Полюшко-поле - [31]

Поднявшись на второй этаж, комдив вошел в кабинет Сергиенко. Нарком был молод, красив. Накинув на плечи синий плащ, он ходил по кабинету. Завидя комдива, Сергиенко остановился и сказал:

— Товарищ Мажирин, по решению Ставки наши войска оставляют город.

— Оставляют Киев?!

— Тяжело… Больно… Но мы покидаем Киев… Вы, товарищ полковник, назначаетесь комендантом города. В ваше распоряжение поступают отряды народного ополчения, уровцы и милиция. В течение ночи все защитники Киева должны отойти на левый берег Днепра. Вам, товарищ Мажирин, — командиру четвертой дивизии НКВД и последнему коменданту города — взорвать на Днепре мосты. С этой минуты вы можете действовать согласно обстановке. Помните, за каждый мост вы отвечаете головой… Свяжитесь со штабом Тридцать седьмой армии, там вы получите дальнейшие указания. Я забираю у вас Пятьдесят шестой полк и выступаю с ним в район Барышевки, где мой заместитель Строкач сейчас ведет тяжелый бой с эсэсовскими частями… Ну, до скорого свидания, товарищ Мажирин. Действуйте как чекист. — Нарком вскинул на плечо автомат, направился к выходу.

В кабинете было накурено, душно. Потушив электрический свет, Мажирин приподнял плотную штору, распахнул окно. Машина наркома вышла со двора на большой скорости. Раздался резкий гудок. Шум мотора удалился и затих.

С болью в душе смотрел Мажирин на пустынную площадь Калинина. Под луной поблескивали железные гребни крыш, и над ними возвышались купола Софийского собора. Восемьдесят три дня войска группы армий «Юг» фельдмаршала фон Рундштедта не могли взять штурмом крепость на Днепре. Молниеносная война перешла здесь в позиционную, и только коварный обход решил судьбу древнего славянского города.

Оставить Киев! С этой мыслью тяжело было примириться. Мажирин машинально снял трубку. Пока он пришел в себя и, наконец, сообразил, что пора приниматься за дело, телефонистка дважды очень вежливо попросила назвать номер.

— Девушка, соедините меня со штабом народного ополчения.

Мажирин спросил у дежурного офицера, получен ли последний приказ и как он выполняется.

— Товарищ начальник, докладывает майор Горчаков, — послышалось в трубке. — Я нахожусь здесь как представитель штаба нашей дивизии. Потребительные отряды уже выступают, они скоро будут на месте.

Мажирин позвонил в милицию.

— Товарищ комендант, через час все будет выполнено, — заверил оперативный дежурный.

— А вы мои заречные координаты знаете?

— Знаем, товарищ комендант.

Мажирин позвонил на КП дивизии и сказал:

— Комиссар, Вагину подкрепление не посылай. Пусть он с боем отходит на Борисполь. На КП все приведи в наивысшую боевую готовность. Борисову прикажи снять городские караулы. Я сейчас побываю у армейских начальников и постараюсь кое-что уточнить.

Мажирин решил немедленно ехать в штаб Тридцать седьмой армии. Он вышел в коридор. Двери в пустых кабинетах были открыты. Там раздавались то короткие, то продолжительные звонки. Внезапно все телефоны смолкли. В длинном коридоре погасли плафоны и, словно в туннеле, таинственно замерцали одинокие синие глазки. Огромное здание наполнилось сумеречной тишиной.

— Давай в штаб армии, — садясь в машину, сказал полковник. Мажирин еще надеялся, что штаб не успел передислоцироваться.

Они быстро подкатили к зданию с большими белыми колоннами. Мажирин толкнул дубовую дверь:

— Дежурный!

— …урный… — ответило эхо.

Он снял телефонную трубку. Ни звука.

Мажирин поднялся по крутой мраморной лестнице и заглянул в оперативный отдел — там уже никого не было. Зашел в кабинет командующего — то же.

Вдруг электрический свет замигал и погас. Все окна были занавешены, и комендант ощупью стал пробираться по темному коридору к выходу.

Тугая пружина с шумом захлопнула дверь. В сквере робко шелестела листва. Город был темен и тих.

— А теперь куда, товарищ комдив?

— Поедем по караулам. Начнем с Государственного банка.

Никогда еще Иван Бугай не ездил по ночным улицам Киева с такой бешеной скоростью. Свист ветра, шуршание шин. И вот уже у ворот Госбанка звучит сигнал автомобиля.

Выслушав рапорт начальника охраны Госбанка, Мажирин поспешил на «Арсенал». Потом он заглянул на водокачку. Всюду снимались караулы. Бойцы молча выходили из помещений, строились. Везде звучала одна и та же команда:

— По машинам!

«Эмка» коменданта спустилась на Бессарабку и по бульвару Шевченко помчалась на авиазавод. Слева, за невысокой оградой, мелькали молодые тополя, справа шапки старых каштанов сливались с темной громадой домов.

На широкой площади густые ряды стальных рогаток, мешки с песком и проволочные заграждения заставили Ивана сбавить скорость. Машина осторожно выбралась из лабиринта укреплений. Зеленоватая стрелка снова поползла вверх.

У ворот авиазавода Бугай заметил знакомый грузовик и подкатил к нему. Переговорив с начальником караула, Мажирин велел Ивану ехать на городскую электростанцию. И тот снова на предельной скорости повел машину через лесистый Сырец на Подол.

Комендант подоспел в последнюю минуту. Охрана уже покидала электростанцию, и тут выяснилось, что на подстанции забыт небольшой караул. Мажирин помчался туда, снял посты. Потом он встретился с начальником охраны Подольского моста и приказал ему немедленно перевести передовой отряд на левый берег Днепра.