Политика и литературная традиция. Русско-грузинские литературные связи после перестройки - [119]
Реформа образования вузов Грузии для ТГУ оказалась весьма болезненной. Это коснулось не только исследователей, связанных с русским языком и литературой. Из почти четырех тысяч сотрудников ТГУ после конкурса на вакансии профессорско-преподавательского состава осталось около семисот человек. От трех кафедр русского языка (специальной, обслуживающей студентов университета и предназначенной для студентов-иностранцев) и кафедры истории русской литературы в штате ТГУ из ста двадцати сотрудников осталось девять. Кафедры как научно-учебные единицы были упразднены. Шесть факультетов объединили в один – факультет гуманитарных наук. Со слов профессора Марии Филиной, активно высказывающейся о проблемах статуса и роли русского языка и литературы в современной Грузии[312], в неопубликованном интервью, сделанном в феврале 2014 года, ясно, что из шестнадцати сотрудников кафедры истории русской литературы после проведения конкурса на вакантные места в середине 2000-х годов остались четыре профессора (по американской системе: два Full Professor и два Associate Professor)[313]. Лекции читаются в большинстве случаев на грузинском языке. На сегодняшний день говорить о «школе исследования русско-грузинских связей» не приходится. Исследовательский процесс приобрел иные рамки, и изучением русской литературы, а не русско-грузинских литературных взаимосвязей, продолжают заниматься отдельные ученые в нескольких вузах Грузии. Мемуары «летописца кафедры» профессора Дмитрия Тухарели о коллегах выглядят как подведение черты под большим этапом в «русском» литературоведении Грузии. Героями его статей стали Серги Данелиа, Вано Шадури, Игорь Богомолов, Анна Чхеидзе[314].
В 2015 году опубликован материал, диагностирующий происшедшее со школой исследования русско-грузинских литературных взаимосвязей как «драму грузинской русистики» (Поракишвили, 2015. № 3. С. 38–42).
Идеологическая установка советской власти, распространявшаяся из Москвы в советские республики, была направлена на объединение народов разных культур и вероисповеданий в одну «большую семью», в «имперский проект» – СССР. Официальная власть поставила себе на службу не только литературу (имею в виду соцреализм, переводы), но и литературоведение, одной из основных задач которого стало на научном уровне доказать и подтвердить близость и переплетенность литературных связей народов СССР, в нашем случае – русско-грузинских. Литературоведческие исследования должны были подчеркнуть, что «другие» являются продолжением «своих», они не «чужие».
Как уже было сказано, с крушением СССР и советской идеологии исследование русско-грузинских литературных взаимоотношений стало для постсоветского пространства неактуальным. В Грузии последняя монография по указанной теме вышла в 2003 году и принадлежит Лине Хихадзе. Исследованием роли Грузии в истории СССР и связей русской и грузинской литератур интересуются уже не школы, а отдельные грузинские ученые[315]. Ведущими специалистами, интересы которых сконцентрированы на вопросах функционирования политической власти и литературного процесса, главным образом имперского периода, стали западно-европейские и американские исследователи, о которых говорилось во Введении: Харша Рам, Дональд Рейфилд, Сьюзан Лейтон, Сюзанна Франк, Франциска Тун-Хоэнштайн, Флориан Мюльфрид, а также плотно сотрудничающие с ними грузинские исследователи – Гиорги Майсурадзе и Заал Андроникашвили.
На примере развития научно-исследовательского направления, касающегося русско-грузинских литературных связей, становится наглядно ясно, насколько плотно по интенсивности и тематически научный процесс зависит от государственной политики, от начальных шагов ознакомления с чужой литературой и культурой до идеологического использования.
Заключение
Русско-грузинский литературный контекст стал особенно продуктивным пластом культуры, превратившимся в русско-грузинскую культурную империю. Давно уже известно, что результатом солидарности и противостояния в отношениях двух стран стали художественные произведения, пополнившие коллекцию мировой литературы. В случае с русской литературой тематически доминирующим явился романтический дискурс, а в случае с грузинской – антагонизм, подтолкнувший к формированию национального дискурса. Основой зарождения обоих векторов стали имперско-колониальные отношения, сформировавшиеся после прихода Российской империи в Грузию. Благодаря политике появилась имперская литературная традиция, вобравшая в себя множество мифов и породившая изобретенные традиции. Ее развитие включило в себя несколько этапов: от зарождения и расцвета до упадка, но не исчезновения. Даже после распада СССР оказалось невозможно принизить или уничтожить ее значимость и влияние. Политические «трактаты» породили нечто нематериальное, что даже после разрыва дипломатических отношений не возможно было нивелировать. Имперская литературная традиция, охватившая не только художественную литературу, но и переводы и научно-исследовательскую деятельность, несмотря на «провал» постсоветского времени, до сих пор продолжает играть чуть ли не более влиятельную роль скрепы между Грузией и Россией, чем все политические договоренности и «недоговоренности», зафиксированные на бумаге. Она превратилась в ту субстанцию, которая была рождена политикой, но затем оказалась над ней и до сих пор играет свою
Послевоенные годы знаменуются решительным наступлением нашего морского рыболовства на открытые, ранее не охваченные промыслом районы Мирового океана. Одним из таких районов стала тропическая Атлантика, прилегающая к берегам Северо-западной Африки, где советские рыбаки в 1958 году впервые подняли свои вымпелы и с успехом приступили к новому для них промыслу замечательной деликатесной рыбы сардины. Но это было не простым делом и потребовало не только напряженного труда рыбаков, но и больших исследований ученых-специалистов.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Монография посвящена проблеме самоидентификации русской интеллигенции, рассмотренной в историко-философском и историко-культурном срезах. Логически текст состоит из двух частей. В первой рассмотрено становление интеллигенции, начиная с XVIII века и по сегодняшний день, дана проблематизация важнейших тем и идей; вторая раскрывает своеобразную интеллектуальную, духовную, жизненную оппозицию Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого по отношению к истории, статусу и судьбе русской интеллигенции. Оба писателя, будучи людьми диаметрально противоположных мировоззренческих взглядов, оказались “versus” интеллигентских приемов мышления, идеологии, базовых ценностей и моделей поведения.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.
В книге делается попытка подвергнуть существенному переосмыслению растиражированные в литературоведении канонические представления о творчестве видных английских и американских писателей, таких, как О. Уайльд, В. Вулф, Т. С. Элиот, Т. Фишер, Э. Хемингуэй, Г. Миллер, Дж. Д. Сэлинджер, Дж. Чивер, Дж. Апдайк и др. Предложенное прочтение их текстов как уклоняющихся от однозначной интерпретации дает возможность читателю открыть незамеченные прежде исследовательской мыслью новые векторы литературной истории XX века.
Книга известного литературоведа посвящена исследованию самоубийства не только как жизненного и исторического явления, но и как факта культуры. В работе анализируются медицинские и исторические источники, газетные хроники и журнальные дискуссии, предсмертные записки самоубийц и художественная литература (романы Достоевского и его «Дневник писателя»). Хронологические рамки — Россия 19-го и начала 20-го века.
В книге рассматриваются индивидуальные поэтические системы второй половины XX — начала XXI века: анализируются наиболее характерные особенности языка Л. Лосева, Г. Сапгира, В. Сосноры, В. Кривулина, Д. А. Пригова, Т. Кибирова, В. Строчкова, А. Левина, Д. Авалиани. Особое внимание обращено на то, как авторы художественными средствами исследуют свойства и возможности языка в его противоречиях и динамике.Книга адресована лингвистам, литературоведам и всем, кто интересуется современной поэзией.
Если рассматривать науку как поле свободной конкуренции идей, то закономерно писать ее историю как историю «победителей» – ученых, совершивших большие открытия и добившихся всеобщего признания. Однако в реальности работа ученого зависит не только от таланта и трудолюбия, но и от места в научной иерархии, а также от внешних обстоятельств, в частности от политики государства. Особенно важно учитывать это при исследовании гуманитарной науки в СССР, благосклонной лишь к тем, кто безоговорочно разделял догмы марксистско-ленинской идеологии и не отклонялся от линии партии.