Полька - [77]
Я громко и восторженно беру обратно свои жалобы на тоскливый местный пейзаж, бесплодность полюса. Вот уж где, наверное, настоящий театр сияния и снега! Замороженная, ночная, лунная радуга.
19 марта
— А что, если бы в школе учили правде? — Я чищу картошку, Петр натирает имбирем куриное филе.
— Правде? — Он смешивает карри, сою и тминную водку.
— Ты все еще живешь в эпоху Ньютона, да? Рай классической физики, где причина имеет следствие и все на свете можно просчитать.
— Ага. — Петушок не страдает «физическими» комплексамип
— И для тебя мир состоит из атомов, которыми материя набита, словно мешок — песчинками?
— Что-то вроде того…
— Вот если бы сразу учили, что существуют только кванты энергии, которые появляются и исчезают. Что на самом деле есть моменты, когда мы не существуем, растворяемся. Разве не легче было бы тогда верить в Бога?
— О-о-о, «Церковь отсутствующих» — это идея порадикальнее буддизма. — Петушок отправляет обвалянную в сухарях курицу в печку-крематорий. — Послушай, семейный философ, она еще сыровата…
— Что, идея?
— Нет, морковка.
Моя бойкая дочурка решила выйти в мир. Ногами. Она выходит мне боком — под ребрами, упорно толкая в одно и то же место. Направление выбрано правильно, откуда только она знает, что надо биться головой и ждать, пока выход откроется сам? Полька, ты вполне самостоятельна, просто неопытна.
Спесивые заявления и декларации нового католического канала польского телевидения. В программе: черно-белые дискуссии «бруЛьона», мир согласно журналу «Фронда» — кумовской, манихейский, поделенный на «наших» и всех прочих. В результате — вера СМИ, обрекающая на мученичество. Не того, кто «свидетельствует», а того, кто запуган свидетельством, словно адским пламенем, выжигающим фальшивые стигматы.
Откуда у молодых неофитов, занятых религиозной пропагандой, такая уверенность, что они постигли единственно верную истину? Словно истина должна быть простой (простецки очевидной) и непротиворечивой. Где нюансы Бернаноса, Паскаля? Если истина призвана описывать бытие (Бытие), то по самой своей природе она не может не быть противоречивой, ведь бытие парадоксально. Вера тоже парадоксальна, она выходит за рамки рассудка. Защитники истины — мелкой, скроенной по меркам газеты или телеэкрана — преследуют скрывающегося (везде, кроме них самих) дьявола. Выуживают его за хвост. Описывают свои усилия в борьбе со злом, с этим его кончиком, торчащим отовсюду. В каждой программе вытягивают сатанинский хвост, протягивая в души метафизические провода. Поистине (поИстине) в большинстве своем они тянут нитку из разматывающегося клубка собственного хаоса.
Лежу на ковре, разглядываю подскакивающее платье. Что-то внутри меня перебирает ножками и ручками. Только что проснувшаяся белочка. В своей все более тесной клетке она крутит и крутит колесо…
20/21 марта. Ночь
Попытка рождения. Ночью вскакиваю с постели, бегу в туалет. Понос, отравление? Боли, как при месячных, тошнота. Хожу кругами по квартире, хватаюсь за стол. Это не схватки, и воды не отошли, я рожаю боль. Петр просыпается, пугается еще больше, чем я. Бегает вокруг телефона, мнет бумажку со списком больниц.
— Оставь, что ты им скажешь — жена, мол, в туалет сходила?
Через час я уже в состоянии выпрямиться. Наверняка отравление. Мне все время хочется есть, подбираю все подряд, вот и результат.
Петушок читает вслух из учебника:
«В кино начало родов драматично и однозначно. Женщина хватается за живот и стонет: «Рожаю!» — а партнер с комическим видом бегает вокруг нее. В жизни, однако, такая сцена продолжается гораздо дольше. Как узнать, что начались роды, если это происходит в твоей жизни впервые? К счастью, твой организм заранее пошлет тебе несколько сигналов. Они могут появиться с интервалом в несколько дней или все вместе (…): побаливает живот, как перед месячными, тебе чаще хочется в туалет, может даже появиться понос. Кроме этих недомоганий, за день или два до родов ты почувствуешь прилив энергии…»
Отравление или роды? Первый день весны, вступая в свой знак Зодиака, Овен начинает бодаться? Если роды… похожи на месячные, не так уж страшно.
Перепуганные ночным налетом боли, решаем полностью справить Польке приданое.
21 марта
Рассматриваю в магазине тряпки, «кенгуру». Вновь попадаю в детство. Миниатюрные платьица, расчесочки, кукольная мебель. Петр размышляет над ползунками.
— Одежда для того, кто еще никогда ничего не надевал, кого еще и на свете-то нет. Первая одежка…
— Сто крон, Петушок, сто крон… купим что-нибудь подешевле.
Не могу успокоиться. Жду? Уже давно прошла полночь. Я выспалась, хотя не спала. Моя мама родила первого ребенка за пять часов, дома. Сестра, когда у нее уже начались схватки, сделала себе педикюр и макияж. В больнице, когда прошли первые боли, спросила, когда же начнутся роды.
— Уже все. — Акушерка, больше, чем сестра, потрясенная небывало легкими родами, извлекла на свет почти улыбающегося племянника. Увы, умение легко рожать и умирать вроде по наследству не передается.
В четыре утра из книги, которую я держу в руках, начинают высыпаться слова. Я вижу их через одно, задремываю. Те, что уцелели на туманных страницах, — какие-то остроугольные и узкие. Они поддевают опускающиеся веки, шевелят шелуху пересыхающего сознания.
Париж. Бесшабашная голодная богема, нищие эмигранты… Студия в мансарде, под самой крышей. Романтика и гротеск, эротика и юмор, лабиринт судеб и ситуаций, мистика колоды таро…
Гретковска — одна из самых одаренных, читаемых и популярных польских писательниц. И, несомненно, слава ее носит оттенок скандальности. Ее творчество — «пощечина общественному вкусу», умышленная провокация читателя. Повествование представляет собой причудливую смесь бытописательства, мистики, философии, иронии, переходящей в цинизм, эротики, граничащей с порнографией… В нем стираются грани реального и ирреального.Прозу Гретковской можно воспринимать и как занимательные байки с «пустотой в скобках», и как философский трактат.
Париж. Бесшабашная голодная богема, нищие эмигранты… Студия в мансарде, под самой крышей. Романтика и гротеск, эротика и юмор, лабиринт судеб и ситуаций, мистика колоды таро…
Откровенный роман, покоривший весь мир! Смесь эротики, мистики, философии и иронии, переходящей в цинизм. Это правдивое зеркало жизни, в котором каждый найдет свое отражение.Быть женщиной в мире, которым правят мужчины, – легко ли это? А быть женщиной в католической Польше?… Доктору Кларе придется изведать многое, прежде чем она найдет ответы на свои вопросы. Она познакомится с восточной культурой, узнает цену любви и коварство предательства – и все это для того, чтобы в очередной раз убедиться: жизнь неисчерпаема в своем многообразии.
Все, что казалось простым, внезапно становится сложным. Любовь обращается в ненависть, а истина – в ложь. И то, что должно было выплыть на поверхность, теперь похоронено глубоко внутри.Это история о первой любви и разбитом сердце, о пережитом насилии и о разрушенном мире, а еще о том, как выжить, черпая силы только в самой себе.Бестселлер The New York Times.
Из чего состоит жизнь молодой девушки, решившей стать стюардессой? Из взлетов и посадок, встреч и расставаний, из калейдоскопа городов и стран, мелькающих за окном иллюминатора.
Эллен хочет исполнить последнюю просьбу своей недавно умершей бабушки – передать так и не отправленное письмо ее возлюбленному из далекой юности. Девушка отправляется в городок Бейкон, штат Мэн – искать таинственного адресата. Постепенно она начинает понимать, как много секретов долгие годы хранила ее любимая бабушка. Какие встречи ожидают Эллен в маленьком тихом городке? И можно ли сквозь призму давно ушедшего прошлого взглянуть по-новому на себя и на свою жизнь?
Самая потаённая, тёмная, закрытая стыдливо от глаз посторонних сторона жизни главенствующая в жизни. Об инстинкте, уступающем по силе разве что инстинкту жизни. С которым жизнь сплошное, увы, далеко не всегда сладкое, но всегда гарантированное мученье. О блуде, страстях, ревности, пороках (пороках? Ха-Ха!) – покажите хоть одну персону не подверженную этим добродетелям. Какого черта!
Представленные рассказы – попытка осмыслить нравственное состояние, разобраться в проблемах современных верующих людей и не только. Быть избранным – вот тот идеал, к которому люди призваны Богом. А удается ли кому-либо соответствовать этому идеалу?За внешне простыми житейскими историями стоит желание разобраться в хитросплетениях человеческой души, найти ответы на волнующие православного человека вопросы. Порой это приводит к неожиданным результатам. Современных праведников можно увидеть в строгих деловых костюмах, а внешне благочестивые люди на поверку не всегда оказываются таковыми.
В жизни издателя Йонатана Н. Грифа не было места случайностям, все шло по четко составленному плану. Поэтому даже первое января не могло послужить препятствием для утренней пробежки. На выходе из парка он обнаруживает на своем велосипеде оставленный кем-то ежедневник, заполненный на целый год вперед. Чтобы найти хозяина, нужно лишь прийти на одну из назначенных встреч! Да и почерк в ежедневнике Йонатану смутно знаком… Что, если сама судьба, росчерк за росчерком, переписала его жизнь?