Пора охоты на моржей - [32]

— Тогда и это пусть будет подарком от нас, — сказал он старику.

— Ии, это можно.

Целый день проговорил Владик с оленеводами и только к вечеру, когда старик сказал, что парням надо в стадо, свез их на берег.

— Приходи к нам на чай, — сказал на прощание старик. — А отцу скажи, что видел Рольтыгыргина.

На второй день вернулись пассажиры. Тронулись в путь.

В заливе Лаврентия катер задержали еще на неделю. Сгоняли его с грузом в Нунямо и Янранай, директор с друзьями съездил в выходной на пикник в глубь залива на Мамку, и только после этого «Двойка» пошла в Увэлен.

После встречи на Кукунских горячих ключах Иван Васильевич стал с уважением относиться к своему матросу: расспрашивал про чукчей, про Увэлен, где он еще ни разу не бывал. И откровенно признался, что впервые видит настоящих чукчей, хотя и прожил на Чукотке более десяти лет.

— И как это у тебя язык не сломается, — шутил Костя. — Я, кроме «етти» да «чайпауркин», ни слова сказать не могу, а у тебя все как по маслу идет, и даже не заикаешься.

— Маленьким был, вот и научился говорить, — словно оправдывался Владик.

Катер подходил к мысу Пээк. Высокий и зубчатый, он, как острый нож, вдавался в море. Правее его виднелся длинной полосой остров Имелин — по-русски Ратманова, за ним, еще дальше, белели вершины гор — это уже была чужая, не наша земля. Море тихое и приветливое. Катер плавно перебирается с волны на волну, буравит широким носом воду, спокойно и ровно пыхтит «Йокагама». У Владика на душе становилось радостно и тревожно: начинались знакомые с детства места. Вот сейчас за мысом Пээк покажется прилепившийся на крутом склоне эскимосский поселок Наукан. Сколько раз они в зимние каникулы приезжали на собаках всей школой и показывали свою самодеятельность. Владик тоже тогда занимался в кружке народных инструментов. Правда, играть на балалайке и гитаре он не научился, зато на пиле получалось неплохо. Приезжали к ним в Увэлен и науканские школьники и тоже показывали свою самодеятельность. В русских танцах увэленцы всегда держали первенство, никто не мог переплясать пятиклассника Аркашу Майтагина, но вот в чукотских и эскимосских науканцев обставить не могли. Особенно большой восторг вызывал танец «Чайка». Его исполняли толстенький Вася Тулюна и худенький Саша Таю. В шапках с козырьками, похожими на длинные желтые клювы, они действительно были как чайки. Вот они летят по-над берегом, смотрят сверху, что-то выискивают и вдруг резко падают в воду, выхватывают рыбешку и снова взмывают вверх. Там устраивают драку, пытаясь выхватить друг у друга добычу…

— И как это живут здесь чукчи? — вдруг спросил Владика Иван Васильевич и показал на поселок.

— Это Наукан, — ответил Владик, — и живут здесь не чукчи, а эскимосы. Ничего живут, охотятся в море, — и попросил старшину взять ближе к берегу. — Здесь до самого Увэлена нет подводных камней и у берега глубоко, — пояснил он.

На этот раз старшина последовал совету матроса и повел катер у самого берега. Вскоре Наукан, похожий на птичий базар, скрылся из виду, пошли крутые отвесные скалы, местами прорезанные ущельями и висячими долинами, с низвергавшимися с них небольшими водопадами.

— Вот и мыс Дежнева огибаем, — сказал старшина.

— Где мыс Дежнева? — удивился Владик.

— Да вот он!

— Так это Уйвэн.

— Но в лоции точно показано, что это мыс Дежнева.

Ни увэленцы, ни науканцы никогда не называли его русским именем, хотя все знали, что живут у мыса Дежнева.

Показался мыс Сенлюквин с двумя «братьями», стоявшими один за другим. Сюда Владик с ребятишками часто бегал зимой и забирался на скалу, чтобы посмотреть на кромку припая, где отцы его друзей промышляли нерпу.

— Сейчас Увэлен покажется, — сказал он старшине. — Увэленцы, наверно, уже видят катер, и кто-нибудь кричит со скалы Ёпын: «Катыр! Катыр!» — разговорился Владик. — Иван Васильевич, давайте в лагуну зайдем, там тихо и спокойно, отстоимся и отдохнем как следует. Здесь же море открытое, чуть подует северян — и нам надо бежать в Кенискун.

— Но здесь указано, — листал лоцию старшина, — катерам с большой осадкой не пройти через горловину.

— Да что лоция, я же знаю, какая там глубина, — страстно убеждал его Владик.

— А если сядем? Кто нас стянет?

— Не сядем!

— Ладно, рискнем, — согласился старшина. — Лоцмана надо будет взять.

— Найду! — обрадовался Владик. — Кагье хорошо знает лагуну.

Печальная встреча

Увэлен не встретил их радостным криком «Катыр!». Поселок притих и казался безжизненным. Пролетела стая уток, и не раздалось оглушительного свиста, не последовало выстрелов из ружей. Изредка показывались люди. На берегу с несколькими увэленцами стоял Глебов в нерпичьей куртке и в фуражке. Когда катер бросил якорь, к нему подошла байдара. Отец обнял Владика, пощекотал его своими жесткими усами, поздравил старшину и моториста с прибытием и одобрил решение зайти в лагуну.

— Там действительно будет спокойнее. Придется подождать деньков пять, Иван Васильевич, продукцию мы еще не упаковали. Болеют люди, эпидемия кори и гриппа свирепствует.

— Подождем, — согласился старшина, — а если надо, то и поможем.

Глебов остался на катере, а Владик на байдаре переправился на берег.