Полнолуние - [42]
Вслед за хозяином дома спустившись на первый этаж, Илья прошел в гостиную и занял место в предложенном ему широком велюровом кресле. Положив на колени папку для документов, он извлек из нее чистый бланк протокола допроса и спросил, как можно благожелательнее улыбнувшись стоящему с хмурым видом посреди комнаты Кнолю:
— Итак, кто первый? Олег или вы?
— Раз уж я уже здесь, то чего мудрить, давайте пообщаемся, — шагнув к креслу, стоящему по другую сторону от низкого, но кажущегося невероятно тяжелым деревянного стола из покрытого темным лаком массива лиственницы, полковник рывком развернул его так, чтобы сидеть лицом к следователю. — Начнем!
— Начнем, — кивнул Илья.
Повторная, теперь под протокол, беседа новой информации Лунину фактически не принесла. Аркадий Викторович почти теми же словами, что и при первой встрече, описал события того дня, когда Алина исчезла, затем по просьбе Лунина постарался вспомнить, что именно было надето на его дочери.
— Что-то особенное у нее было? — задал наводящий вопрос Лунин. — Серьги, может быть, какой-то кулон?
— Нет, кулонов никаких у нее не было. Небольшой крестик на тонкой цепочке. И цепочка, и крестик золотые, но самые обыкновенные, таких в каждой церковной лавке полно. А вот серьги, — Кноль задумчиво потер пальцем в районе левого виска, — серьги были довольно интересные. Я сам их покупал Алине меньше года назад, в декабре. Потом под елку положил. Знаете, когда дети маленькие, родители под елку подарки прячут. Как будто они от Деда Мороза. Вот и у нас такая традиция была. Дети-то уже почти выросли, а традиция осталась. Встанешь среди ночи, тихонько вниз спустишься…
Вскочив с кресла, полковник метнулся в сторону кухни. Выходя из комнаты, он, не оборачиваясь, спросил Лунина: «Вы чай будете?» — при этом голос его, как показалось Илье, звучал глухо, так, как обычно звучит голос человека, пытающегося сдержать рвущиеся наружу рыдания.
— Если можно, кофе! — крикнул вслед исчезающей спине Илья.
Кноль вернулся через несколько минут, обеими руками неся большой поднос, на котором, кроме двух кофейных чашек и сахарницы, Лунин с удовлетворением увидел довольно вместительную вазу, доверху заполненную песочным печеньем. Лицо Аркадия Викторовича, уже справившегося с охватившим его приступом отчаяния, не выражало никаких эмоций, а было всего лишь лицом смертельно уставшего человека, которому нужно немедленно отбросить в сторону все дела, лечь в кровать и уснуть часов на двенадцать, а может, и того больше.
— Аркадий Викторович, — бросив в чашку кусок рафинада, Илья энергично зазвенел мельхиоровой ложечкой по тонким фарфоровым стенкам, — мне хотелось бы, чтобы вы понимали логику моих рассуждений. Вам так будет проще понимать смысл моих вопросов, а мне получать от вас ответы. Согласны?
Вернув уже поднесенную было ко рту чашку обратно на поднос, Кноль настороженно уставился на Лунина, не говоря ни слова.
— Замечательно, что согласны, — Илья предпочел трактовать молчание собеседника в свою пользу, — тогда смотрите, что у нас получается. Мы не знаем точно, что именно произошло с Алиной. Мы даже не знаем, — немного помявшись, Лунин решил называть все происходящее своими именами, — жива ли она сейчас, более того, была ли она жива в то время, когда поиски только начались.
Кноль сидел неподвижно, внимательно вслушиваясь в каждое произнесенное Луниным слово.
— Версий произошедшего может быть сколько угодно, и столько же, если не больше, причин, почему это все могло произойти. Но если мы с вами будем рассуждать логически, то есть два возможных пути развития событий.
Достав из папки чистый лист бумаги и положив его поверх протокола, Илья размашистым движением нарисовал в верхней части круг, в который большими печатными буквами тут же вписал имя. Алина.
— Итак, вариант первый. — Лунин начертил стрелку и еще один круг. — Это исчезновение произошло по воле Алины. Она сбежала, уехала, может быть, сделала что-то другое, но потому, что сама приняла такое решение.
— Чушь, — отрывисто бросил полковник, — она не могла…
— Да, мне сегодня это уже говорили, — перебил его Лунин, — но, если вы так настаиваете, рассмотрим другую возможность. Все, что произошло, а что именно произошло, мы пока не знаем, случилось против ее воли, то есть это все сотворило некое неизвестное нам пока лицо или лица.
В уже нарисованном круге под стрелкой Илья написал: «Сама», затем, начертив еще одну стрелку и круг, вывел печатными буквами: «Некто».
— С этим «некто» у нас вновь имеются две большие группы возможностей. Первая, — ручка вновь замелькала над бумажным листом, вычерчивая круги и стрелочки, — этот «некто» с Алиной был незнаком, или, с учетом того, что поселок все же небольшой, знаком, но весьма поверхностно, во всяком случае, преступление не было связано с личностью Алины как таковой. Если мы вспомним, что год назад в поселке уже пропала одна девушка, то данный вариант вполне возможен.
— Возможен, — наконец согласился с Луниным Аркадий Викторович, — более того, я полагаю, он должен рассматриваться как основной вариант.
— Но не единственный. — Илья многозначительно взмахнул ручкой и тут же нарисовал еще один круг. — Может быть и так, что преступник хорошо знал, с кем имеет дело, более того, преступление непосредственно связано с личностью и кругом общения либо непосредственно Алины, либо кого-то из членов ее семьи.
Следователь Лунин вновь получает дело, которое с полным основанием можно занести в категорию безнадежных. Успешный бизнесмен с женой и дочкой выехал на машине в длительное путешествие по стране. Остановились на пикник в живописном месте. На них напала группа неизвестных. Жена и дочь погибли, муж — в реанимации. Очнувшись, не мог сообщить ни одной подробности. Никаких следов, никаких улик… Кажущийся неповоротливым Лунин начинает поиски хоть каких зацепок, но каждая ниточка рвётся: возможные свидетели гибнут друг за другом.
В небольшом городке Владимирской области одно за другим происходят преступления, связанные с одним из крупнейших обувных предприятий страны. В подозрительной автокатастрофе погибает главный бухгалтер, происходит пожар на фабрике, прокурора Марию Шнейдер обнаруживают повешенной в собственном доме. Для расследования громких преступлений из Москвы вызывают группу полковника Реваева.
Илья Лунин не мог отказать родной тетке, хоть они и не виделись лет двадцать. В селе Старое Ясачное, в доме деда, Илья провел самые лучшие каникулы своего детства — эти воспоминания накрепко привязали его к родне. А беда у Татьяны Васильевны и впрямь случилась нешуточная: сына ее, Анатолия, обвинили в убийстве невесты. Лунин без особой охоты отправился в районный центр. Как он и ожидал, коллеги из района приняли следователя из области с откровенной настороженностью и неприязнью. Для них он чужак, который будет сомневаться в их работе, в доказательствах, собранных по делу, и будет выгораживать родню.
В своем загородном доме убит высокопоставленный чиновник. Преступником может быть кто угодно из самых близких и родных, приглашенных на семейное торжество. Дело поручено следователю Илье Лунину. Не самое простое задание, зато в случае успеха поощрение от руководства Илье обеспечено. Спустя всего несколько дней в городе совершено еще одно жестокое убийство. Жертва — молодая женщина. Коллеги Ильи начинают охоту на преступника, вот только кровавые следы, как ни странно, ведут к самому Лунину…
Максим Подгорный, владелец крупного медиахолдинга, обязан своим положением чиновнику из окружения президента. Приходит время платить по счетам — речь идет о серьезном компромате на основного соперника своего покровителя, который Макс должен «слить» в разгар предвыборной гонки. Подгорному претит роль марионетки, которого сильные мира сего дергают за ниточки, но убийство, в котором Максим оказывается единственным подозреваемым, ставит под угрозу не только его положение, но и жизнь! И Макс обращается к следователю Реваеву — единственному человеку, который способен спасти его в ситуации, кажущейся безнадежной.
Илья Лунин — по всем статьям середнячок. Доходы средние, карьера следователя по особо важным делам в областном комитете развивается так себе, и бойкий коллега буквально дышит в затылок незадачливому Илье Олеговичу. Да и семейные дела не внушают оптимизма: как подозревает Илья, жена завела роман на стороне. И судя по всему, полученное Ильей новое дело должно окончательно перевести его в разряд неудачников. В области орудует маньяк, совершая жестокие и на первый взгляд бессмысленные преступления, не оставляя никаких улик.
«Париж, набережная Орфевр, 36» — адрес парижской криминальной полиции благодаря романам Жоржа Сименона знаком русскому читателю ничуть не хуже, чем «Петровка, 38».В захватывающем детективе Ф. Молэ «Седьмая жертва» набережная Орфевр вновь на повестке дня. Во-первых, роман получил престижную премию Quai des Оrfèvres, которую присуждает жюри, составленное из экспертов по уголовным делам, а вручает лично префект Парижской полиции, а во-вторых, деятельность подразделений этой самой полиции описана в романе на редкость компетентно.38-летнему комиссару полиции Нико Сирски брошен вызов.
Действительно ли неподвластны мы диктату времени настолько, насколько уверены в этом? Ни в роли участника событий, ни потом, когда делал книгу, не задумывался об этом. Вопрос возник позже – из отдаления, когда сам пересматривал книгу в роли читателя, а не автора. Мотивы – родители поступков, генераторы событий, рождаются в душе отдельной, в душе каждого из нас. Рождаются за тем, чтобы пресечься в жизни, объединяя, или разделяя, даже уничтожая втянутых в события людей.И время здесь играет роль. Время – уравнитель и катализатор, способный выжимать из человека все достоинства и все его пороки, дремавшие в иных условиях внутри, и никогда бы не увидевшие мир.Поэтому безвременье пугает нас…В этом выпуске две вещи из книги «Что такое ППС?»: повесть и небольшой, сопутствующий рассказ приключенческого жанра.ББК 84.4 УКР-РОСASBN 978-966-96890-2-3 © Добрынин В.
На севере Италии, в заросшем сорняками поле, находят изуродованный труп. Расследование, как водится, поручают комиссару венецианской полиции Гвидо Брунетти. Обнаруженное рядом с трупом кольцо позволяет опознать убитого — это недавно похищенный отпрыск древнего аристократического рода. Чтобы разобраться в том, что послужило причиной смерти молодого наследника огромного состояния, Брунетти должен разузнать все о его семье и занятиях. Открывающаяся картина повергает бывалого комиссара в шок.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В маленьком канадском городке Алгонкин-Бей — воплощении провинциальной тишины и спокойствия — учащаются самоубийства. Несчастье не обходит стороной и семью детектива Джона Кардинала: его обожаемая супруга Кэтрин бросается вниз с крыши высотного дома, оставив мужу прощальную записку. Казалось бы, давнее психическое заболевание жены должно было бы подготовить Кардинала к подобному исходу. Но Кардинал не верит, что его нежная и любящая Кэтрин, столько лет мужественно сражавшаяся с болезнью, способна была причинить ему и их дочери Келли такую нестерпимую боль…Перевод с английского Алексея Капанадзе.
Майор Пол Шерман – герой романа, являясь служащим Интерпола, отправляется в погоню за особо опасным преступником.
Трудно найти человека, знающего больше чужих тайн, чем адвокат с большой практикой, особенно если он имеет связи с власть имущими. Но однажды в уединенном курортном отеле, где собрались сильные мира областного масштаба, адвокату Зарецкому предлагают умереть или рассказать все, о чем он молчал долгие годы, поскольку молчание было выгодно многим, включая его самого. Запертые в своих номерах действующие лица адвокатских тайн вынуждены слушать по внутренней радиосвязи правду о своих грязных делах. Одна из участниц драмы записывает откровения адвоката на свой смартфон.