Популярные очерки о российских императорах - [78]

.

Коронация Николая II была назначено на 15 мая 1895 г. В этот день все центральные улицы Москвы уже с раннего утра были заполнены народом. В Кремлевский дворец с семи часов утра начали съезжаться официальные лица. В десятом часу с Красного крыльца под звуки гимна «Боже, царя храни» спустились Николай II и Александра Федоровна, которые прошествовали в Успенский собор, где их встретило высшее духовенство. После коронации в Грановитой палате был дан торжественный обед. Но через три дня торжества обернулись трагедией. Полицейские власти как-то позабыли, что самым ответственным местом является народное гулянье на Ходынском поле. Палатки со сластями и коронационными кружками были расставлены в таком месте, что между ними и народом очутился ряд глубоких рвов, забытых колодцев. Еще ночью поле было занято полумиллионной толпой, сгрудившейся в компактную массу. Желание получить подарки действовало возбуждающе. Наступил момент, когда раздались крики удушаемых женщин и детей, которые заставили толпу попробовать сдвинуться. Кое-кто принял это движение за сигнал атаковать палатки с лакомствами, и вся толпа, как обезумевшее стадо, шарахнулась прямо на ямы. По официальным данным, было задавлено насмерть 1389 человек и 1301 человек получил увечья.

В течение первых десяти лет супружества у Николая II и Александры Федоровны родились четыре дочери, поэтому самым сокровенным желанием императрицы было иметь сына. И вот 12 августа 1904 г. императрица, наконец, родила долгожданного наследника престола. Пьер Жильяр, воспитатель великого князя, в своей книге «Трагическая судьба Николая II и царской семьи» пишет: «В феврале 1906 года я впервые увидел полуторагодовалого цесаревича при следующих обстоятельствах. Я прибыл, как обыкновенно, в Александровский дворец, куда я являлся для исполнения своих обязанностей несколько раз в неделю. Когда я уже заканчивал свой урок, который я давал Ольге Николаевне, вошла императрица, держа на руках великого князя — наследника. Она приблизилась к нам с видимым намерением показать мне того, кого я еще не знал. В ней светилась нескрываемая радость матери, которая увидела, наконец, исполнившимся свое самое дорогое желание; она гордилась и радовалась красоте своего ребенка. В то время действительно цесаревич был одним из самых прелестных детей, каких только можно было себе представить, с его прекрасными светлыми кудрями и большими серо-голубыми глазами, оттененными длинными загнутыми ресницами. Он имел свежий розовый вид совершенно здорового человека, и когда он улыбался, на его полных щеках вырисовывались две маленькие ямочки»[143].

Вскоре, однако, выяснилось, что цесаревич болен гемофилией — серьезной наследственной болезнью, передающейся из поколения в поколение по женской линии детям мужского пола. С того времени жизнь российской императрицы обратилась в постоянную борьбу с этой ужасной болезнью. Она знала, что ее дядя, брат и два племянника умерли от этого недуга, и вот теперь ее обожаемый сын болен этой же болезнью! Наука пока была беспомощна, и единственной надеждой на спасение для матери наследника оставался Бог. Императрица с большим усердием предалась религиозным опытам, надеясь на чудо. И в это самое время во дворце появился сибирский крестьянин Григорий Распутин, который сказал ей: «Верь в силу моих молитв, верь в силу моего посредничества, и сын твой будет жив». Распутин быстро разобрался в состоянии отчаявшейся матери и весьма искусно извлек из этого пользу для себя. За короткое время он стал влиятельным человеком при дворе.

Постоянный страх за наследника, длительный эмоциональный стресс сильно повлияли на состояние здоровья Александры Федоровны. Сестра императора, Ольга Александровна, писала, что императрица была «по-настоящему больной женщиной»[144]. В 1911 г. Александра Федоровна писала своей бывшей воспитательнице мисс Джексон: «Почти все это время я была больна… Дети быстро растут и взрослеют… По моей просьбе они сопровождают отца во время выходов и однажды присутствовали на большом приеме по случаю военного парада… Поскольку я не могу выходить, они должны привыкать заменять меня. Мое состояние таково, что я могу появляться где-либо слишком редко, а когда я это делаю, то потом я вынуждена долго лежать из-за переутомления сердечной мышцы»[145].

По давно сложившейся традиции состояние здоровья членов императорской семьи всегда являлось запретной темой, поэтому болезнь наследника скрывалась самым тщательным образом. В связи с этим обстоятельством российская общественность не могла знать причины влияния Распутина на императрицу. Ее замкнутость, отрешенность от мира, от общественных дел государства, вызванные страданиями из-за сына, всеми воспринимались как нелюбовь к России, ее народу, поэтому последняя царица не была популярна в народе. Учитель детей императорской семьи П. Жильяр писал о ней: «Весьма сдержанная и в то же время очень непосредственная, прежде всего — жена и мать, императрица чувствовала себя счастливой только среди своих. Образованная и обладавшая художественным чутьем, она любила чтение и искусство»