с автоматами, готовых сделать с жителями Лондона самое худшее.

– Я решила посмотреть, почему салат завял… – Дрожь пробежала по телу миссис Уэзерфорд. – Пойду возьму листовку о вредителях, – еле слышно произнесла она и повернулась к бомбоубежищу Андерсона, где в синей жестянке были аккуратно сложены информационные материалы для населения, призывающие «копать для победы».

С большим опасением Грейс подошла к ближайшему кочану вялого салата и подняла лист острием ножа. Жирные коричневые твари извивались у корня растения, словно толстые сосиски, чуть не лопаясь от обжорства. Один особенно толстый свалился с верхнего листа и шлепнулся на плоскую поверхность лезвия.

Грейс ахнула от ужаса и, выронив нож, отскочила назад.

Хороший из нее получился герой.

Миссис Уэзерфорд вынырнула из «Энди» с листовкой в руке.

– Вот оно. Они называются… – Она прищурилась, глядя на лист. – Озимые черви. Боже, это звучит ужасно. – Ее взгляд метнулся по листовке. Пока она читала, ее губы скривились в гримасе отвращения.

– Что такое? – Грейс попыталась заглянуть в брошюру. – Как нам от них избавиться?

Миссис Уэзерфорд поморщилась.

– Мы должны разрезать их пополам, раздавить или разорвать на части.

Они обе в ужасе нахмурились и повернулись к салату. Нож лежал перед растением, которое осматривала Грейс, его лезвие блестело на солнце.

– Может, нам следует ограничиться фасолью? – предложила Грейс.

– Я сама никогда не питала пристрастия к салату, – ответила миссис Уэзерфорд. – Я схожу к аптекарю и узнаю, сможет ли он предложить какую-нибудь отраву, чтобы убить этих мерзких тварей, и мы с ними покончим.

У аптекаря действительно нашлась какая-то отрава – белое порошкообразное вещество, которое, как он предупредил, необходимо тщательно смыть с листьев перед их употреблением. Но к тому моменту, когда озимые черви погибли от отравы, мыть особо было нечего.

Во вторую неделю июня Италия вступила в войну на стороне Германии, и нерастраченная энергия, потрескивавшая над Лондоном, нашла источник, чтобы усилить ее мощь. Грейс и мистер Стокс патрулировали затемненные улицы Лондона позже той ночью, когда на другой стороне улицы послышались быстрые шаги, за которыми последовала потасовка и крик.

Грейс почувствовала прилив адреналина, привлечения этой сценой. Она вгляделась в темноту и достала из кармана фонарь с колпаком, похожий на колокол, который отбрасывал приглушенный свет на землю. Они пользовались им не часто, поскольку мистер Стокс настаивал, чтобы они поддерживали ночное зрение.

«Затемнение», к сожалению, пробудило в людях худшее, предоставив слишком много соблазнов для воровства и нападений со стороны криминальных типов. Мистер Стокс заслонил Грейс от раздававшегося звука, пока они ждали, не потребуется ли вмешательство с их ограниченными полномочиями и пронзительными свистками.

За время работы в патруле гражданской обороны Грейс научилась распознавать движение в темноте по едва заметным теням, отбрасываемым луной. Хотя в ту ночь это была всего лишь тонкая полоска света, она смогла разглядеть пару полицейских и мужчину с чемоданом рядом с женщиной.

Это было вовсе не ограбление, а арест.

Мужчина говорил быстро, не по-английски, а по-итальянски.

– Мы не хотим применять насилие, – заявил один из офицеров скучающим тоном.

– Пройдемте с нами.

Мужчина отвернулся от женщины к полицейским, как будто собирался пойти с ними. Она потянулась к нему, издав прерывистое рыдание.

– Что случилось? – спросила Грейс.

– Это не наше дело, – отрезал мистер Стокс и дал знак, что ей следует идти дальше. Грейс осталась стоять.