Дождевая вода тонкой струйкой стекала по развороченной стене, собиралась в лужицу у порога и неспешно переливалась через щель на улицу. Уцелевшая занавеска на выбитом окне влажно колыхалась меж неплотно прикрытыми ставнями. Капли глухо разбивались на грязной, в подпалинах простыне, прикрывающей тело принесённого в жертву мужчины.
Зябко поддёрнув сползающее с плеч одеяло, Гарри Поттер нашарил в кармане отсыревшие спички и с трудом зажёг огарок свечи. Он скорчился на куче тряпья в большом шкафу, разбухшие стенки которого хоть как‑то защищали от сквозняка. Шкаф напоминал незабвенный чулан у Дурслей, разве что был потеснее, да и поставить сюда раскладушку никто не догадался.
Отогревая пальцы у дрожащего огонька, он ещё раз сверил рисунок в книге с чертежом на предварительно отмытом участке пола. На крашеных половицах он еще раньше прорисовал строгие линии многоуровневой гексаграммы. Каждый уровень прорисован особым мелом. Двенадцать уровней, двенадцать пропитанных разными зельями мелков. Зелья готовились почти полгода. Ещё столько же дорабатывался древний обряд Ухода–За–Грань… Все завершали руны, выведенные кровью жертвы, над которыми сейчас колыхалась туманная дымка, похожая на знойное летнее марево. Придирчиво изучив своё творение, Поттер удовлетворённо кивнул: всё было готово.
Он неторопливо сжёг конспекты и тщательно перемешал пепел. Запер в сундучок рукописи, которые еще при жизни написала Гермиона. Туда же сложил старинные книги: уничтожить уникальные гримуары и инкунабулы рука не поднялась. Сундучок закопал в саду, под вывороченной взрывом яблоней. Рядом похоронил последнего из Лестрейнджей — Рабастана, своей добровольной жертвой многократно усилившего магию ритуала. Но сразу уйти от этой простой, без надгробия, могилы оказалось трудней всего. Слишком много пережито вместе, слишком много пройдено…
Вдали бухнул взрыв, затрещала автоматная очередь, залаяли собаки — Охотники на ведьм загоняли очередную жертву. Вот только волшебников в этих краях не осталось. Волшебная Чума, биологическое оружие магглов, не знала промаха. Но за выжившими магами шла беспощадная охота. Пойманных тут же уничтожали. Впрочем, сразу отличить волшебника от маггла у Охотников получалось редко. Значит, снова какому‑то магглу крупно не повезло.
Тем временем опустились сумерки. Дождь стих. Сквозь пелену облаков проступил смутный кружок полной луны. Время пришло.
От импровизированных курильниц поднимался белесый дымок. Дурманящий аромат кружил голову. Отчего‑то щипало глаза, глухо заколотилось сердце. Скинув заскорузлую от пота и грязи одежду, Поттер ступил на руну Перехода. Страха не было. Совсем.
Синеватого пламени чёрных свечей было вполне достаточно, чтобы не действовать вслепую. Хриплое пение наизусть заученных катренов плавно переходило в речитатив. Певческим искусством он не владел, да это и не было важным. Главным для обряда были стремление и воля. Но силы быстро утекали.
В какой‑то момент на руне Жертвы проявился призрак Рабастана. От его молчаливой поддержки стало легче. Затем пришла Гермиона, погибшая два месяца назад. Тени друзей, родных, знакомых и незнакомых волшебников, казалось, заполнили всё пространство комнаты. Внезапно линии гексаграммы, до этого едва мерцавшие, ослепительно вспыхнули. Руна под ногами обожгла босые ступни, словно раскалённый металл. Поттер торопливо опрокинул в рот заранее приготовленное зелье. Внутренности сковало льдом, а холод быстро распространился по телу, вытесняя все ощущения. Последним, что увидел Гарри, был вихрь света, пронёсшийся по линиям чертежа. Пятиконечная звезда в круге словно провалилась в сияющую глубину гексаграммы. Порыв горячего ветра толкнул в спину, и не было сил устоять. Раскинув руки, Гарри Поттер упал в бездонный колодец…
Сильный удар о каменный пол оглушил, вышиб воздух из груди, заполнил рот солоноватой кровью из разбитых губ. Судорожно втянув воздух, Поттер закашлялся от попавшей в горло пыли. Прямо перед глазами каменную плиту пересекала тонкая ровная дорожка из пепла. Немного повернув голову, он проследил её путь до присыпанного белесым прахом рисунка. Однозначно руна. Вот только выведена она не его рукой. В уши разом хлынули звуки: звон капель, потрескивание факелов на стенах, собственное сиплое дыхание. Из темноты доносилось шуршание, словно что‑то осторожно терлось о камень.
Поттер с трудом сел и растерянно огляделся: просторный мрачный зал, по–видимому, первоначально был пещерой. В неверном свете факелов проступали гротескные лики статуй. Глаза из драгоценных камней пристально следили за ним.
Рядом, на расстоянии вытянутой руки, врос в землю выщербленный овальный камень, то ли алтарь, то ли пьедестал. На нём обнаружилась пара чаш, бутыль с чем‑то напоминающим склизкий кисель и большая раскрытая книга в деревянном переплёте. Поодаль, за круглым колодцем или бассейном — ряд тёмных арок. Вероятно, где‑то там может быть выход. Но само место показалось Гарри совершенно не знакомым: он мог поклясться, что никогда здесь не бывал.
По задумке ритуала он должен был перенестись в своё детское тело. Как ни крути, а у Гарри Поттера, знаменитого Мальчика–Который–Выжил, было достаточно власти и влияния, чтобы повернуть историю в иное русло. Благо жизненный опыт, знания и умения перекочевали бы сквозь время вместе с духом. Смерть семьи, гибель друзей, целый год подготовки во время гражданской войны — и что в итоге? Куда он попал?
