Покоренный Кавказ (сборник) - [83]

Конечно, этот план держался в секрете, и сводилось все лишь к войне с Персией, которая должна была начаться завоеванием, то есть возвращением обратно завоеванного еще великим Петром Приморского Дагестана с его важнейшим городом Дербентом. Для этого похода сформирован был отдельный Каспийский корпус, командование которым было поручено графу Валериану Александровичу Зубову, брату всесильного в то время Платона Зубова.

Это назначение до глубины души обидело графа Гудовича, считавшего, что ему как кавказскому наместнику, должно принадлежать главнокомандование в начинавшейся войне. Но Гудович был честный русский человек. Он затаил в себе чувство обиды и энергично принялся подготовлять все необходимое для похода. Сформированы были две пехотные и две кавалерийские бригады. Одной из пехотных бригад, состоявшей из двух батальонов кубанских егерей и стольких же батальонов кавказских гренадер, командовал генерал-майорБулгаков; командиром другой, образованной из сводно-гренадерского батальона Воронежского полка и двух Тифлисских мушкетерских полков, назначен был генерал-майор Римский-Корсаков. В состав первой кавалерийской бригады, командиром которой был назначен генерал-майор Бенигсен, вошли владимирские и нижегородские драгуны, а в состав второй – драгуны астраханцы и таганрогцы, ставшие под команду бригадира графа Апраксина. На линию были стянуты войска с Дона, из Тавриды, из Воронежской и Екатеринославской губерний; командиром всех иррегулярных войск был назначен будущий герой Отечественной войны, «вихорь-атаман» генерал-майор Платов. Кроме того, был сформирован еще отряд под начальством генерал-майора князя Цицианова да была организована каспийская флотилия под командой контр-адмирала Федорова. Не считая людей последней, весь отряд, порученный Валериану Зубову, состоял из 12 323 человек при двадцати одном орудии полевой артиллерии.

Как только пошли приготовления, в Дагестан был пущен передовой отряд под командою старого героя-казака генерала-майора Савельева, состоявший из трех батальонов пехоты, эскадрона конницы и калмыков при шести полевых орудиях.

Движение русских войск в Закавказье сейчас же возымело свое действие. Ага-Магомет, занимавший Ганжу, поспешил уйти в Муганскую степь, многие владельцы Дагестана заявляли о своей покорности русской императрице, и лишь один молодой Шейх-Али, хан дербентский, уверенный в том, что Ага-Магомет не оставит его, решился оказать русским сопротивление. Сбор войск происходил в Кизляре, и Валериан Зубов прибыл туда 25 марта 1796 года.

Этот Зубов был противоположностью своему брату, известному временщику. Несмотря на молодость – ему было только двадцать четыре года, – он уже был боевым генералом, и притом «суворовского пошиба». Десять предшествовавших лет он провел на войне, участвовал во взятии Измаила, где был отличен самим Суворовым, потом был с ним в его польских походах и в одном из сражений с поляками – на реке Буге – потерял ногу, оторванную ядром. Ему удалось заменить ее искусственною, и за это горцы и персы, когда узнали про то, прозвали его «золотоногим генералом». В войсках Зубов пользовался популярностью за свою личную храбрость. Один из его братьев, Николай, был мужем «Суворочки» – Натальи Александровны Суворовой, дочери обожаемого в то время всеми без исключения русскими «чудо-вождя».

С молодой горячей поспешностью начал Зубов дело. Он повел войска за Терек, но должен был возвратиться: суровые метели и снежные бури, свирепствовавшие в горах, несмотря на то что стоял уже апрель месяц, сделали поход невозможным, а между тем генерал-майор Савельев со своим отрядом уже стоял под Дербентом, и Шейх-Али-хан оказался настолько дерзким, что осмелился задержать посланного к нему для переговоров майора Ахвердова.

Шейх-Али-хану было в то время всего лишь восемнадцать лет, и огромное влияние на все общественные дела имела его сестра Переджи-Ханум – «роза Дагестана», без совета которой хан решительно ничего не предпринимал. Вероятно, по ее совету юный правитель решился на борьбу с противником, которого боялся даже сам «ужас Ирана» – шах Ага-Магомет.

Однако подошедшему к Дербенту русскому отряду Савельева волей-неволей приходилось бездействовать.

Перед Дербентом

Генерал Савельев хорошо знал тех, с кем ему приходилось теперь стоять лицом к лицу. К тому, что происходило около Дербента, зорко присматривались ханы шекинский, шемахинский и в особенности бакинский, который был известен как ревностный сторонник шаха.

Известно было также Савельеву, что соседние владельцы: хамбутай казикумыкский, уцмий каракайдагский, кадий акушинский и султан дженгутайский, а вместе с ними и сам грозный шах Ага-Магомет – все ждали первой неудачи русских под Дербентом, чтобы кинуться на Северный Кавказ и предать весь этот край такому опустошению, на которое способны только одни варварские народы.

Ханы ганжинский, нахичеванский, эриванский, а вместе с ними и мелкие владельцы уже признали своим повелителем Ага-Магомета и ждали только его приказания, чтобы кинуться на Грузию. Лишь один шушинский Ибрагим-хан оставался верным другом России, но на него и не могло быть особенной надежды, потому что Ага-Магомет стоял в его области и даже столица ханства Шуша была занята персами.