Покойный был с причудами - [31]

— А ты его припугни. Намекни, что я со свойственной мне стервозностью подбиваю остальных повесить убийство на него. На даче мы-де договоримся о показаниях, все согласуем и преподнесем Селезневу убийцу в подарочной упаковке. Глыба может сколько угодно отбиваться, но восемь против одного — солидный перевес.

— Думаешь, он поверит? Лично я сомневаюсь. Как бы он тебя ни честил, ему прекрасно известно: на такую подлость ты не пойдешь.

— А ты попробуй. Отличный тест на искренность.

— Ладно. Как к тебе добираться и когда сбор?

Я объяснила маршрут, назвала подходящие электрички, назначила время (не слишком раннее) и закончила разговор. Теперь предстояло самое сложное — выдержать дружеский допрос. Серж, похоже, проглотил мою ложь, но одно дело — обвести вокруг пальца человека не слишком близкого и совсем другое — врать тем, кто знает тебя как облупленную. Я перекрестилась и набрала Прошкин номер.

— Вас слушают, — раздался в трубке дребезжащий старушечий голос одной из Прошкиных соседок, по совместительству ангелов-хранительниц.

— Здравствуйте, нельзя ли позвать Андрея?

— Варвара, деточка, это ты?

Когда-то обе бабуси, ревнуя меня к своему любимцу, разговаривали со мной исключительно сквозь зубы, вернее, зубные протезы. Но через пять лет нашего знакомства до них наконец стало доходить, что я не собираюсь заманивать вольного сокола в ловушку законного брака, да и незаконного тоже. С тех пор они считают меня кем-то вроде ненадежной союзницы в борьбе с многочисленными Прошкиными пассиями, и, хотя старушечьих сердец я не завоевала, дипломатические отношения между нами установились.

— Да, Калерия Львовна. Как вы поживаете?

— Ничего, потихонечку. А Андрюшеньки нет. Он звонил часа два назад и предупредил, что сегодня может не вернуться. Небось опять останется у какой-нибудь лахудры. У меня сердце не на месте. Эти современные девицы и покормить-то мужчину толком не умеют.

— Не переживайте, Калерия Львовна. Уж о чем, о чем, а о своем питании Андрей вполне способен позаботиться сам.

— Не думаю, — произнесла она сухо. — Андрюшенька привык к нашей заботе.

При других обстоятельствах я обязательно сказала бы старушке комплимент, чтобы загладить свой промах, но сейчас было не до церемоний. Торопливо поблагодарив ее за информацию, я нажала рычажок отбоя и набрала номер Марка. После двенадцатого гудка стало ясно, что на том конце брать трубку не собираются. Я вспомнила об условном коде, который придумал Марк, дабы оградить себя от вторжения Мефодия. Может быть, они с Прошкой и Генрихом не подходят к телефону из боязни нарваться на Селезнева? Я не сомневалась, что вся троица сидит там: они знают, что я попытаюсь с ними связаться. Но и последовательность звонков 2–10–10–2 не принесла результата. Я растерялась. Даже позвонила на всякий случай Леше. Естественно, и там никто не ответил.

Неужели они так испугались встречи с Селезневым, что решили бежать? Нет, они бы не бросили меня на произвол судьбы. Я же определенно сказала и Прошке, и Марку, что отвезу Лешу и вернусь домой. Они согласились с моим планом вычислить убийцу своими силами, поскольку не хуже меня понимают: стоит оставить расследование на откуп милиции, и нам зададут такого жару, что небо с овчинку покажется. Они знают, что времени у нас совсем немного, на счету каждая минута. Так где же они, черт побери?

Ответ я получила буквально через секунду. В замке повернулся ключ, дверь распахнулась, и крошечная прихожая съежилась, когда туда ввалились три добрых молодца.

— Где тебя черти носят, Варвара? — любезно приветствовал меня Марк. — Мы четыре часа сидели у телефона! Неужели трудно было сообразить, что мы волнуемся, и позвонить?

— Разумеется, она не могла этого сделать, — елейным тоном пропел Прошка. — Ведь у нее на даче нет телефона, а проститься с ненаглядным Лешенькой за жалкие шесть часов — для Варвары дело немыслимое. Как ты не понимаешь, Марк, они не увидятся аж до завтра! Что в сравнении с такой разлукой какое-то убийство? Удивительно, что она вообще сподобилась вернуться.

— Привет, Варька. У тебя все в порядке?

— Привет, Генрих, — сказала я, проигнорировав два первых выступления. — Если в данных обстоятельствах можно говорить о каком-то порядке, то да.

— У тебя проблема со слухом? — холодно осведомился Марк. — Я спросил, где ты была?

— У нее проблема с мозгами, — снова влез с комментарием Прошка. — В них помещается не больше тридцати байтов информации.

— У меня проблема с двумя склочными субъектами, которые вот уже …надцать лет не дают мне прохода. Мне просто незачем отвечать на твои вопросы, Марк. Как видишь, Прошка прекрасно справляется и без меня.

— Давайте не будем ругаться, — тактично предложил Генрих, который ругаться и не думал. — На это уходит слишком много времени.

Молчаливо признав справедливость последнего утверждения, мы перешли на кухню и кое-как разместились за столом. Прошка поставил чайник и вообще взял на себя хозяйственную часть церемонии, а я получила возможность удовлетворить любопытство друзей.

— Домой я вернулась уже довольно давно, но позвонить вам сразу не могла, поскольку расторопный капитан Селезнев уже ожидал меня под дверью. Я знала, что вы будете звонить, и, понятное дело, отключила телефон.