— Нет. Я никому ничем не обязана. Я никогда ни у кого ничего не просила… Пожалуйста… — ее голос зазвенел на весь холл.
— Это ваш опекун? — спросил Джек.
Она посмотрела прямо на мужчину, хотя легко могла бы отвести глаза:
— Бренден, прошу тебя, не делай этого. — Она изо всех сил старалась придать своему голосу мягкие интонации. — Я ничего не хочу от вас. И никогда не хотела. Я хочу просто быть свободной.
Лицо Джека застыло, словно гипсовая маска. Он раздельно проговорил:
— Сколько вам лет?
— Д-двадцать два.
Он посмотрел на своего пленника.
— Ни у кого не бывает опекунов в двадцать два года.
— Если вы…
Охранник наконец подошел к ним. Все разом повернулись к нему, и узкое кольцо, сжавшееся вокруг девушки, на мгновение раздвинулось. Упускать момент она не собиралась. Протиснувшись между Рамоном и Джеком, она через секунду оказалась в широких дверях холла.
Бренден громко выругался. Если бы не Джек, он бы пустился вдогонку за девушкой, но сильные руки крепко прижали его к стене.
— Думаю, не стоит, — мягко сообщил Джек.
— Но я отвечаю за эту девчонку!
— Похоже, она так не думает.
— Я вам говорю…
— А я вам говорю, что опекун вы ей или нет, но, пока я тут, преследовать ее я вам не позволю. — В голосе Джека появились стальные нотки.
— Малышка Холли вас обоих тоже провела, так? — саркастически хмыкнул мужчина. — Незнакомец попытался освободиться из стальных объятий, но безуспешно. — Это она умеет мастерски, — продолжал он. — Не могу даже пересчитать ее парней, которых она таскала домой, там, в Лэнсинг-Миллз. Потому и сбежала…
Нетерпеливым жестом Джек прервал его излияния:
— Довольно.
Охранник наконец решил вмешаться в разговор. Джека Армора он хорошо знал в лицо, потому что не раз проверял его пропуск на входе. Второй был явно ему не знаком. Впрочем, он ограничился несколькими вежливыми вопросами. Пока Рамон переводил вопросы и ответы с французского и обратно, девушки наверняка уже и след простыл.
Джек наконец выпустил своего пленника, и тот принялся коротко и внятно отвечать на вопросы.
— Меня зовут Бренден Сегру. — Он вынул паспорт из заднего кармана. — Эта девушка — моя свояченица. Мы с женой — ее законные опекуны. Мы живем в Лэнсинг-Миллз, в Оклахоме. Она сбежала, и теперь я следую за ней.
— Зачем? — спросил Джек тихо.
Бренден Сегру удивленно моргнул:
— Она еще молода…
— Двадцатидвухлетний человек вполне способен сам о себе позаботиться.
— Неуравновешенная.
Глаза Джека сузились:
— В каком смысле?
— Безответственная. Дикая. Не слушает ничьих советов… — Увидев выражение лица Джека, он осекся.
— Не слушает советов, значит? Похоже на то, что она просто не хочет выполнять того, что вы ей велите, — мягко проговорил Джек.
— Мсье Армор, — начал охранник, — здесь дело касается исключительно личных отношений. Поскольку девушка ушла и никому не было причинено вреда, инцидент может считаться исчерпанным. Всего вам доброго, господа.
Бренден Сегру встряхнулся. Выпрямился, расправил смятые полы пиджака, затянул галстук.
— Спасибо, — сказал он охраннику, забирая свой паспорт. Потом взглянул на Джека. — Я надеялся все решить мирно. Теперь, благодаря вашему вмешательству, я, возможно, буду вынужден обратиться в полицию. Постарайтесь больше не становиться у меня на пути. — Отодвинув плечом Джека и Рамона, он направился к выходу. С силой толкнул крутящуюся дверь и исчез.
Охранник поморщился.
— Надеюсь, юная леди уже далеко отсюда, — с истинно французским возмущением сказал он.
Джек наступил на что-то каблуком. К вящему изумлению Рамона, он вдруг нагнулся и принялся собирать с пола рассыпанные ярко-желтые листки.
— А теперь что?
Джек протянул ему листок.
— Клуб «Таис», — прочел Рамон. — «Крутой джаз, жаркий бит». — Он перевернул листок. На обороте было напечатано меню. Привычным глазом он скользнул по ценам. — Какая-то дешевенькая забегаловка. И что это значит?
Джек поднял остальные флайеры.
— Она их выронила.
— И?..
— Значит, она могла пойти туда. Может быть, она даже там работает.
— А может быть, она работает в агентстве, которое распространяет рекламные листки и прочую чепуху, и никогда эту забегаловку в глаза не видела, — возразил Рамон.
Джек встал и взял свой кейс.
— Такие забегаловки не прибегают к услугам агентств, — ответил он, запихивая в кейс флайеры.
— Может быть, там работает ее приятель. У большинства двадцатидвухлетних девушек есть приятели, — наставительно сообщил Рамон. Послушай, кто знает, что на самом деле это за история и где здесь правда, а где ложь? И нечего разыгрывать из себя благородного рыцаря.
Они долго смотрели друг другу в глаза. Рамон первым отвел взгляд. Третий раз за день, подумал он. Очень хороший результат, Рамон.
— Прости меня, Джек, — сказал он. — Но эта девушка сама может о себе позаботиться. Ты же видел. Как только появилась возможность, она сбежала. И больше этот тип ее не застанет врасплох. Она будет начеку.
— Не сомневаюсь. — Голос Джека звучал ровно, но на щеке задергался мускул. — Она выглядела так, будто неделю за ней кто-то гонялся по пятам.
— Нас это не касается. Мы здесь всего на несколько дней, — Рамон возвысил голос. — Что ты сделаешь за два дня? Ты даже не знаешь ее имени!
