Последнее лето в Ильзенге - [5]

О том, что они вампиры, Отон услыхал от отца в первую же ночь своего приезда сюда...

Он открыл глаза и немедленно вспомнил, что находится в чужом доме. Солнце, казавшееся седовласым в окружении белесой дымки, уже спеша за горизонт, щедро поливало пол и распахнутые ставни косыми лучами. Веяло свежестью. Отон оделся и отправился на экскурсию.

В темном коридоре, приятно пахнущем лаком и старым деревом, он незамедлительно столкнулся с Эрнё.

- А, проснулись, наконец? - Улыбка. - Ужин только через час, хотите прогуляться или мне показать вам дом?

- А как вам удобнее? - с внезапным любопытством спросил Отон. - Кто я для вас - обуза, загадка, просто еще один гость?

Собеседник рассмеялся.

- Редкая в наше время искренность.

Отон почувствовал себя польщенным и поспешил в свою очередь сказать приятное:

- Скорее, это вы располагаете к доверию.

- Для начала давайте познакомимся, как полагается. Меня зовут Эрнё Вардьяш, а вас?

- Мое имя Отон Бендик, и я приехал на поиски моего отца.

При звуке произнесенного имени лицо Эрнё омрачилось тенью тревоги, пропавшей так же внезапно, как перед тем возникшей. Он помедлил, наконец, ответил с явной неохотой:

- Я знаю вашего отца. Он живет здесь. Но вам лучше не беспокоить его, хотя, конечно же, окончательное решение вы примете сами.

- А... что с ним случилось? - тихо спросил молодой человек и, видя недоумевающий взгляд подростка, заторопился. - Понимаете, мы с матерью долгое время считали его мертвым, даже нет, не мертым, пропавшим без вести, а потом мать умерла... год назад... - зачем-то уточнил он. - А позже я наткнулся на фамилию отца в Сети...

Выяснилось, действительно странная история - с халявной ночевкой в интернет-клубе, где подрабатывал знакомый знакомого, чьей обязанностью было распечатывать на принтере некоторые из приходящих на его ящик сообщений; там-то, совершенно случайно заглянув через плечо приятеля, Отон рассмотрел в чужом письме знакомое имя. Подумал, что совпадение, однако на всякий случай запомнил адрес, надписанный приятелем на почтовом конверте - письмо должно было проследовать далее обычным старомодным путем.

Все это юноша путано изложил Эрнё. Тот выслушал, не прерывая ни словом, ни жестом, покачал головой и сделал Отону знак следовать за собой.

Они прошли из конца в конец несколько довольно длинных коридоров, спустились по маленькой лесенке и через кухню попали на застекленную террасу, пристроеную к торцу сельского здания. Солнечный свет здесь заслоняла громада строения, было сумрачно, и со всех сторон к ступеням подступали громадные розовые кусты, усеянные бессчетным количеством бутонов. Отон увидел перед собою лабиринт, запутанный, хаотический сад, заполненный одними только розами. Кое-где колючие плети перекинулись через дорожки, запущенные и заросшие сорной травой, а в воздухе витал сладкий аромат распускающихся цветов.

- Пойдемте, - Эрнё спустился с террасы и двинулся вперед. - Но предупреждаю: вряд ли вы получите удовольствие от этой встречи.

Лавируя между кустами, они заметили человека, сидящего на корточках и уставившегося в землю, и еще прежде чем они подошли, у Отона екнуло сердце от посетившей его безумной надежды.

- Здравствуй, Джас, - заговорил Эрнё, приблизившись. - Чем занимаешься?

Человек, отряхиваясь, поднялся с корточек и уставился на них. Отон расширившимися глазами смотрел на него и не мог вымолвить ни слова: человек был его отец, однако выглядел он так, будто видел Отона впервые в жизни. Руки его были покрыты засохшей грязью, за пояс заткнуты садовые ножницы, но глаза такие ясные, какими не были в прежней жизни, и заметно было, что ему не терпится вернуться к созерцанию почвы, от которого его оторвали.

Наконец, Джас безразлично отвел взгляд от сына и ответил, обращаясь исключительно к Эрнё:

- Погода хорошая. Я посажу сегодня еще кустов десять.

Они заговорили о погоде, а Отон, ослепленный, оглушенный, топтался рядом, гадая: отец сошел с ума? у него потеря памяти? или он зачем-то притворяется, что не узнал Отона? или же это не отец, а просто чертовски похожий на него мужчина? Тут Эрнё сказал, раздельно и медленно, как говорят ребенку:

- Джас, посмотри-ка сюда, на этого юношу. Он хочет с тобой поговорить. Я сейчас уйду и оставлю вас вдвоем. Надеюсь, ты не причинишь ему вреда, тем более что скоро время ужина, - мы ждем вас обоих, - и не успел Отон удивиться странному поведению подростка, как они с отцом остались наедине.

- Ха! - проворчал отец. - Неужели не ясно, что я не стану наносить вред собственному сыну? - Он пошарил за ближайшим кустом, вытащил заступ и ловко воткнул его в землю. - Как ты думаешь, Отон, какой сорт здесь будет смотреться лучше: бордовых или желтых?

- Я... не понимаю, отец...

- Чего тут понимать-то? - недовольно проворчал Джас. - Мне нужно принять решение.

- Ты издеваешься надо мной, отец?! - Молчание. - Я не въезжаю, - уже срываясь на истерику, зачастил Отон, - как ты можешь думать о цветочках, когда я искал тебя, и вот встретил, ведь мы считали тебя погибшим, отец! и я хочу знать, что с тобой случилось, и почему ты ни разу не дал знать о себе, если все это время помнил о нас, и я... - против воли он захлебнулся тем, что четыре года носил в душе.