Посланник Князя Тьмы - [10]

– И кто купил их?

– Кто? – господин Цауне внимательно посмотрел на сыщиков. – Вы, вероятно, из полиции?

– Да.

– Вы знаете, я не знаю. Какие-то мужчина и женщина. Он не хотел сначала их покупать, но она, вероятно, настояла, по крайней мере, мне так показалось, и на следующий день они пришли и купили.

– Так вы говорите, что не знаете этих людей и никогда их не видели?

– Точно.

– Это не он? – следователь протянул владельцу магазина фотографию Альфонса.

– Нет, что вы!

– А господина Яншевского вы знаете?

– Простите, как вы сказали?

– Яншевского.

– Вроде нет. Хотя, вы знаете, у меня очень плохая память на лица и имена. До свидания. Если вам еще что понадобится, заходите. Я всегда к вашим услугам.

– Зайдем еще к одному человеку, – сказал Гутманис, когда они вышли из магазина. – Некогда он был одним из самых богатых антикваров в городе, правда, в пятнадцатом, во время оккупации, его немного потрепали немцы.

– Никогда бы не подумал, что в нашем городе столько коллекционеров и антикваров, – покачал головой Ивар Блумс.

– Привет, – рядом с ними остановился молодой человек на велосипеде.

– А, Микелис, привет.

– Ивар, ты не слышал об убийствах господина Яншевского и этого старика старьевщика?

– Как ты думаешь, чем мы сейчас занимаемся с господином Гутманисом? – Ивар кивнул на удаляющуюся спину следователя по особо важным делам.

– Точно? Вот здорово! Наконец-то хоть в нашем городишке что-нибудь случилось. Ты расскажешь?

– Как-нибудь в другой раз.

– Хочешь новый анекдот? Только что из Риги с почтой привезли. – Микелис похлопал по большой черной кожаной сумке. – Мне на вокзале рассказали.

– Давай, только быстрей.

– Домовладелец не хочет брать к себе квартирантов с детьми. И вот однажды является к нему дама. Он спрашивает, есть ли у нее дети. "Трое, все на кладбище", – отвечает она и начинает лить слезы. Хозяин тоже поплакал вместе с ней для приличия и подписал контракт. После этого дама стала у окна и высунулась наружу. "Вы кого-то ждете?" – спросил хозяин. "Да, – ответила дама. – Детей". "Как детей? – Удивился хозяин. – Вы ведь только что сказали, что они на кладбище". "Ну, конечно. Они с отцом поехали проведать могилку бабушки". Ну как, здорово?

– Где смеяться?

– Да ну тебя, – обиженно махнув, знакомый Ивара Блумса вскочил на велосипед и покатил к порту, трясясь по булыжной мостовой…

Сыщики подошли к небольшому деревянному домику, все окна которого на первом этаже была заколочены, поднялись по ветхой скрипучей лестнице на второй этаж и постучали.

– Не заперто! – из-за двери послышался сухой кашель.

Они переступили порог и оказались в завешанной коврами и старинными гравюрами полутемной комнатке. В дальнем от двери углу, в древнем кресле, с истертыми до дыр подлокотниками, сидел сгорбившийся старик. Ноги его прикрывал коричневый клетчатый плед. Рядом стояла сухонькая старушка, держащая дрожащими руками поднос, на котором были составлены бьющиеся друг о друга склянки с уже желтыми от времени аптечными этикетками.

– Добрый день, господин Голдбергс. Мы из полиции.

– Могли бы и не говорить. По вашим лицам это и так видно. – Старик поставил на поднос бутылочку с какой-то черной жидкостью и вновь закашлялся. – Извините, господа, что не предлагаю присесть, но я очень болен и не могу уделить вам много времени.

– Ничего. Мы просто хотели узнать…

– Scire volunt omnes mercedes, mercedem solvere nemo. – Усмехнувшись, перебил следователя Голдбергс. – А почему вы пришли именно ко мне? В городе и без меня есть умные люди. Я уже давно ничего не покупаю. Мне девяносто один год и больше ничего не надо. Пора уже в дорогу…

– Именно поэтому мы и пришли к вам. Я знаю, что коллекционер, а тем более антиквар редко дает кому-либо, особенно полицейским, до конца правдивую информацию, а вы лицо незаинтересованное.

– По какому поводу вам нужна информация?

– По поводу вот этого клейма на оружии. – Следователь протянул старику листок. – О вас в старое доброе время говорили, что вы ходячая энциклопедия.

– Не надо преувеличивать. По поводу оружия могли обратиться ко мне и пораньше, и в любое время получили бы правдивую информацию. Я пережил "драй криг", и, наверное, уже никогда не смогу понять и полюбить тех, кто собирает все колющее, режущее, стреляющее и отнимающее жизнь у божьих тварей. Милочка, – обратился антиквар к своей подружке, которая была, пожалуй, еще древней чем он, – подай, пожалуйста, мне мои очки. Они там, рядом с лампой, в этой… Как ее?

– Чего, чего? – переспросила старушка, поворачиваясь к нему левым ухом.

– Очки! В коробочке!

Старик взял протянутый дрожащей рукой очки, натянул эти, слегка мутноватые стеклышки себе на нос, взглянул на бумажку, а затем на следователя.

– Так это клеймо не оружейника, а механика Галедо. Он делал игрушки и разных зверей. Говорят, он в девятнадцать лет сделал льва в натуральную величину, который мог рычать, бегать и даже прыгать, как настоящий.

– Но клеймо стоит на доспехах и мече. Может, это чья-то подделка?

– Чего не знаю, господа, того не знаю. Я думаю, с этим вопросом вам лучше обратиться к господину Бекеру. Он живет на улице Дзинтару, в таком высоком здании. Это совсем рядом с вами. Бекер, кстати, интересовался какими-то рыцарскими доспехами работы Галедо. Но это между нами, я знаю, полицейские просто так не начнут интересоваться антикваром. Прощайте.