Полдень, XXI век, 2010 № 01 - [56]

И здесь уже возникает проблема: если при всеведении и регулярных «поправках» кризис можно направлять и разрешить по уже известным схемам, то при разовом воздействии можно говорить лишь об импульсе в верном направлении. Кризис сам по себе не разрешится.

Но не всё так просто.

Пример обывательского знания в сочетании с переносом тела и попыткой оказать решающее воздействие на прошлое (вариант 16) — роман С. Буркатовского «Вчера будет война». Герой попадает в 1941-й, в январь. В итоге благополучно «доводит информацию до сведения», однако его мобильный телефон оказывается более убедителен, чем большая часть воспоминаний. На допросах он судорожно пытается вспомнить даты падения городов, фамилии полководцев. Что-то полезное удается вспомнить лишь по конструкторам и ученым. К тому же, утечка информации приводит к сдвигу сроков войны на одну неделю, изменению направления главного удара и т. п. Словом, герой честно погибает в бою на подступах к Москве.

Аналогичный случай происходит в фильме «Армия двенадцати обезьян» — у героя в исполнении Б. Уиллиса есть вполне конкретная задача в прошлом, но крайне ограниченный запас сведений. В результате он запутывается в своем восприятии текущего времени и становится жертвой фатума.

Получается, что остановить кризис, устранить его причины герои не в состоянии. «Гости» могут ликвидировать одну или несколько фигур, которых считают виновными в грядущих бедствиях, они могут сыграть роль бизнес-ангелов, просубсидировав молодых бедных изобретателей, но не больше. Смягчатся формы выражения этого кризиса, привычные для будущего жильцов или подселенцев. Но это вовсе не означает, что кризис пройдет легче. Хрестоматийным примером в литературе о путешествиях во времени стало утверждение, что смерть Гитлера не останавливает Вторую мировую войну. Можно прибавить, что смерть Горбачева, изменила бы ход истории, но чтобы в СССР спокойно прошло реформирование социализма — требовалось где-то найти своего Дэн Сяо Пина.

Однако описания трудностей, с которыми сталкиваются персонажи, подходящие для вариантов 10–11, 13–14, позволяют вскрыть еще один признак футурического воздействия.

Как жильцы, так и подселенцы будут очень одиноки, а если станут действовать группой — их команда будет слишком явно выделяться на фоне современников. Дело тут даже не в артефактах, не в жаргоне, не в возможных утечках информации. Дело в гигантском мировоззренческом барьере. Ведь «гости» воспитаны даже не просто в чужой культуре — сейчас, благодаря глобализации, почти у всех жителей земли найдется пара общих тем для общения. «Гости» знают, как закончатся иллюзии нашей эпохи — чем обернутся морковки, за которыми бежит обыватель, и как изменятся перспективы, на которые рассчитывает «элита». У них совершенно другой ответ на вопрос «зачем жить». И если происходит временное совпадение взглядов «гостей» с чаяниями современников (варианты спасения страны в войне), то остается гигантский пласт собственных иллюзий, который «гости» привезли с собой и который чужд современникам.

Как же быть с управленцами? Их-то поймать за руку практически невозможно. Кажется, что можно надеется только на их халтурную работу (забытые на заданиях артефакты, болтовня), но если рассчитывать только на подобные случайности и начать методично искать их вокруг, то остается сразу пройти курс лечения у психиатра. Существует, однако, признак, по которому можно обнаружить и действия управленцев. Вариант 12, действительно, засечь практически невозможно — всевидящие структуры или просто люди смогут исправить свою ошибку. Но вот варианты 15 и 18 уже поддаются косвенной оценке. Невозможность исправлять свои действия, при необходимости получить хоть какой-то результат, приведет к тому, что кризисы будут проходить в маловероятной форме, и их сравнительно легкое разрешение будет порождать новые кризисы, в перспективе куда более тяжелые. Именно это и описывает А. Азимов, показывая результат опеки человечества со стороны «Вечности» — организации, которая следила за остановкой войн, снижением смертности от голода и т. п. В результате люди так и не вышли из пределов Солнечной системы. О том же повествует и «Берег динозавров» К. Лоумера — попытки решить незначительные проблемы человечества в итоге привели к уничтожению жизни на Земле.

В современности мы должны наблюдать бесконечные попытки отложить, отсрочить некий значительный кризис, найти решение стратегической проблемы тактическими средствами, и при этом временный успех будет неизменно достигаться, но грядущий кризис никуда не денется, он останется и продолжит осложняться. И выход из этого кризиса будет отыскать еще сложнее: ведь при попытках паллиативного решения проблемы будет упущено время и растрачены необходимые ресурсы.

Наконец, варианты использования прошлого в личных целях. «Гость» желает проявить себя, добиться комфорта в жизни, воплотить свои фантазии. Или, затаившись, просто помочь предкам пережить кризис (трилогия «Назад в будущее» построена вокруг помощи родственникам в окрестные исторические периоды). В интересующем нас контексте важны лишь социальные фантазии — героический образ жизни, жажда власти, стремление принести истинную веру. Вариантов много. Мы будем наблюдать то же самое мировоззренческое одиночество, что и у «гостей», осуществляющих локальное воздействие, но многократно усиленное. «Множителем» здесь выступят собственно мечты