Полет орла - [67]

Конечно, потери Богемской (Союзной) армии тоже были очень велики. Лейпцигское сражение принесло освобождение Германии. Но сколько русских головушек осталось лежать в пыли, на чужой земле… Погиб неустрашимый храбрец и яростный мститель, умный, блестяще образованный Саша Фигнер. Сеславин познакомился с Фигнером еще на Дунае при штурме Рущука. Вот и его нет. А сколько совместных партизанских «дел» совершили они среди снежных буранов и трескучих морозов Отечественной войны.

Сеславин бился во главе своих гусар все три дня Лейпцигского сражения. Но, как и в адском огне и отчаянной резне при Бородине, ни одна пуля не коснулась его. Может быть, действительно его оградил от смерти на поле битвы неведомый колдун из Ржевского уезда, как толковали у бивачных костров солдаты. Хотя семь ранений он уже получил от вражеского стрелка, и особенно болела и ныла последняя, в плечо. Одно время ему было разрешено, в виде особого исключения, не отдавать честь даже высшему начальству. Рука его не поднималась из-за раздробленной плечевой кости.

Высокий, сутулый, худой, честнейший праведник на службе у русского императора, шотландский рыцарь Барклай де Толли, теперь назначенный главнокомандующим русско-прусских войск, писал в предоставлении об отличившихся: «Генерал-майор Сеславин оказывал во всех случаях примерную неустрашимость и отличную предприимчивость, наносил большой вред неприятелю, и чем более предстояла опасность, тем более он оказывал присутствие духа и благоразумия».

IV

– Послушай, Анри, – говорил с иронической ухмылкой наполеоновский ветеран Сен-Вальер бывшему комиссару по продовольствию во время похода в Россию Бейлю, который ночной порой писал иногда литературные статьи об искусстве Италии. – Послушай меня, старого везуна, по-моему сам император да и мы все, черт возьми, выкинули хорошую шутку. Ты не находишь? Сначала мы упрямо шли за русскими в Москву, чтобы потом привести их во Францию.

Бейль молча пожал плечами и подумал, что хорошо бы когда-нибудь закончилась эта кровавая военная возня. Он уже послал несколько работ в парижские журналы, подписываясь «Шомет» или еще как-нибудь… Там восприняли его знания истории и его остроумие вполне положительно. Он подумывал о том, чтобы заняться литературой серьезно, а авторство передавать кому-нибудь… Словом, изобрести псевдоним. Вот, проезжая один милый городок в Германии, он обратил внимание на его симпатичное название – «Стендаль». Чем не псевдоним? Теперь, как назло, он послан на савойскую границу в виде консультанта при главном комиссаре Сен-Вальере, лентяе и болтуне.

– Ты знаешь, Анри, – всё говорил Сен-Вальер, – офицеры потихоньку толкуют между собой, что в дивизии ежедневно исчезает оружие. Многие офицеры реагируют на это явление странным образом – как бы не обращая внимания. А на самом деле какие-то неопрятные с виду людишки платят за исчезающее оружие английскими соверенами, фунтами, вообще золотой монетой. Не плохо, а? И следствие не ведется. Еще говорят, будто и якобинцы, и сторонники Бурбонов занимаются в армии агитацией против императора. А он, обладая теперь маленькой отборной армией, нападает успешно на неповоротливую тяжелую армию Блюхера. Он ее совершенно раздробил на части и вообще разогнал бы, если там не находились бы эти непробиваемые, фанатичные русские корпуса. Австрийцы тоже очень его смущают. Словом, император воюет и хочет, чтобы мы тоже воевали.

Под утро, на рассвете, едва Бейль и Сен-Вальер вышли из гостиницы и сели в экипаж, ядро пробило крышу и разворотило чердак дома, где они останавливались.

– Держу пари, что ядро австрийское, – пробормотал Сен-Вальер. – А вон и кавалеристы, тоже думаю австрияки. Это ничего. Они больше заняты захватом Ломбардии. Им не до Франции, не до Парижа.

В предутреннем сумраке, уже слегка прореженном первыми солнечными лучами, Бейль увидел отряд всадников в высоких шапках со свисающими шлыками, в странных долгополых одеждах и с тонкими пиками, будто прочертившими еще непрозрачный воздух. У них были поджарые, гривастые, длиннохвостые кони, на которых всадники сидели с особой степной небрежностью. Они ехали медленно друг за другом, как призраки, и Бейль почувствовал дурноту. Ему привиделись привязанные за ноги французские интенданты, волочившиеся за лошадьми на арканах.

– Казаки, – произнес Бейль. – Париж скоро возьмут.

V

В кампании, продолжавшейся три месяца, генерал Сеславин снова оказался командиром отдельного маневренного отряда. Это назначение, имеющее особые цели, принимало во внимание славу знаменитого партизана, его знание французского языка и особое применение отряда в этот период войны на территории Франции. Помимо трех эскадронов сумских гусар (в их числе был и эскадрон, с которым он воевал в 1812 году) в отряд входили четыре казачьих полка и взвод конной артиллерии при трех орудиях.

Отряд Сеславина, совершая рейды в тылу неприятеля, почти ежедневно вступал в бой с разными контингентами французских войск и постоянно представлял командованию обстоятельные сведения о действиях противника. Его стремительные всадники, гусары и казаки, вместе с русскими войсками Силезской армии Блюхера отважно бились при Бриенне – это было первое крупное сражение в нынешней кампании. Через два дня отряд Сеславина столкнулся с французской кавалерией у селения Ла-Ротьер, где, опрокинув отборных храбрецов Мюрата, почти уничтожил несколько эскадронов и взял три орудия. Затем следуют другие сражения с войсками Наполеона: близ Лаферт-сюр-Об и Арси-сюр-Об. После боя при Арси, где благодаря упорству и самоотверженности русских солдат французы отступили с большими потерями, император Александр выразил мнение среди «своих», что мы могли бы прекрасно обойтись без австрийцев.