Последний Бес. Жизнь и творчество Исаака Башевиса-Зингера - [145]
Завершил Зингер свою лекцию возвращением к вопросам о судьбе идиша и еврейского народа и их роли в истории человечества:
«Несмотря на весь мой скептицизм, на постигавшие меня постоянно разочарования, я неизменно верю в одно: народы могут многому научиться у евреев. Да, у «тех самых евреев»: научиться склонности к размышлению, умению воспитывать детей, умению находить счастье там, где другие не увидят ничего, кроме нищеты и унижения.
Для меня язык идиш и те, кто говорит на нем, — одно целое. Еврейской душе присуще почитание Господа и уважение к нему, ожидание радости от жизни, мессианские чаяния, терпение и глубокое понимание человеческой натуры. А еще — спокойный, мягкий юмор, благодарность Богу за каждый прожитый день, за каждую крупицу успеха, за каждое проявление любви. Все, все это можно выразить на идиш. Еврейская ментальность не признает высокомерия. Евреи не считают, что успех должен прийти сам, и прийти непременно. Нет, менталитет наш таков — не надо ничего требовать от жизни, не надо командовать и распоряжаться: человек с грехом пополам, кое-как пробирается среди сил разрушения, понимая, что Господний план творения лишь в самом начале.
Некоторые считают, что идиш — мертвый язык. Но то же самое говорили про иврит две тысячи лет подряд. Его возрождение в наше время — настоящее чудо. Арамейский — безусловно, мертвый язык. Но он донес до нас свет «Зоара», на нем творили и наши мистики. Непреложный факт: наши классики, что писали на идиш — классики и современной ивритской литературы. Идиш еще не сказал своего последнего слова. Он таит в себе сокровища, доселе еще неведомые миру. Это — язык святых и мучеников за веру, мечтателей и каббалистов. Язык, полный юмора. Язык, который многое помнит — то, что человечество никогда не сможет забыть. Можно сказать еще: идиш — язык мудрости и смирения, способный выразить и страхи, и упования человечества».
Когда писатель закончил говорить, зал встал, грянули оглушительные аплодисменты, после которых пришло время вопросов и ответов.
— Почему же ни одна из ваших книг не увидела свет на идише — все они выходят на английском? — таков был первый вопрос.
— Мои книги впервые выходят в свет как раз на идише, — ответил Башевис-Зингер. — Другое дело, что они, к сожалению, почти никогда не выдерживают второго издания на этом языке. Издатель, выпускающий книги на идиш, считается успешным, если ему удается распродать тираж в 2000 экземпляров. Он знает, что если распродал такой тираж, то с ним произошло настоящее чудо, и он должен благодарить за него Бога. И потому он обычно не берет на себя риск допечатки этого тиража. Я надеюсь, что деньги, полученные мною в качестве Нобелевской премии, помогут увидеть свет моим произведениям на идиш.
Второй вопрос состоял в том, в чем Зингер видит различие между религиозными евреями Польши времен своего детства и юности и современными религиозными евреями Америки, и почему он пишет именно о канувшем в лету польском еврействе, а не о проблемах современных евреев США?
— Ну, безусловно, между ними есть большое сходство и, вместе с тем, большое различие, — ответил Зингер. — Вы, конечно, знаете, что с возрастом, по мере старения, воспоминания о нашем детстве и молодости, становятся все острее. Там, в Польше, хасид жил жизнью хасида и был хасидом 24 часа в сутки. В Америке он, конечно, тоже хасид, но одновременно и торговец, и адвокат, и бизнесмен. У него нет возможности быть хасидом все время. И все же хасидизм продолжает жить. Умирают люди, но не созданная ими культура. Даже Гитлер и Сталин не смогли уничтожить еврейскую культуру.
Вслед за этим один из лидеров еврейской общины Швеции задал вопрос о том, в чем, по мнению Зингера, заключается различие между «духом идиша и духом иврита»?
— Прежде всего, следует отметить, что есть две ветви иврита, — стал объяснять Башевис-Зингер. — Древний иврит, на котором написаны наши священные книги, и иврит современный. Когда я в 50-х годах посетил Израиль, мне стало любопытно, как на иврите обозначается «такси»? Я спросил об этом у своего друга. «Тебе повезло, что ты спрашиваешь об этом именно сегодня, — ответил он. — Только вчера родилось новое слово для этого понятия — «монит»… Идиш не столь древен, и вместе с тем не столь современен — в этом и заключается основная разница. В идише есть дух прошлого, но нет слов, с помощью которых можно объяснить устройство атомной бомбы. А иврит удивительно современен! Некоторые утверждают, что идиш — это больной, умирающий язык. Но умный человек понимает, что разница между больным языком и мертвым языком приблизительно такая же, как между больным человеком и мертвецом. У больного человека всегда есть шанс выздороветь…
— Господин Зингер, — начал следующий слушатель, — ваши книги переведены на 50 языков мира. Как вы думаете, не увеличится ли после получения вами Нобелевской премии число этих языков до 150? И еще один вопрос: в интервью шведскому телевидению вы сказали, что давно ищете печатную машинку с идишским шрифтом. Удалось ли вам ее найти?
— Прежде всего, мои книги переведены не на 50, а на 16 языков, — последовал ответ писателя. — Я сказал об этом во время одного из интервью, однако в текст публикации вкралась ошибка и вместо слова «шестнадцать» было напечатано «шестьдесят». До сих пор мне приходится извиняться за эту опечатку. Но может быть сейчас и в самом деле число языков, на которые переведут мои книги, достигнет 60. За свою жизнь мне часто доводилось наблюдать, как самая большая, нелепая ложь вдруг становилась правдой. Что касается пишущей машинки — уже много лет в мире не производят машинок с идишским шрифтом — только с ивритским. Я боюсь, что даже всей Нобелевской премии не хватит на то, чтобы приобрести две новые машинки с идишским шрифтом. Потому я и обращаюсь с телеэкрана к тем, у кого есть такая машинка, и она ему не нужна — может быть, он согласится подарить мне ее. Моей машинке исполнилось уже 43 года, и за это время она превратилась в строгого литературного критика. Каждый раз, когда я пишу что-то, что ее не устраивает, она начинает выделываться. У нее заедают буквы. Я отсылаю ее к мастеру, но тот уверяет, что с машинкой все в порядке и она отказывается у меня работать исключительно по принципиальным творческим соображениям.
Книга рассказывает о библейском пророке Моисее, законодателе и вожде израильского народа, которому Бог открыл тайны бытия: Сотворения мира и человека. На ее страницах суммируются все существующие на сегодняшний день версии об исходе израильских племен из Египта, включая исторические труды, исследования Библии и почти неизвестные широкому читателю еврейские источники. Вслед за историком П. Джонсоном, считавшим, что "выдумать фигуру Моисея - задача непосильная для человеческого ума", автор относится к своему герою как к реально жившему человеку и подлинному лидеру нации.
Книга представляет собой попытку реконструкции эпохи и биографии библейского царя Соломона — героя многочисленных апокрифов, легенд и сказок. Опираясь на работы теологов и историков и последние археологические открытия, автор не просто суммирует различные точки зрения на личность царя Соломона, но и представляет свой взгляд на его противоречивую фигуру как государственного деятеля, строителя Иерусалимского храма, поэта и философа. Одновременно книга содержит пересказ значительной части легенд о царе Соломоне с попыткой анализа, какие реальные факты и исторические события могли лечь в их основу.
Книга об одном из самых влиятельных и противоречивых правителей в истории еврейского народа и Древнего Рима — царе Ироде I Великом (73—4 до н. э.), имя которого знакомо большинству читателей прежде всего по евангельскому повествованию об избиении младенцев. За годы своего правления Ирод I расширил владения Иудейского царства, оставив после себя уникальные образцы искусства и шедевры архитектуры, в том числе обновленный Иерусалимский храм. Однако до сих пор за ним прочно сохраняется репутация беспощадного тирана, чудовища, казнившего даже собственных сыновей. Основываясь на исторических документах и научных открытиях, включая современные археологические изыскания и психоанализ, автор не только реконструирует биографию этого авторитарного правителя, негативно воспринимаемого как христианами, так и иудеями, но и пытается разобраться в его неоднозначных поступках, затрагивая социальные, политические, психологические и даже медицинские аспекты.
Книга о легендарном библейском царе Давиде — выдающемся поэте, воине, государственном деятеле, почитаемом всеми тремя мировыми религиями как пророк. Автор исследует его сложную, насыщенную событиями жизнь на основе библейского текста, малоизвестных еврейских и христианских источников и исторических исследований. В результате перед читателем предстает внутренне противоречивый человек, много переживший на пути превращения из простого пастуха в блестящего полководца и великого монарха. Скромному, но убежденному в своем высоком призвании, нежному и жестокому, подверженному греховным страстям и искренне кающемуся, глубоко религиозному и преданному Богу Давиду было суждено основать династию, с которой иудаизм и христианство связывают будущее человечества.В оформлении переплета использованы фрагмент иконы XV века «Пророк Давид», миниатюры «Давид отрубает голову Голиафу» и «Давид, играющий на арфе» из рукописных книг «Псалмы» («Теилим») XV века.
В книге представлена научно-популярная биография Зигмунда Фрейда (1856–1939) — создателя психоанализа, оказавшего огромное влияние не только на последующее развитие психиатрии, психологии, философии, социологии и других отраслей гуманитарного знания, но и на всё мировоззрение современного человечества. Отталкиваясь от высказывания Фрейда, что главным его пациентом был он сам, Петр Люкимсон ведет его жизнеописание как «историю болезни», убедительно доказывая, что в основе теории психоанализа лежат психологические и психиатрические проблемы героя книги, порожденные его принадлежностью к еврейскому народу и особенностями жизненного пути.
Сновидения – неотъемлемая и вместе с тем самая загадочная часть нашей жизни. Как, впрочем, и сам феномен сна.В самом деле, почему людям и большинству животных свойственно время от времени засыпать, отключаясь от окружающей их действительности?Только потому, что любому живому организму нужен отдых?Но разве нельзя отдохнуть, просто посидев или полежав несколько часов, не теряя связи с окружающим миром?А почему мы обычно бодрствуем днем и спим ночью, и даже когда усилием воли меняем этот порядок вещей, начинаем спать по 6–8 часов днем и работать ночью, то чувствуем его ненормальность и можем заплатить за него серьезным психологическим расстройством?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Русского писателя Александра Грина (1880–1932) называют «рыцарем мечты». О том, что в человеке живет неистребимая потребность в мечте и воплощении этой мечты повествуют его лучшие произведения – «Алые паруса», «Бегущая по волнам», «Блистающий мир». Александр Гриневский (это настоящая фамилия писателя) долго искал себя: был матросом на пароходе, лесорубом, золотоискателем, театральным переписчиком, служил в армии, занимался революционной деятельностью. Был сослан, но бежал и, возвратившись в Петербург под чужим именем, занялся литературной деятельностью.
«Жизнь моя, очень подвижная и разнообразная, как благодаря случайностям, так и вследствие врожденного желания постоянно видеть все новое и новое, протекла среди таких различных обстановок и такого множества разнообразных людей, что отрывки из моих воспоминаний могут заинтересовать читателя…».
Творчество Исаака Бабеля притягивает пристальное внимание не одного поколения специалистов. Лаконичные фразы произведений, за которыми стоят часы, а порой и дни титанической работы автора, их эмоциональность и драматизм до сих пор тревожат сердца и умы читателей. В своей уникальной работе исследователь Давид Розенсон рассматривает феномен личности Бабеля и его альтер-эго Лютова. Где заканчивается бабелевский дневник двадцатых годов и начинаются рассказы его персонажа Кирилла Лютова? Автобиографично ли творчество писателя? Как проявляется в его мировоззрении и работах еврейская тема, ее образность и символика? Кроме того, впервые на русском языке здесь представлен и проанализирован материал по следующим темам: как воспринимали Бабеля его современники в Палестине; что писала о нем в 20-х—30-х годах XX века ивритоязычная пресса; какое влияние оказал Исаак Бабель на современную израильскую литературу.
Туве Янссон — не только мама Муми-тролля, но и автор множества картин и иллюстраций, повестей и рассказов, песен и сценариев. Ее книги читают во всем мире, более чем на сорока языках. Туула Карьялайнен провела огромную исследовательскую работу и написала удивительную, прекрасно иллюстрированную биографию, в которой длинная и яркая жизнь Туве Янссон вплетена в историю XX века. Проведя огромную исследовательскую работу, Туула Карьялайнен написала большую и очень интересную книгу обо всем и обо всех, кого Туве Янссон любила в своей жизни.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.