Поперчить посахаренное - [48]

— Очень дорого стоит. Потом, когда-нибудь, накоплю…

— Проблема только в деньгах? — посмотрел на неё Бобби. Дохи нашла в его взгляде то, чего не хотелось бы. Это был перебор, и она не хочет даже думать о том, что он подумал о том, о чем она сейчас по поводу него подумала!

— Мне это жить не мешает, — быстрее заверила Дохи. — Говорю же, потом, если надо будет… дай мне пельмень, а? Я не могу без жирного, калорийного, и желательно мяса!

— Будешь мне тут выступать — я тебе такое мясо в рот засуну, что тебе не придётся сочинять завтра подругам, — стальным тоном велел Бобби. Девушка притихла. Обошла его, открыла холодильник. Там не было прибавления. Заглянула в морозильную камеру — пусто. Откуда он взял себе нормальную еду? Сбегал и купил, пока она мылась? Спору нет, моется она подолгу, можно успеть заготовки кимчи на зиму сделать. — Ты вообще как, представляешь хотя бы примерно что говорить, если у тебя попросят подробного рассказа? — отвлек он её от мыслей о еде.

— Ты же просил хвалы? Значит, представляю, — Дохи развела ладони на ширину плеч. — Вот такой! И пять часов не останавливаясь! — Бобби едва не подавился, утопив смех внутри себя. Дотянулся до воды, чтобы запить и, откашливаясь с сомкнутыми губами, улыбнулся глазами. — Перегиб? — он покивал. Дохи свела ладони ближе друг к другу. — Вот такой? — Ещё ближе. — Такой? — быстрее проглотив остатки еды, Бобби вставился:

— Конкретика всегда выглядит ненастоящей. Ну что тебе, делать больше нечего было, как в первый же раз бросаться мерить? Для правдоподобия надо говорить что-то вроде «не знаю, не поняла», «не разглядывала» или «ну нормально так, но я же линейку не подставляла!».

— Джинни и Хёна меня знают получше тебя, они знают, что я бы померила. Или даже сфотографировала.

— Ну, хорошо, скажешь, как считаешь нужным.

— Но для достоверности, на самом деле… а? — Дохи развела большой и указательный палец до предела и вопросительно уставилась на Бобби. Он недовольно на неё покосился. Она чуть уменьшила расстояние между пальцев. — Вот столько?

— Я устал и хочу спать, — швырнул он сковороду в раковину и пустил на неё воду.

— Что ты делаешь! Я хотела облизать!

— Лучше вымой, — закрыл кран Бобби и, пройдя несколько метров, упал на матрас, начав забираться под одеяло. — Доброй ночи!

— А я где буду спать? — парень молча подвинулся на самый край, освободив большую часть просторного матраса, которого бы хватило и на троих. Дохи удивлено посмотрела на лежбище. — Серьёзно? — никакого ответа. — Ну, ладно, — быстро помыв сковороду, она нырнула под то же одеяло и, устроившись, как ей показалось, удобно для сна, уставилась в потолок. Сон не шёл. На расстоянии вытянутой руки лежал Бобби, такой обалденный, горячий и стройный, сделавший вид перед всем университетом, что она его девушка, но она не могла даже поцеловать его, потому что на самом деле он влюблен в Джинни. Как иначе его понять?

— Ты свет не погасила, — откуда-то из своей подушки пробубнил Бобби.

— Прости, — поднявшись, Дохи щелкнула выключателем и вернулась обратно. Сон всё равно не шёл. Как минимум четыре человека сейчас думают, что она занимается своим первым сексом: родители и Хёна с Джинни. Завтра в это поверит весь университет, но она по-прежнему далека от секса, как от Марса. — Бобби, я не очень близко знакома с Юнги, но… он хороший парень, зачем ты туда так упорно лезешь?

— А я плохой парень? — лежа к ней спиной, произнес Чживон.

— Ты? Нет, но… в общем-то, единственное плохое, что ты делаешь — это лезешь в отношения Джинни и Юнги.

— Я просил нравоучений перед сном?

— Нет, прости, — замолчала Дохи, погладив на груди футболку Бобби. Сегодня она тоже не пододела после душа нижнее бельё, но лишь по причине того, что сменного с собой не было. Но кого это интересует? — Ты можешь не просить, но я не могу молчать. Джинни хорошо с Юнги, они уже полгода вместе… разрушать легко, а вот построить что-нибудь… ты ведь ничего не построишь на руинах их отношений. Просто разметаешь к чертям кубики, как злой мальчишка, у которого не получается соорудить крепость.

— Дохи, хочешь БиАя? — испортил он всю её лирическую философию одним именем. Сама формулировка тоже способствовала тому, что девушке стало неудобно лежать на лопатках без груза сверху.

— Хочу.

— А можешь перестать хотеть?

— Ну… не задавалась такой целью, — попыталась отшутиться она, но посерьёзнела и, вспомнив, что глазеет на Ханбина с первого дня учебы, призналась: — Нет. Но если бы он стал встречаться с Хёной, я бы о нем забыла.

— Естественно, она же твоя подруга. А Юнги мне кто? Брат? Сват? Может быть друг детства? — Бобби развернулся к Дохи лицом. — А если бы БиАй начал встречаться с кем-то, кто казался бы тебе хуже тебя?

— Это трудно, — хихикнула Дохи. Юмор снова неуместный, но весело же, ну? Хуже неё! Хо-хо, анекдот. — Пожалуй, меня бы это задело. Если ему настолько всё равно, то почему бы и не я? Но мы сравниваем несравниваемое.

— Согласен, прекратим эти бредни, — улыбка Чживона сверкнула в темноте. — Доброй ночи ещё раз.

— Доброй ночи, — девушка опять посмотрела на потолок. — Я хочу есть. Если мне сейчас дать БиАя, я его съем, а не изнасилую, честное слово. У тебя ещё осталось что-нибудь в заначке? Какая-нибудь отбивная? Сосиска? Пирожок? — Бобби отозвался равномерным дыханием. Он что, способен уснуть под её тарахтение? Дохи вспомнила про гроздь винограда в холодильнике. Хотя бы набьёт желудок.