Оказавшись на площади, Завоеватель вскоре была вовлечена в дискуссию с торговцем рабами и с её капитаном, обсуждая способности демонстрируемых рабов и объясняя, что именно Завоеватель искала в это время.
Пока Завоеватель отвечала на вопрос своего капитана, торговец рабами с раздражением заметил, что маленькая рыжеволосая рабыня в дальнем конце цепи еще раз сумела сорвать с себя грязные серые тряпки, которые носили все рабы, не оставив ничего для воображения. Хмурясь, он попытался извиниться и пойти прикрыть девушку, чтобы Завоеватель не обиделась. А ведь он имел на нее такие надежды. Ну да.
Завоеватель, однако, отмазке не поверила, и последовала за ним к молодой рабыне.
Вполне приличный бюст молодой женщины поднялся, её широко распахнутые зеленые глаз мигнули, поскольку Завоеватель появилась рядом с ней.
— О боже! — проговорила она, затаив дыхание, — ты — тот самый великолепный Завоеватель?
Завоеватель не была готова к такому началу разговора (как говорилось ранее, она была довольно застенчива, и те столкновения со всеми неудачливыми деревенскими девами испугали ее настолько, что она, вопреки собственной репутации, предпочла придерживаться компании своих многочисленных щенков) и сбилась с шага. Она была также очень смущена тем, как предстало перед ней весьма привлекательное тело молодой женщины, и как эти зеленые глаза нахально пропутешествовали по ней в манере, которая была несколько… несоответствующей.
Тем не менее она справилась с собой и шагнула вперед с главной повесткой дня.
— Как тебя зовут?
— Габриэль, мой лорд Завоеватель, — последовал бездыханный ответ. — Боже, ты выглядишь такой большой и сильной… и тебе так идет кожа…
Рабыня переместилась поближе к Завоевателю, которой стало еще более неудобно.
— Гм. Хорошо… Габриэль. Как твое здоровье? Какие-нибудь болезни или повреждения, о которых мы должны знать? — Завоеватель теперь смотрела на кусок пергамента, главным образом для того, чтобы не видеть столь близко трепещущую грудь, так как на пергаменте практически ничего не было. Но Завоеватель думала, что это делало её взгляд важным, и поэтому во время критических положений она всегда скрывала часть чистого пергамента под рукой.
— Да я здорова, как лошадь! Я сильна, вынослива, проворна, быстро учусь… — Габриэль вдохновенно вздохнула, — … и я совершенно невинна!
Завоеватель мигнула и отступила назад, поскольку обнаженное тело было в опасной близости от вторжения в ее личное пространство. Женщина пускала слюни?
— О, я читала об этом… В Кама Сутре… — Габриэль, послав Завоевателю знойный взгляд, дернула цепи так, чтобы подвинуться еще ближе к наивно глядящей на нее женщине. — Ты собираешься сделать меня своим очень собственным и очень личным рабом тела, не так ли?!
Нижняя челюсть Завоевателя упала вниз. Раб тела?
— Нуухх, я, ахх…
Капитан, слегка кашлянув, быстро пришел на помощь правителю:
— Ты знаешь, как говорить, читать или писать на любом из языков следующих областей: Греция, Рим, Британия, Египет или Китай?
— Да. Ну… мои иероглифы не слишком, и я знаю только язык Мандарин, но с другой стороны я знаю японский, — встревоженно ответила Габриэль, облизывая губы в направлении Завоевателя. — Ты знала, что они часто делают… эротические… иллюстрации к их поэзии?
Сдавленный писк был единственным, что услышали от Завоевателя, поскольку Габриэль наконец подобралась достаточно близко, чтобы схватить Завоевателя за кожаную одежду и притянуть ее к себе.
— Ты используешь свою суперсилу, чтобы овладеть моим невинным, достигшим половой зрелости, молодым телом! — театрально застонала Габриэль и, запрокинув назад голову, громко продолжила:
— Ты неоднократно возьмешь мое беспомощное, неустанное молодое тело, в разных формах и положениях, коих будет больше, чем иллюстраций в храмах Афродиты!
Из ушей Завоевателя практически валил дым, тем более, что молодая женщина сумела запутать их обеих в своих цепях так, что Завоеватель была вынуждена схватиться за тыловую часть Габриэль, чтобы удержаться от падения. Она попробовала энергично встряхнуть головой, но к настоящему времени даже мужчины её собственной Королевской Охраны перешептывались между собой и смотрели на нее неодобрительно.
— Снова и снова! Неуклонно вызывая своей рукой мое удовольствие, пока даже моя стойкость не будет исчерпана! — стонала и кричала Габриэль так, чтобы все могли это услышать. — По своей прихоти заставляя меня совершать отвратительные действия… привязав меня к кровати для собственного развлечения, используя все виды инструментов и хитрых изобретений…
Завоеватель готова была упасть в обморок от краски, залившей ее щеки, но все же умудрилась прохрипеть:
— Все это большая ошиб… — и в этот момент очередное движение Габриэль заставило обеих женщин (и кучу людей в очереди) свалиться с подиума.
Зена подозрительно быстро оказалась сверху, запутавшись в руках и ногах Габриэль, как если бы женщина была земным осьминогом, её собственные руки стратегически разместились на округленных частях женской анатомии, хотя она была совершенно уверена, что не клала их туда. Ей не хватило времени, чтобы принять во внимание эти вещи, она даже не успела вздохнуть прежде, чем её голова была насильственно устроена нетерпеливыми руками между вышеупомянутых округленных частей.
