Поручик Ржевский, или Любовь по-гусарски - [12]

   - Но у меня нет при себе курительной трубки, государь.

   - Я не о том. Врежьте ему как следует!

   Экзекуция Акакия Филиппыча продолжалась добрых пять минут. Он визжал, оправдывался, защищал руками щеки, но был избит, повержен и уложен Ржевским поперек постели совершенно без чувств.

   - Вы не представляете, поручик, - устало произнес Александр, - с каким dermom приходится иметь дело. Двор переполнен идиотами и интриганами, что, впрочем, почти одно и то же.

   Ржевский внимал царю, не смея шелохнуться. После пережитого конфуза он был готов добровольно влезть в кандалы и пешком отправиться в Сибирь. Но император говорил с ним так, как-будто между ними ничего особенного не произошло. Не даром вся Европа считала российского самодержца отменным дипломатом.

   - Наш разговор, поручик, еще не окончен, - сказал Александр. - Но мы продолжим его в другом месте.

  

   Глава 12

   Царь горы

  

   На трех поставленных в ряд стульях сидело трое мужчин: в центре - царь, справа от него - негр в ливрее, слева - поручик Ржевский. Сбоку стоял Акакий Филиппыч. Он был с шишкой на лбу и фонарем под глазом.

   Царица Елизавета лежала напротив в постели, опершись спиною на подушки. После недавних родов она находилась в прострации, куда ее обычно заносило недели на две-три. Но император Александр не собирался ждать, когда она придет в себя, и поручил Акакию Филиппычу провести ее дознание. Поручик Ржевский все еще был под подозрением. Царь жаждал услышать от самой своей супруги, кто послужил отцом ее новорожденной дочери. Он полагал, что в данных обстоятельствах царице не хватит ума, чтобы солгать.

   Бессмысленный взгляд Елизаветы Алексеевны блуждал по лицам мужчин. Особенно часто ее взгляд останавливался почему-то на негре в ливрее.

   Царь подал тайному советнику знак.

   - Ваше величество, - обратился Акакий Филиппыч к императрице, - посмотрите на этих мужчин. Кого из них вы знали прежде?

   - Елизавета Алексеевна я, - замогильным голосом произнесла императрица.

   - А меня зовут Акакий Филиппыч. Но речь сейчас идет не о нас с вами, а вот об этих трех господах...

   Тайный советник запнулся, заметив, что императрица протягивает ему руку. Он бросил взгляд на царя, тот нехотя кивнул. Пришлось поцеловать. Царь поморщился.

   - Кажется, я опять беременна, - заявила Елизавета, с интересом разглядывая свое запястье.

   Александр побелел как полотно. Негр разинул рот. Ржевский сдержанно улыбнулся в усы.

   - Ваше величество... - опять начал тайный советник, но Елизавета с неожиданной живостью перебила:

   - А что вы делаете сегодня вечером, пупсик? Может, сыграем в лото?

   - С превеликим удовольствием, ваше величество. Но прежде ответьте, кого из этих людей...

   Императрица громко засмеялась.

   - Как забавно! Вот этот симпатичный мужчина, - она указала на императора пальцем, - напоминает мне моего супруга. Такая же ослиная физиономия.

   Александр вскочил.

   - Ваш муж - умнейший человек во всей Европе, милочка! - с вызовым крикнул он.

   - В самом деле? - Ее лоб собрался в морщины, но тут же снова стал гладким, как зеркало. - Ну и слава богу. За дурака бы я и сама не пошла.

   Царь хотел грязно выругаться, но передумал. Поиграв желваками, сел и кивнул тайному советнику продолжать.

   - Ваше величество, кто этот человек? - спросил Акакий Филиппыч царицу, положив руку на плечо негра.

   Она скорчила мину.

   - Черт!

   - Кто?

   - Говорю же вам, это черт. Как это у Данте? "И черти жарят всех в аду".

   - Не всех, а только грешниц, - заметил царь.

   - И грешников тоже, - сказала Елизавета.

   - А это кто, ваше величество? - спросил Акакий Филиппыч, встав около Ржевского.

   Царица пригляделась. С лицом ее произошла удивительная перемена. До сей поры вялое и равнодушное, оно вдруг озарилось каким-то внутренним светом, наполнившись теплом и нежностью. Вскочив с постели, царица бросилась к поручику. Он в растерянности встал, и она повисла у него на шее.

   - Дорогой мой! Золотце мое! - заливалась она слезами и смехом.

   Неловко поддерживая у себя на груди вопящую царицу, Ржевский бросил недоуменный взгляд на царя.

   Александр был страшен. Скулы его напряглись. Уши гневно шевелились. Он дрожал с головы до ног.

   - Итак, поручик, вы проиграли, - скрипя зубами, проговорил он. - Лиза признала в вас своего любовника.

   - Но, государь...

   Ржевский развел руками, и, выпав из его объятий, царица грохнулась на пол.

   - Я упала, - сказала Елизавета. - Почему вы постелили мне такую жесткую постель? - спросила она, с укором посмотрев на Александра.

   - Иного вы не заслуживаете! - рявкнул тот. Увидев, что поручик намеревается помочь ей подняться, он перешел на визг: - Не прикасайтесь к моей жене! В порошок сотру! Повешу!

   Подскочив к замершему в согнутой позе поручику, он дал ему пинка под зад.

   - Ай! - воскликнул царь, схватившись за колено. - Что у вас там, медный таз?

   - Никак нет, ваше величество. Жопа!

   - Костяная она у вас что ли?

   - Всю жизнь в седле, государь. Задубела-с.

   Царь хромал по комнате, опершись на услужливо подставленное плечо тайного советника.