Последний поход Морица фон Вернера - [51]

- Прошу прощения, мессир, - перебил алхимик. - Вы можете трансформироваться по собственному желанию?

- Могу, - буркнул рыцарь. - Особенно, когда сражение, очень в бою помогает.

- А разве вы таким образом не рискуете открыть свой истинный облик? - интерес ученого в Нимере все больше брал вверх над осторожностью. - Ведь люди...

- В бою людишкам, которые с тобой, не до того, как выглядишь, - ответил фон Цоберг. - Им только лучше, если враг лишний раз в портки наклал. Когда идет резня и все друг дружке кишки выпускают, зубами глотку грызут, тут не до того, чтобы по-сторонам глазеть. Ты вот у него спроси, - рыцарь кивнул на стрелка. - Он эти вещи на своей шкуре испытал... А вообще весь наш род после того, как первый Бруман мою прапрапрапрапрабабку покрыл, только и делает, что сражается, да по большим дорогам за добычей охотится. Одному прадеду повезло, что его папаша в награду за военные подвиги от императора землю получил, а на ней золотую жилу нашли. Так он потом всю жизнь в замке просидел, монету чеканил. И моему деду хватило до самой смерти. А вот папаше - нет, покупать рубины было уже не за что... У нас ведь как в семье получилось, - оживился фон Цоберг, - когда первый ребенок от Брумана родился... Прапрапрапра... Тьфу! Ну, самая первая бабка, Эдвигой звали, родила, то младенец все время орал. И днем и ночью. Что не делала ничего не помогало. Стала ребенка по всяким ведуньям-колдуньям таскать, но никто ничего присоветовать не мог. Пока какой-то полуэльф, говорят, тогда такие еще водились, сказал дать младенцу вина с порошком из толченного рубина. Малый глотнул и сразу успокоился. Ну, тут все сразу стало ясно.

- А почему он не превратился в брумана, когда первый раз приступ начался? - спросил алхимик. - Ведь вы говорите, что...

- Я рассказываю, как мне папаша сказывал, - нахмурился фон Цоберг. - А как оно там на самом деле было, никто точно не скажет. Предки мои были люди неграмотные, в лучшем случае, подпись ставить умели, и записок не оставили. Да и сам я с трудом буквы в слова складываю. Вот братец мой - тот ученый был, а я, как на службу подался, так до сих пор из рук меча не выпускаю. Со всякой сволочью всю жизнь якшаюсь, чтобы вместе золото добывать. Когда война, то полегче будет, что у врага взял, то твое. А если мир, - фон Цоберг скривился, - то совсем жизни нет. Как волк по лесам бегаешь, добычу ищешь. Ну, ничего, - лицо гиганта посветлело, - теперь старой жизни конец. Будешь мне в печи камни делать, ученый человек, - бруман весело посмотрел на потупившегося Нимера. - Содержать буду хорошо. В тепле и сытости. Если девки понадобятся, то получишь...

- Какие там женщины, - тихо пробормотал смутившийся лекарь.

- Как хочешь, - фон Цоберг зашевелился, стал поправлять перевязь. - Сейчас поедем в мой замок. Он давно стоит пустой, но ничего, все наладим и заживем. Хватит мне свою шкуру дырявить да людишкам головы отрывать. Я за свою жизнь знаешь, скока народу положил? - он подмигнул стрелку. - Город заселить можно. Ладно, с тобой все ясно, - рыцарь посмотрел на лекаря. - Попытаешься удрать - сломаю ноги и посажу на цепь. Будешь до смерти на карачках ползать.

- Зачем вы так, мессир, - дрожащим голосом произнес Нимер. - Клянусь, я от вас ни на шаг. Вы мне, можно сказать, жизнь спасли!

- Хорошо, хорошо, - небрежно отмахнулся рыцарь. - Я предупредил, а дальше сам соображай. Так, - он шагнул и навис над сидевшим на лавке стрелком. - А вот, что с тобой делать? Шкуру ты мне попортил, но я сейчас добрый. Отпускать же тебя никак нельзя. Люди про нашего мастера услышат, не дай бог, поверят. Охота за нами начнется... Но вообще-то, мне кастелян нужен. Пойдешь в управители замка? У меня там человек десять дармоедов несколько лет живут, чем бог послал. Думаю, такой бравый парень, как ты, с ними справится. Ну, что молчишь?

- Соглашайтесь, соглашайтесь, - испуганно зашептал Нимер. - Хорошее предложение.

Рыцарь нетерпеливо пошевелился и Мориц услышал свой голос:

- Согласен, мессир. Благодарю вас за милость.

- Молодец, - фон Цоберг так хлопнул молодого человека по спине, что в затылке у того запульсировала боль. - Собирайся.

* * *

В камине громко "выстрелило" горящее полено. Кастелян замка Белый Орел, а в последнее время и летописец славного рода фон Цоберг, вздрогнув, очнулся от воспоминаний.

- Что было на самом деле не напишешь, - произнес вслух фон Вернер и, закусив нижнюю губу, неприязненно посмотрел на лист с "Историей...". - Придется опять сочинять...

© Copyright Picaro