Покорение Средней Азии. Очерки и воспоминания участников и очевидцев - [44]

Цель экспедиции была отчасти достигнута: непобедимый Ургут был взят и разорен горстью русских. Это имело громадное значение в моральном отношении.

На другой день мы снялись с лагеря и отошли к Самарканду, и только к вечеру этого дня стали понемногу возвращаться ургутцы на свое пепелище.

Н.Н. Каразин

Покорение Хивинского ханства

Об истории Апшеронского полка. Апшеронцы в Хиве

Инициатива движения кавказских войск к Хиве всецело принадлежала Августейшему главнокомандующему Кавказской армией, Великому Князу Михаилу Николаевичу; по мнению Его Императорского Высочества, Кавказский отряд, действуя вполне самостоятельно, в случае, если бы он достиг Хивы раньше Оренбургского и Туркестанского отрядов, тем самым облегчал последним движение по пустыне и, следовательно, упрощал исполнение общей задачи.

Конец 1872 и начало 1873 года прошли в деятельных приготовлениях к предстоящему походу; началось формирование двух отрядов со стороны Кавказа: один, под начальством полковника Ломакина, сосредоточивался в Киндерли, а другой – полковника Маркозона, в Красноводске. Оба отряда имели своей задачей постараться во что бы то ни стало войти в связь с Оренбургским отрядом генерала Веревкина.

Начальником Мангишлакского отряда назначен был полковник Ломакин и начальниками: штаба – подполковник Гродеков, артиллерии – подполковник Буемский, кавалерии – полковник Тер-Асатуров и офицер генерального штаба – подполковник Скобелев.

Согласно полученным полковником Ломакиным инструкциям, его главная задача заключалась в том, чтобы со своим отрядом войти в связь с отрядами Оренбургским и Красноводским посредством посылки нарочных, ввиду чего полковник Ломакин еще из Киндерли послал таковых в оба отряда: первого нарочного – за неделю до выступления, второго – 16 апреля. По полученным сведениям, Оренбургский отряд генерал-лейтенанта Веревкина, сосредоточившись на Эмбе 23 марта, должен был выступить оттуда 23 апреля и прибыть в Ургу 1 мая. От последнего пункта до оконечности бывшего Айбугирского залива около 9 дней пути, и Мангишлакскому отряду для своевременного присоединения к Оренбургскому у Айбугира надлежало выступить между 12 и 15 апреля. Во всяком случае, командующий войсками Дагестанской области князь Меликов рекомендовал Ломакину рассчитать свое движение таким образом, чтобы Оренбургскому отряду не пришлось ждать Мангишлакского.

Последние эшелоны экспедиционного отряда прибыли в Киндерли 12 апреля; к тому же времени собраны были верблюды и свезено все продовольствие для войск. Несмотря на все старания и предварительные хлопоты, перевозочных средств находилось при отряде весьма мало, и, в связи с характером предстоявшего похода, они заключались главным образом в верблюдах – этих кораблях пустыни. Другой род перевозки тяжестей, принимая в соображение пустынную песчаную местность и страшную жару, был положительно немыслим. Но верблюдов собрано было самое ограниченное количество, и понятно, что войска не могли и думать поднять то количество провианта, которое полагалось каждой части, согласно приказу по отряду.

Каждая рота получила: 30 верблюдов для поднятия довольствия (4-дневный запас имелся на людях), 2 верблюда под патронные ящики, 1 – под офицерские вещи; всего на роту дано 33 верблюда. Кроме того, в Апшеронские роты назначено было 3 верблюда под вещи батальонных командиров (майоров Буравцева и Аварского), с их штабом, 5 – под фураж верховых лошадей, 10 – под довольствие 40 музыкантов и 1 – под аптеку, так что всего в Апшеронские роты назначено 250 верблюдов.

После нагрузки верблюдов патронами и сухарями, оставшиеся затем подняли воду. Тем не менее, апшеронцы не могли захватить всего довольствия и оставили в Киндерли запас сухарей на 7 дней и крупы – на 8.

Первый эшелон отряда, состоявший из шести рот Апшеронского полка и двух сотен казаков, под начальством майора Буравцева, поднял на своих верблюдах довольствие на один месяц; с этим эшелоном выступил повозочный транспорт (ротные повозки) и вьючные лошади Апшеронского полка с запасом овса.

Солдаты выступили из Киндерли в гимнастических рубахах, имея на себе, кроме вооружения, четырехдневный запас сухарей, мундир, шинель, сапоги и собственные вещи, для которых перевозочных средств не было дано. Багаж офицеров тоже отличался чрезвычайной скромностью и состоял из нескольких смен белья, мундира, пальто, запасов чая, сахара и табака; о походных кроватях никто и не помышлял, да и ложе самого начальника отряда состояло из простого войлока. Все пехотные офицеры шли пешком, ели то же, что и солдаты, потому что никаких маркитантов при отряде не находилось.

Войска Мангишлакского отряда были все как на подбор: пехота принадлежала к старинным полкам русской армии, считавшим существование свое за полтораста лет.

В поход отправилось много офицеров и солдат, участвовавших в долголетней Кавказской войне, бывшей такой образцовой школой для наших войск. 14 апреля полковник Ломакин отдал по отряду приказ, в котором, не скрывая перед войсками предстоявших трудностей, все-таки выражал надежду, что эти трудности будут преодолены. «Братцы! – говорилось в приказе, – большое и весьма трудное дело предстоит вам. Много трудов и лишений придется перенести в здешней пустыне, прежде чем доберемся до Хивы. Но Кавказским ли войскам, испытанным в многотрудной Кавказской войне, прошедшим громадные горы и дремучие леса, остановиться перед какими-либо препятствиями в этих пустынях? Уверен вполне, что с такими бравыми молодцами шутя пройдем эту пустыню. Помолимся Богу, чтобы Он помог нам с честью вернуться на наш дорогой Кавказ».