Полтава - [2]
Карл XII не боялся сандомирских конфедератов. Не тревожило его, казалось, и то, что, пока он воевал в Польше и Саксонии, русские штурмом овладели на берегах Ладоги и Невы шведскими крепостями и вышли к морским берегам.
Слухи о силе шведской армии уже перекатывались через просторы гетманщины. В гетманщине же было достаточно разговоров и за чаркой горелки, и в поле, и в походе...
Так обстояло дело и в тот вечер. Журба торопился выспросить, что же слышно за Днепром, — оттуда ближе к лиху. Донимали его и события вокруг маленького хутора да тех земель, над которыми он имел власть и силу.
— Тяжело, — не дожидался Журба слов кума. — Собираю гетманские датки. От такого занятия люди богатели. Записывались в компут...
Яценко молча качал головою да сгребал ладонью длинный, как у Журбы, немного седоватый ус, закрученный на польский манер.
— Мало что перекинешь в свой тхорик! — горячился Журба. — Ты собирал датки, понимаешь... С этой мельницы, которую совместно с тобой содержу, только и прибыли. Сейчас хлопа не придавишь. Он копит деньги, чтобы заиметь казацкого коня да самому залезть в компут. Не платить ни даток, ни стации... А кому кормить войско и старшину? Хлопа загоняют в ярмо осторожно. Работает он на хозяина два дня в неделю. В Московии мужик отработает столько, сколько прикажет барин! Гетман лукавит. Разве нет сил? Реестровые казаки, охотные... Полк москалей под рукою... Эх, во скольких хатах, хоть бы и в Чернодубе, ружья — не спрашивай! Везде полно гультяев. По городам, возле крепостей, такого нет, как здесь...
— Эх, кум! — засверкали глаза Яценка. Даже кулаком стукнул о стол. Однако шляхетского вида не потерял. — Осмелел народ. Неудовольствие и в Московии. Шатость. С голоду — за дубины! А на Дону... Рассказывают... Сосчитай, сколько лет дерут деньги на войну. И нам, купцам гетманским, где вести торговое дело? Половина урожая пропадает. Кому продать? Гнали волов в Ригу или в Польшу, как только лето — так и закурели дороги... А сейчас? Шведу? У ляхов между собой грызня. Нет покоя за Днепром. Простой народ удирает под царскую руку. Да и богачам осточертел панский произвол... Но купцу и здесь не разжиться. Один порт у царя на море, Архангельск, чтобы возить товар за границу... Да пока доберёшься... Да и с волами ли? Вилами на воде писано, построится ли новый город при море. Отнимут его шведы, не приведи Господи, — как тогда купцам? Снова лишь в своей земле торговля? Из полка в полк везёшь товар — а полков у гетмана десять! — так и то плати эвекту, инвекту, индукту! — где и слов набралось? И каждый сотник — пан... Со стороны посмотреть — купеческий хлеб сладок. Потому что в чужих руках кот бобром чудится! Если бы моя воля — отменил бы я пошлины на товары внутри державы. Ведь царь один?.. Надежда на московских купцов. В их дело вкладываю деньги. Они подвозят товары для царской армии. Молю Бога, чтобы царь одолел врага. Скоро выстрою дом в Гадяче. Купцы будут приезжать.
Видел Журба Яценков дом. Высок, позавидует и полковник. Над Пслом, под защитой крепости. Окружён валом... Прежде чем пригласить мастеров-строителей, Яценко насмотрелся на панские строения за Днепром. «Наши деды, — говорил, — зарывали деньги в землю, не зная, что они приносят счастье... У меня дочь выросла. Если бы к деньгам зятя, потому что сыновей не имею...»
Вместе голодали и мёрзли в походах Яценко и Журба, а обскакал Яценко приятеля. Купец он.
— Так что же слышно о враге, кум? Зарится он на тот новый город при море? Или на Москву пойдёт? А не мимо ли наших хат? — спросил наконец Журба.
— Чума его знает! Чёрту душу продал шведский король... Он одновременно бывает во многих местах, между которыми сотни вёрст. Да и все шведы характерники... А «станиславчики», — так Яценко называл сторонников Станислава Лещинского, — не скоро сюда соберутся... А ещё, — возвратился он к своему, — подумай, кум. Ведь царь... Пускай ты и купец, а верно служишь — тебя и посполитыми наградит. Не спрашивает, из какого ты сам рода. Такого хозяина надо держаться. А попробуй подступиться к нашему панству... Ты с каких пор пытаешься записаться в компут? Наше панство недавнее, корни в нём хлопские, а гонору много. Но «станиславчики» наших панов могут снова хлопами сделать...
— Да, да...
Перед рассветом на скамье зашевелился Петрусь. Поднял голову — отец с купцом на прежнем месте, где уселись вечером.
— А мне снился брат Марко, — сказал парень. — Будто приехал...
Старые и ухом не повели на слова молодого.
2
Корчмарь Лейба недавно перекупил за Ослом полуразрушенную корчму, которую быстро привёл в порядок. Он уже знал всех людей по окрестным сёлам, но бравого казака с быстрым звериным взглядом и тонким горбатым носом заприметил впервые. Однако будто кто-то шепнул корчмарю, что это запорожец. И правда. Во дворе под старой вербою, вросшей в низенький земляной вал, вздымались тугие конские шеи среди рогатых мирных волов да высоких «драбчастых» возов. Один конь — под турецким расшитым седлом, на другом — тёмные дорожные саквы.
— Запорожец, бенимунис...[1]
Корчмарь пригляделся внимательней, не оставляя своих занятий.
Автор объединяет популярные очерки о древнегреческом театре, о «легендарном» родоначальнике трагедии Дионисе, о выдающихся драматургах: Феспиде, Эсхиле, Софокле, Еврипиде, Аристофане, Менандре – об их творчестве и театральной жизни в античности.
В книге речь ведется о русских медиках. Здесь можно прочесть их полузабытые жизнеописания, начиная еще с основания первых лекарских школ в Москве и в Санкт-Петербурге, а уж тем более с учреждения первого в России Московского университета. Не обойдена также роль и Санкт-Петербургской медико-хирирургической академии.
В книге повествуется о медицине эпохи Средневековья. Перед глазами читателей медицинская наука предстанет в несколько непривычном своем обличии. Те, которые предпочтут обратиться сразу к определенным главам, – без малейшего промедления окажутся в центре интересных, значительных эпизодов в становлении медицинской науки. Из этих эпизодов, по нашему убеждению, как раз и соткана вся драматическая история медицинского врачевания.Предлагаемая книга может оказаться полезной для многих людей: и для тех из них, которые посвятили медицине всю свою предыдущую жизнь и знают о ней почти все, и для тех, кто изо всех сил старается как можно подальше держаться от любого врачебного кабинета.
В смутные времена появляются на исторической арене люди, которые впоследствии становятся темой исследования не одного поколения историков. Лжедмитрий — одна из самых ярких фигур такого рода. До сих нор не ясно его происхождение, до сих пор служит символом переменчивости народной любви стремительный взлёт самозванца и его страшная смерть. Станислав Венгловский обладает не только глубокими познаниями в области русской и польской истории, но также и умением строить увлекательный сюжет и облекать его в яркую литературную форму.
Все слабее власть на русском севере, все тревожнее вести из Киева. Не окончится война между родными братьями, пока не найдется тот, кто сможет удержать великий престол и возвратить веру в справедливость. Люди знают: это под силу князю-чародею Всеславу, пусть даже его давняя ссора с Ярославичами сделала северный удел изгоем земли русской. Вера в Бога укажет правильный путь, хорошие люди всегда помогут, а добро и честность станут единственной опорой и поддержкой, когда надежды больше не будет. Но что делать, если на пути к добру и свету жертвы неизбежны? И что такое власть: сила или мудрость?
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».
Пятьсот лет назад тверской купец Афанасий Никитин — первым русским путешественником — попал за три моря, в далекую Индию. Около четырех лет пробыл он там и о том, что видел и узнал, оставил записки. По ним и написана эта повесть.
Автор книги Борис Алмазов не только талантливый писатель, но и известный деятель казачьего движения , атаман. Поэтому в своем новом романе он особенно колоритно и сочно выписывает детали быта казаков, показывает, какую огромную роль сыграли они в освоении сибирских пространств.
Роман Александра Бородыни «Крепостной шпион» — остросюжетный исторический детектив. Действие переносит читателя в российскую столицу времён правления императора Павла I. Масонская ложа занята поисками эликсира бессмертия для самого государя. Неожиданно на её пути становится некая зловещая фигура — хозяин могучей преступной организации, злодей и растлитель, новгородский помещик Иван Бурса.
В увлекательнейшем историческом романе Владислава Романова рассказывается о жизни Александра Невского (ок. 1220—1263). Имя этого доблестного воина, мудрого военачальника золотыми буквами вписано в мировую историю. В этой книге история жизни Александра Невского окутана мистическим ореолом, и он предстаёт перед читателями не просто как талантливый человек своей эпохи, но и как спаситель православия.
Иван Грозный... Кажется, нет героя в русской истории более известного. Но Ю. Слепухин находит новые слова, интонации, новые факты. И оживает Русь старинная в любви, трагедии, преследованиях, интригах и славе. Исторический роман и психологическая драма верности, долга, чувства.