Поролон и глина - [27]

Увиденное стало для Элабинта глубочайшим потрясением. И одновременно полностью утвердило в нем веру, что путь предателей правильный. По сравнению с монолитом их веры, суеверия, державшие в плену гончаров, были жалкими и смешными. По сравнению с их твердым знанием, достигнутым свободными путешествиями разума, осколочные сведения, которыми владели гончары, были кучкой глины. Рядом с их технологией общения, с их опытом беседы, потуги гончаров к взаимодействию друг с другом казались пародией на разумную деятельность. Наконец, гончарам совершенно незнакома была свобода и радость бытия. Чтобы жить в гармонии с миром, нужно всего лишь не насиловать себя: засыпать, когда хочется, и смотреть на мир во все глаза, когда он того требует. Если их не научить этой простой истине, они проживут жизни бессмысленно и перейдут в мир людей с овальными головами совершенно неподготовленными.

Золотое пламя леса уже истлевало, оставляя золу голых ветвей, когда Элабинт решился сообщить товарищам о своем намерении. Он принес компьютер на крышу, набрав на нем предварительно текст послания. Показал им написанное сразу после пика цикла, когда они все еще любовались красотой форм. Он написал, что сейчас же выйдет и направится к гончарам, чтобы показать им компьютерную технологию общения и убедить ложиться спать сразу после пика цикла. Он детально описал, в каком жалком состоянии пребывают гончары. Послание он закончил словами: "Я как бывший гончар знаю об их доктрине все и вижу, какой это кошмарный набор заблуждений, делающих жизнь адом". Прочитав сообщение, предатели дружно помахали головами: "Нет". Элабинт не мог поверить в это. Он развел руками, выражая удивление, и один из предателей напечатал на компьютере, пока другой держал: "Мы сами отлично знаем доктрину гончаров. Мы написали ее несколько поколений назад и обучили ей нескольких вновь пришедших в этот мир. Мы держали их отдельно от нас, потом же вообще увели обманом в другую часть города. Мы сделали это, чтобы проверить, насколько разум проницателен от природы. Мы были убеждены, что не пройдет одного большого цикла, и природа возьмет свое. Но оказалось, что самая чудовищная глупость способна поработить целые поколения людей. Мы продолжаем наблюдать за ними. Некоторых из новопришедших отвозим на машине в окрестности их убежищ, чтобы их ряды пополнялись. Под видом "лепщиков" держим двух наблюдателей и время от времени сменяем друг друга на посту. Гончары не замечают подмены, потому что мы используем две прочные запасные головы для маскировки. Надеваем их поверх наших. Эксперимент будет продолжаться, он очень важен для нас. Однажды ты сможешь побыть наблюдателем, если оставишь мысли об их просвещении. А пока живи с нами, учись у нас и радуйся своей судьбе: ты единственный за всю историю эксперимента, кто вырвался из лап этих сумасшедших". Море вопросов взбурлило в голове Элабинта и он потянулся к компьютеру, чтобы написать их, но в этот момент экран погас. Компьютеры выходили из строя почти с началом распада. Державший его предатель небрежно опустил руку, компьютер с плеском упал в лужу воды, скопившуюся между буграми рубероида. Несколько кнопок всплыли на поверхность. Предатель пошел к лестнице на чердак, и остальные за ним. Постояв в растерянности, Элабинт поплелся следом. Пока он спускался по лестнице, этаж за этажом, возмущение нарастало в нем! Как они смеют обрекать людей на мучения, когда знают о гармоничности и справедливости мира, когда знают о Пути! Вернувшись в зал, предатели как ни в чем не бывало, легли спать. Элабинт лег с ними, твердо вознамерившись не засыпать, а броситься в бегство, как только заснут они. Да, они будут видеть его, да, они смогут устроить погоню на машинах. Но когда они видят, они не способны ничего сделать, а когда способны действовать в мире вещей — слепы. А у него есть огромное преимущество: он приучен гончарами не спать до самого заката цикла, предатели — не приучены. Они не могу не заснуть, так что однажды он сможет отыскать преследователей спящими и убить их всех, легко и быстро.

Чтобы не спать и одновременно не шевелиться, прикидываясь спящим, приходилось прикладывать огромные волевые усилия. Наконец, он решил, что прошло достаточно времени. Для надежности выждал еще немного, вскочил и бросился к выходу мимо замерших тел.

Уже у двери он краем глаза заметил, как вскакивают и предатели — все сразу. Они обхитрили его! Проверяли! Теперь они убьют его, если догонят. А он еще не готов к смерти, он так мало пожил! Он успел распахнуть дверь и выскочить на улицу, прежде чем его догнали. Но на улице его ждали еще двое. Оба обычно спали в другом конце зала от него, так что он не обратил внимания, что их нет. Он даже успел горько усмехнуться в мыслях: "Молодцы, предусмотрительны!". Двое в четыре руки толкнули его назад, в объятия остальных. Он ощутил десятки пальцев на теле. С силой его швырнули об стену, снова схватили и швырнули еще раз. Снова и снова. От боли и сотрясения он перестал понимать, где он и что надо делать. Руки отпустили его на холодный асфальт. Острием стрелы сужалась к небу стена здания, поблескивающая голубыми окнами под несколькими робкими лучиками солнца. Как красиво! Никогда он не смотрел еще на дома в таком ракурсе, а надо было для этого всего лишь лечь на землю у самой стены. Вид загородили грязные цилиндры с черными провалами глаз. На него навалились, прижали его грудь и живот коленями. У него потемнело в глазах от боли. Руки обхватили его голову и потянули. Омерзительное чувство пронзило все тело, заглушив боль: трение внешней части головы о скрытую внутреннюю. "Сейчас я умру", — просто подумал он.