Последний шанс - [54]

– Воды?

Она кивнула. Он взял ее за локоть, и молодая женщина позволила подвести себя к ручью так же непринужденно, как если бы они шли по какой-нибудь роскошной гостиной. Став на колени в мягкую траву, Рейчел склонилась к чистому, быстрому потоку и сложила ладони лодочкой. Вода, питаемая тающим зимним паковым льдом, была такой холодной, что у нее свело пальцы.

Она сделала глубокий глоток, потом еще один, как и Лейн, который стоял на коленях подле нее. Рейчел зачерпнула еще воды в горсть и омыла свое опаленное солнцем лицо. Когда она приложила к щекам холодные руки, ей тут же стало легче. Стряхнув с рук лишнюю воду, она пригладила свои черные волосы мокрой ладонью, потом уселась тут же у ручья. Взглянув на Лейна, она увидела, что он внимательно смотрит на нее.

– Полегчало? – спросил он.

Она кивнула выжидающе.

– Несколько лет назад я встретил человека, который изменил мою жизнь. – Он откинулся на спину и окинул Рейчел взглядом. Она сидела у ручья с безмятежным видом, волосы ее шевелил ветерок, они были влажные там, где она провела по ним ладонью, и вся она дышала спокойным достоинством и напомнила ему героинь с картины Винслоу Хомера. Он знал, что она даст ему высказаться, не прерывая, оценит правду, заключенную в его словах. А вопросы будет задавать позже.

– Его зовут Бойд Джонсон. Это тот самый человек, переодетый пьяницей, которого вы видели со мной в Ласт Чансе. Тот самый, на которого я налетел на улице, как я вам объяснил. На самом деле он – должностное лицо в «Национальном сыскном агентстве Пинкертонов».

– Он вас ищет?

Лейн не мог сдержать улыбки и покачал головой.

– В каком-то смысле Бойд всегда меня ищет – чтобы я играл по их правилам. – Лейн вздохнул и сорвал травинку. Он говорил, вертя ее в пальцах. – Я… я – агент сыскной полиции, Рейчел, – по крайней мере, я им опять буду, когда вернусь в «Агентство».

– Что?!

– Я понимаю, что в это трудно поверить, но это правда. Я работаю в этом агентстве шесть лет.

– Но… я слышала… но мы слышали, что вы…

– Что я – ничтожный бродяга, ганфайтер? Это моя крыша, Рейчел. Хотя кое-что из того, что вы слышали, правда, однако я никогда не убивал, если не был к этому вынужден, а если и убивал, то только в качестве самозащиты.

Он отбросил травинку и обхватил рукой согнутую в колене ногу.

– Короче говоря, Бойд впервые заговорил со мной в Альбукерке шесть лет назад. Он сказал, что я – именно такой человек, который им нужен, чтобы обучить его работе сыщика.

Сначала я заупрямился; как вы знаете, я не умел читать. Бойд это знал. «Агентство» уже некоторое время наблюдало за мной. Я согласился попробовать и приехал в Денвер на учебу. Я получил гораздо больше, чем было обещано, потому что Джонсон поселил меня у себя. Он нанял учителя, который научил меня читать, писать и считать. Время от времени я получал задание – прочесть ту или иную книгу по философии или беллетристику; мы обсуждали прочитанное с Бойдом, когда тот возвращался вечером домой. Чтение открыло передо мной новый мир, и я не мог досыта начитаться.

Ошеломленная этим признанием, Рейчел пришла в восторг. Она потерпела с ним неудачу как с учеником, но кому-то другому удалось одержать победу и подарить ему ключи к лучшей жизни.

– Дальше, – поторопила она Лейна.

– Решив, что я готов, я приступил к практике, поначалу работая с кем-нибудь на пару. Я изображал коммивояжера, продающего кофе и чай. – Он устремил взгляд на сосны, росшие у ручья. – Я уже почти год как не всплывал на поверхность в качестве самого себя.

Он потянулся к ее руке, провел большим пальцем взад вперед по кончикам ее пальцев и, наконец набравшись храбрости, взглянул ей в глаза.

– В то время я и встретил женщину, о которой я вам уже начал рассказывать, ту самую, которая вернула мне цельность, которая избавила меня от чувства стыда за то, что сделала Огги.

Как и в тот раз, Рейчел охватила ревность, набросившись на нее неожиданно и запустив когти прямо ей в сердце. Она испытывала зависть к таинственной безымянной женщине, о которой говорил Лейн – говорил с нескрываемой теплотой и уважением, пронесенными через все эти годы. Она опустила голову, чтобы скрыть от него свои чувства. Он все еще водил пальцем по ее руке. Она сглотнула, пытаясь побороть ревность и заставить себя слушать его рассказ.

– После двух лет практики я стал работать как сыщик «Агентства Пинкертонов», и с тех пор им и являюсь.

– Вы сказали, что вы отстранены от должности.

Лейн отпустил ее руку и оперся на локти, скрестил ноги и вытянулся во всю длину. Когда плечи его коснулись земли, поля шляпы сзади уперлись в траву, и шляпа съехала вперед, на глаза. Он положил руки под голову, сплел пальцы и застыл на мгновение, собираясь с мыслями, пытаясь сообразить, как рассказать ей о том, о чем отныне и до конца дней своих он будет сожалеть, и наконец решил, что нет ничего лучше ясности.

– В Тулсе – это было мое последнее задание – я выслеживал одного фальшивомонетчика. Я дал телеграмму, чтобы мне прислали помощника, но в конце концов мне пришлось выбирать – либо брать преступника самому, либо пустить шесть месяцев работы кошке под хвост. Был субботний вечер, на улице полным-полно народу. Я загнал этого типа в угол, и началась перестрелка. Было ранено трое прохожих. Один умер.