Помнишь, земля Смоленская... - [14]
— Лейтенант возвращается! — сообщил Марков, поправляя пилотку на обритой голове.
Кто-то вздохнул:
— С какими-то вестями?..
Хониев, схватившись за дверь, вскочил в вагон с такой ловкостью, будто взлетел в седло коня. Окинув бойцов строгим взглядом, сказал:
— Садитесь.
И когда все разместились вокруг него, коротко сообщил:
— Нас отправляют на Западный фронт. Приготовьтесь к тому, что бои будут тяжелые. Фашистская армия — это не соломенное чучело, которое вы запросто протыкали штыками.
Он рассказал об ожесточенных сражениях на Березине, под Смоленском. Потом, хмуря брови, продолжил:
— Обстановка пока неясная, но, во всяком случае, очень тяжелая. Наши дивизии стоят насмерть перед лицом врага. Они отбивают атаки фашистов, а на некоторых участках перешли в контрнаступление. Вот мы и едем им на помощь. И командование полка уверено… — Хониев сделал паузу и торжественно закончил: — Что мы, снайперы, на фронте продемонстрируем свое искусство! Ни одной пули — мимо фашиста!
Бодрый тон Хониева никого не обманул: бойцы видели, что он вернулся из штаба встревоженный, озабоченный. Верно, и правда, дела на фронте обстояли неважно… Когда долго служишь с человеком в одной части, то каким-то чутьем угадываешь, что у него на душе…
И все же, слушая Хониева, бойцы невольно подтянулись, вскинули головы. Нет, они не подкачают в бою, лейтенант может на них положиться!
Марков чуть подался к Хониеву:
— Можно вопрос, товарищ лейтенант?
— Говори.
— А наш взвод попадет на фронт в нынешнем составе? И вы с нами останетесь?
Вот как раз на это Хониев ничего не мог ответить.
Бойцы безошибочно почувствовали, что их командир не в настроении. Но он был огорчен и озабочен не только потому, что в штабе всем разъяснили истинное, драматическое положение на фронте. Его, как и Маркова, волновала дальнейшая судьба взвода и собственная судьба. Однако, когда он задал командиру полка тот же вопрос, что и ему самому — Марков, майор досадливо отмахнулся: «Не спешите, лейтенант, узнаете все в свое время. Пока продолжайте командовать снайперами».
Командовать снайперами — это было, конечно, почетно. В полку снайперы, как и разведчики, были на особом счету. И недаром во время военных действий они должны были по одному, по двое находиться во всех подразделениях.
Но сам Хониев полагал, что к снайперам его прибило случайно. Незадолго до того, как двинулся в дальний, многонедельный путь эшелон с 46-м Забайкальским полком, Хониев командовал обычным стрелковым взводом.
В начале лета на инспекторском смотре его взвод выделился меткой стрельбой и успехами в штыковом бое.
После инспекторского смотра командиры и политработники собрались на учебном полигоне полка. Присутствовавший на смотре командир дивизии, в которую входил полк, полковник Черныш разобрал действия подразделений, подвел итоги, а потом позвал:
— Лейтенант Хониев, ко мне!
Хониев, выйдя из строя, с быстротой сайгака подлетел к комдиву, лихо щелкнул каблуками и, вытянувшись в струнку, отдал честь:
— Товарищ полковник! Лейтенант Хониев явился по вашему приказанию!
Полковник хоть и тепло, но несколько критически оглядел лейтенанта, крепенького и приземистого, как гриб-боровик.
Самого Хониева его рост не смущал. В командирском строю слева от него находилось еще семь человек, и это утешало лейтенанта: все-таки по росту он не последний в полку…
— Твой взвод хорошо стрелял, — похвалил полковник и, показывая на необычную винтовку, которую держал стоявший рядом капитан Орлов, командовавший в полку снайперами, спросил: — Что это за оружие, ейтенант?
— Винтовка с оптическим прицелом, товларищ полковник!
— Верно. Ты умеешь с ней обращаться?
— Так точно, товарищ полковник, умею.
— Товарищ капитан, — обратился Черныш к Орлову, — дайте лейтенанту винтовку и к ней девять патронов. Пусть он покажет нам свое умение.
Орлов вручил Хониеву винтовку, отсчитал девять патронов и дружески подмигнул ему: «Ну, держись, лейтенант!»
Заряжая винтовку, Хониев думал: «Снайперы стреляют по блуждающим мишеням. На каждую мне даны три патрона, ими я должен поразить цель. Ох, не опозориться бы…» У Хониева был острый глаз: какой калмык с детства не занимается охотой? И все же он сомневался в успехе и волновался, как никогда.
Когда послышалась команда «Ложись!», он камнем упал на землю, быстро загнал в патронник патрон.
Впереди, в четырехстах метрах от него, из окопа, спрятанного в кустарнике, показалась движущаяся мишень, фанерная «стереотруба», похожая издали на два воловьих рога.
Такие «рога» обычно медленно высовывались из окопа, недолго маячили над ним и снова исчезали. На все это отводилось пятнадцать секунд, и в течение этого времени снайперу нужно было не только заметить, где, откуда появятся «рога», но и успеть прицелиться и выстрелить по ним. А не успеет или проморгает мишень, — считай, пропала пуля.
Хониев напряженно смотрел перед собой, глаза его диковато горели, как у кошки в темноте. Мишень он заметил сразу, и только «рога» поднялись над окопом, как он нажал на спуск. «Рога», крутанувшись, скользнули вниз.
— Молодец! — услышал Хониев позади себя голос Черныша.
Пока Хониев досылал второй патрон в патронник, «рога» вылезли из укрытия, расположенного уже в другом месте. Вот они начали плавно опускаться, а Хониев все медлил, и наблюдавшие за ним командиры заволновались: мол, все, пропала пуля! Над окопом виднелись уже лишь острия «рогов», и в это мгновение раздался выстрел. Хониев вторично попал в цель.
Три фронтовых друга — русский Юрий Дронов, армянин Виктор Мурадян, таджик Мирзо Бобаджанов — прошли жестокие испытания на непомерно длинной и трудной дороге войны. Об их судьбе и испытанной в боях дружбе, о героических подвигах и послевоенных встречах рассказывается в повести «Дороги шли через войну». Тему подвига на войне, интернациональной дружбы и боевого братства автор продолжает и в очерке «Тихмяновская высота». Для массового читателя.
Эта высокая награда Родины так и называется — орден Славы... Орден Славы — знак величайшей солдатской доблести, свидетельство беспримерного мужества, стойкости, героизма отважных защитников любимой Отчизны. Его можно заслужить только на полях сражений, только в битвах с врагом, посягнувшим на священные рубежи Родины. И Родина-мать, весь советский народ горячо благодарят, достойно чтут всех тех, чью грудь украшает этот знак солдатской доблести. А ведь многие трижды удостоены этой высокой награды! И вот о них — полных кавалерах ордена Славы, их беспримерных ратных подвигах написана эта книга... А они — это 32 наших земляка. Все они — из Узбекистана!
Снайперы-разведчики Корпуса морской пехоты США были одними из наиболее подготовленных солдат во Вьетнаме. Обладая уникальными навыками, свободой пере-движения, и смертоносной дальнобойной винтовкой Remington 700, снайперы-разведчики были востребованы в каждом подразделении морской пехоты — и настолько внушали страх противнику, что вознаграждение Вьетконга за снайперов-разведчиков было выше, чем за военнослужащего любого другого американского элитного подразделения. Письма, которые писал домой Джозеф Уард, раскрывают редко наблюдаемую сторону войны.
В повести югославского писателя рассказывается о боевых действиях 1-й пролетарской бригады Народно-освободительной армии Югославии против гитлеровских оккупантов в годы второй мировой войны. Яркие страницы книги посвящены боевому содружеству советских и югославских воинов, показана вдохновляющая роль успехов Советской Армии в развертывании освободительной борьбы югославского народа.
В этой документальной повести рассказывается о боевом содружестве партизан разных национальностей в период Словацкого антифашистского восстания 1944 года. В основу ее положены действия партизанской бригады, которую возглавлял Герой Советского Союза А. С. Егоров. Автор книги, писатель А. М. Дугинец, — участник описываемых событий.
Ричмонд Чэпмен — обычный солдат Второй мировой, и в то же время судьба его уникальна. Литератор и романтик, он добровольцем идет в армию и оказывается в Северной Африке в числе английских коммандос, задачей которых являются тайные операции в тылу врага. Рейды через пески и выжженные зноем горы без связи, иногда без воды, почти без боеприпасов и продовольствия… там выжить — уже подвиг. Однако Чэп и его боевые товарищи не только выживают, но и уничтожают склады и аэродромы немцев, нанося им ощутимые потери.