Polska - [31]

Дневной побег на запад был интереснее! Если при остановке эшелона на тендер паровоза поворачивали рукав колонки, то это значило: паровоз утоляет жажду и стоянка будет не особо долгой Отходить от эшелона далеко не следует, а не то, чтобы на двух кирпичах готовить питание. Набор воды локомотивом означал, что можно совершить разминочную прогулку вдоль состава и этим ограничиться. Или справить "большие и малые нужды" не испытывая при этом особых стеснений от посторонних глаз. Каждый это делал, и как говаривала мать, "мухи ещё ни из кого "добро" не выносили". Чего взять с приютского воспитания!

Совсем другое дело, когда от эшелона отцеплялся локомотив и куда-то убегал. Это значило, что стоянка будет долгой, настолько долгой, что пассажиры "литерного" успеют не только приготовить на кострах немудрёное питание, но и сходить на разведку окружающей территории. На такое осмеливались наиболее храбрые, и не связанные семейными узами, мужчины.

Уходил ли кто "с концами" — не знаю, но если кто-то и делал такое, то вечная ему память потому, что приход к "своим", как оказалось много лет спустя, заканчивался лагерем… или пристрастием соответствующих органов до такой степени, что "расспросных" речей мало кто выдерживал. Так говорит История. "Наша" история.

Охраны из немцев не было и это могло означать только одно: никакой ценности, ни опасности мы для них не представляли.

Ничего не могу сказать о "контингенте" эшелона потому, что не знаю. Не помню. Это было для меня неинтересно и не трогало.

Не могу сказать точно, на какой территории Украины, или уже Польши, глаза добрых молодцев из нашего эшелона стал мозолить вагон из другого состава. Во встречном ли, в попутном составе был вагон — затрудняюсь ответить. Скорее всего, что в попутном составе, настигли мы его… Мне думается вот такое: немецкое начальство, что ведало продвижением грузов по дорогам Рейха, всё же отдавало предпочтение в продвижении живой силе, то есть нам. Всё остальное, не считая вооружения, разумеется, могло и подождать. Вагон в соседнем составе по своей значимости был на последнем месте, но всё же он привлёк внимание группы немецких прислужников и они "встретились". Встреча для вагона из другого состава закончилась тем, что его вскрыли. Игнорируя немецкую охрану, коя по неизвестным причинам на тот момент отнеслась к своим прямым обязанностям весьма прохладно: она отсутствовала. Можно и допустить, что составы в тылу враги вообще не охраняли. От кого их было охранять? Об этом стоило бы спросить у тех, кому было поручено хранить от злоумышленников имущество Рейха.

Вскрытие вагона принесло взломщикам огорчение: в нём оказалась простая и дешёвая чешская бижутерия. Или ещё чья-то. Колечки-серёжки-ожерелья из фальшивого жемчуга, и точно такие же фальшивые самоцветы-стёклышки. По всему было видно, что указанную бижутерию немцы, скорее всего, везли в Рейх с Украины. Дорогие соотечественники и вражеские пособники по совместительству, специалисты по взломам чужих вагонов (вражеских!) когда увидели, что весь их труд оказался напрасным, и что вместо ожидаемого золота всё оказалось мишурой, поступили весьма мудро: добытые "сокровище" они тут же роздали всем женщинам, кои им попадались на глаза! Точный воровской расчёт: при мне улик нет! Пуст я, начальник!

Почему они так поступили? По "доброте душевной"? Вор, взламывающий вагон, по природе может быть добрым? Когда видит, что не золото "подломил", а "голый Вассар"? Какой у него сорт "доброты" на тот момент "в груди пылает"?

Поэтому, когда строгие к ворам немцы увидели на молодой женской половине эшелона побрякушки, то вначале возмутились, но затем, придя в себя и не теряя времени напрасно по немецкой привычке своей, устроили дознание на предмет "обогащения" женской и молодой частью эшелона. Чем всё кончилось — мне неизвестно, но знакомых винтовочных выстрелов, как прежде, мой слух тогда не отметил. Жалобные крики, что вырываются из нас при мордобоях, вроде бы слышались, но кому они принадлежали — и этого я не знаю. Возможно, что враги применили репрессии иного вида, более "мягкие" и не выше стандартного мордобоя. Но и этого я не знаю.

Ясно стало только сейчас: всякое служение, а особенно врагам, должно компенсироваться материально, хотя бы и фальшивыми драгоценностями. Если работодатель не в полной мере вознаграждает меня за труд, то для "работодателя" в любой момент я могу создать ситуацию, когда не даденное могу взять сам! Тогдашний вагон с фальшивыми драгоценностями мелочь! Да и не весь вагон очистили, стоило шум поднимать!? В самом деле, нельзя же за такое ставить к стенке!?

Сегодня хочется оправдать тех взломщиков: количество дураков, кои стали бы работать только за одну, пусть и самую прекрасную идею, даже в тогдашней обстановке становилось всё меньше и меньше! Интересно, из каких соображений исходили "добры молодцы", когда не думая о последствиях и ничуть не боясь осложнений, грабанули имущество Рейха? Если бы они искали пропитание и по ошибке вскрыли не ту "банку" (вагон) — их и понять можно: сменять впоследствии драгоценности на харчи — святое, неподсудное деяние, царь-Голод и не такое разрешает, но если они "работали" в силу воровской привычки, то какие оправдания можно найти в их адрес?