Последний Прометей - [3]
Что-то бормотал — просто так, чтобы слушать живой голос. Рассказывал сам себе истории, вычитанные когда-то в детстве…
Время остановилось. Без смены дня и ночи, лишенный какого-либо осмысленного занятия, я всё глубже погружался в призрачный, иллюзорный мир. Казалось, что наш островок — единственный кусок суши, уцелевший после войны. Вся планета погрузилась в полярную ночь ядерной зимы…
Я всё время думал о том, чтобы запустить последние ракеты. Пусть себе летят, довершат начатое другими, выполнят свое предназначение. Да и мое, пожалуй, тоже…
Просыпаясь на полу, в ворохе отсыревших тряпок, я думал: сейчас!.. Подняться наверх, в операционный зал, врубить последний отсчет… Но нужно сначала перекусить. Да, точно, перекусить. Посмотреть, что делает «она». А потом и… Сколько раз я просыпался с такими мыслями? Даже не знаю.
…Шаги в коридоре, застучали по металлической лесенке…
— Эй, Маасима-сан! Ты еще жив?
Чужой голос непривычно резанул по ушам — очень давно не слышал никого, кроме себя.
— Тебе какое дело?
— Да так… Хотела узнать, как ты, что поделываешь? Не совсем еще свихнулся?
У меня сперло дыхание, кровь ударила в голову.
— Иди в жопу!
— Дурак ты, Маасима-сан. И лечиться не хочешь…
Жалеет, значит! Смотрит пристально, но близко не подходит. И слава богу, а то я за себя не отвечаю…
— Что тебе от меня надо? Зачем ты меня здесь держишь?
На самом деле, я пытался выбраться с базы. Когда вылез на поверхность — чуть не помер от удивления. Насколько я помнил, вокруг должно простираться ледовое поле… Собирался пешком добраться до острова Врангеля, а там, даст Бог, или встретить кого-нибудь, или подать сигнал на Большую Землю. Но льда не было и в помине. Потом хотел украсть амфибию — тоже не получилось. Не смог разобраться с управлением…
— Ты в нашем мире — чужой. Как ребенок, только хуже…
«Ага, щас… Максимум, военный трибунал за убийство. Но всё лучше, чем здесь гнить…»
Закуривает. Я нервно принюхиваюсь, но до просьбы унижаться не желаю.
— Нянчишся со своими ракетами, а не понимаешь, что они уже не полетят.
Меня прошиб пот. Как так? Что она с ними сделала? Неужели успела?
— Да не я. — качает головой. Видимо, все эмоции у меня на лице отразились. — Прошла куча врмени, как ты не можешь понять? Здесь всё древнее. Топливо протухло, комп накрылся медным тазиком, контакты погнили… так что — хана установке.
«Врёшь! Чего б ты тут сидела, в холодрыге, если б хана? Нужны они тебе, ракетки-то! Очень нужны…»
А сам осторожно перемещаюсь к панели управления. Пока здесь кантовался, протер её всю, от скуки, начистил до блеска… Только не включал ни разу. Сглазить боялся, наверное…
«Вот и настал момент истины! Наконец-то!» — ключ у меня на шее болтается, на шнурке.
— А что, — спрашивает, — и вправду решил весь мир угробить? Не страшно?
— Отбоялся уже…
Она не мешает. Стоит у стены, руки на груди сложила и ждет. Как будто говоря: — «Слабо тебе…»
Глядя на неё исподлобья, срываю ключ, откидываю стеклянный колпак, секунда — и поворот. Сейчас загорится панель, раздастся гул ТНА, задрожит пол… Я чувствовал злобную радость. — Вот! Вот оно! …
И — ничего.
Панда молчит. Заранее знала, что не выйдет…
Я вынул ключ, зачем-то дунул в отверстие, вставил назад и повернул еще раз. Так бывает: щелкаешь выключателем, туда-сюда, а свет не загорается.
Фонарь замигал. Лицо Панды — неподвижное, с узкими прорезями глаз — в меркнущем свете было похоже на страшную маску.
«Она, точно она! Что-то повредила. Провода перерезала!»
— Что ты сделала? — хочется ругнуться так, чтобы шуба завернулась, но сдерживаюсь. Не дождется…
Пожимает плечами.
— Не веришь мне, а зря. Придется тебя выключить.
Стою, как дурак, и глазами хлопаю. Ни разу мне не приходила в голову мысль, что она может меня убить. Убедил себя, что я ей нужен. Но если разобраться — зачем? С ракетами она и сама, при желании, справится…
— Выключить? — голос прозвучал хрипло и неуверенно.
«Нельзя, нельзя показывать слабость!»
— Ты — синтет. Матрица снята с мертвого человека, Максима Лазарева. Но ты — не он.
Я ничего не понял, но как это прозвучало, мне не понравилось.
— Что значит синтет?
— Искусственно выращенный организм. Кибернетический разум.
Я робот?
— Врешь! Врешь ты всё! Не может такого быть! — я заревел, как раненый медведь и бросился.
«Выключить! Как будто я — бездушный прибор! Как будто я — не человек!»
Приготовился к дикой боли, а её — нет! Забыла про машинку-то! В другом кармане оставила! Схватил поперек талии и начал давить, рыча и брызгая слюной, ничего не замечая вокруг. Она ловко вывернулась и заехала острым кулачком мне в челюсть. Из глаз посыпались искры, хрустнул зуб. Помотав головой, тоже попытался ей врезать, но не вышло.
Я был в бешенстве, совершенно перестал соображать. Кидался на неё, как безумный, беспорядочно размахивая руками, а она спокойно уворачивалась. Похоже, я потерял всякий человеческий облик. В конце концов девчонка, махнув ногой, попала мне в висок и вырубила.
…….
— Эй, Маасима-сан, вижу, что очнулся!
— Развяжи!
Сидит рядом, прямо на полу. Я лежу на мокром матрасе. По стенам течет ручьями. В желтом свете фонарика кажется, что пятна плесени, покрывающие потолок, шевелятся, как живые… И запах. Как будто кто-то умер, но очень давно. Не к месту подумал, что воды с каждым днем всё больше. Затопит скоро базу…
…Бронепоезд дымил, как перегретый утюг, но всё равно не мог набрать скорость. Орки уже подбирались к паровозу. Отбросив раскаленный автомат, я повернулся к Лумумбе. Тот, весело оскалившись, выглянул в люк, а затем выпрыгнул на крышу вагона. Я — за ним. Солнце жирной масляной каплей сползало за горизонт. — Давай, в режиме нагнетания, вплоть до тетануса! Начали! — глаза бваны полыхнули синим. Степь вздыбилась и разверзлась огромной пастью, утыканной стеклянными зубами. Разбойники брызнули от бронепоезда, но червь нагонял их и поглощал одного за другим, вместе с мотоциклами. — Отличная работа, падаван! — прокричал бвана сквозь черный дым, а затем, отряхнув руки, уселся на крышу, достал из жилетного кармана губную гармошку и заиграл. Я пристроился рядом, свесил ноги в пустоту и стал подпевать, наблюдая, как в песке, одна за другой, исчезают фигурки байкеров. Ветер уносил слова давно забытой песни: — Прилетит вдруг волшебник…
В нашем мире человеку все труднее быть невидимкой. Несколько лет у меня это прекрасно получалось, но необъяснимым образом меня опять нашли. Ведь современные технологии неотличимы от магии. А цифровой след остается всегда. Бежать или драться? Орел или решка? Я выбираю третий вариант. Ведь вероятность того что монетка встанет ребром существует. Здравствуйте! Меня зовут Алекс Мерфи и у меня есть проблема. Я — чудесник. И я знаю как сделать невероятное возможным.
«Голод», повествует о зомби-апокалипсисе, эпицентром которого стал тихий восточноевропейский город. В центре сюжета — Теодор Трилеев, «частный детектив». Связавшись с влиятельным незнакомцем, Тео оказывается втянутым в клубок интриг, сплетенный вокруг вырвавшегося на свободу вируса. Но, если присмотреться, в мире «Голода» мало геройства. Здесь нет места для слащавых слов и красивых поступков. Коррупция, заговоры, убийства и начало ужасной эпидемии — все это заставляет людей срывать маски и показывать свою истинную сущность.
Продолжение истории Тени. Первое столкновение с людьми прошло не по плану и следует готовиться к новым гостям. Чем их встретить? О! У ожившей природы найдётся бесчисленное множество смертоносных сюрпризов! Кости и плоть нарушителей зелёной границы вдоволь удобрят новую зелёную жизнь.
"Я теперь лишь тень себя прежней... Тень самой жизни на этой планете... Люди, пришедшие на мои земли более трёхсот тысячелетий назад, в своей бесконечной войне почти уничтожили всё чем я являлась, но вопреки судьбе, уготованной всему живому, я сумела найти путь к спасению, использовав самих разрушителей в своих целях! Пусть я не умею воевать как они, разрушать как они, но это мой дом! Эта планета населялась моими частями за миллиарды лет до прихода двуногих, несущих мне смерть. И теперь либо выжившие станут частью меня, либо окончательно вымрут!".
Пятьдесят восемь лет минуло с момента последней Мировой Войны, в ходе которой противостоявшие друг другу стороны применили всё имевшееся у них оружие массового поражения, чем вызвали эффект ядерной зимы, убивший подавляющее большинство населения планеты. Единицы пережили долгую, затянувшуюся на многие месяцы холодную ночь, за время которой погибла бóльшая часть растений, животных и птиц. Государства исчезли. Города превратились в отравленные радиацией бетонные джунгли. Да и многие выжившие изменились необратимо.
Труден путь человека, выбирающегося из тьмы к свету, особенно когда свет превратился в миф и легенду. Только хочется верить, что Тьма не вечна и обязательно будет Свет!
В первой части романа действие происходит в условиях пост-ядерного катаклизма. Герой по имени Здал живёт в затаившемся в таёжных лесах поселении. Однажды лошадь принесла умирающего незнакомца. Здал получил задание от всадника и это стало началом его подвигов в результате которых он узнал что же на самом деле случилось с миром в котором он живет.