Пока горит свеча - [11]
– Тебя волнует, что о тебе говорят?
– Да и очень. Мне в этом городе жить и строить карьеру.
– То есть мои жизнь и работа в этом городе обречены? – с улыбкой заметил Майкл.
– Я не всем слухам верю. Знаешь, я вчера увидела тебя с твоей мамой и поняла, что ты другой. Иначе я бы отказалась от встречи.
Майклу стало немного стыдно и обидно.
– Подожди секундочку, – сказал Майкл и направился к бару, где ему передали охапку красных роз.
Он вручил цветы Монике, на лице которой сияла улыбка.
– Майкл, не стоило!
– Это не тебе.… Это твоей маме за то, что родила и воспитала такое милое создание.
– Я люблю розы, – она вдохнула аромат, – как они пахнут, понюхай! – и поднесла их к лицу Майкла.
– Да, пахнут, – заметил он. – Ты голодна?
– Немного.
– Я уже все заказал. Думаю, тебе понравиться. Расскажи о себе.
– Я на первом курсе. Учусь на архитектора, люблю рисовать, не пью и не курю. Любимый цвет – желтый. Если сок, то вишневый, если чай, то мятный. Панически боюсь змей. Еще у меня шрам на безымянном пальце. Вот посмотри! – она показала свой палец.
– Ты очень интересная. А что случилось с пальцем, откуда этот шрам?
Моника убрала руку под стол и слегка покраснела.
– Не люблю о себе говорить, – продолжила она. – Где ты планируешь праздновать Рождество?
– Мы с друзьями снимаем дом в горах, давай с нами?
– Нет, я дома, для меня это семейный праздник.
– Сколько тебе лет? Я когда-то тоже так считал.
– Семнадцать. Я еще маленькая, – с улыбкой произнесла она.
– И очень симпатичная!
– А ты умеешь ухаживать, – мило произнесла она. – Когда я увидела тебя в первый раз, создалось впечатление, что ты другой: грозный, злой и грубый.
– Ну вот, только плохое и думаешь обо мне.
– Да уж было бы намного проще, если бы люди выглядели так же, как выглядит их душа, – заметила Моника.
– Ты знаешь, наверное, многое, что говорят обо мне – правда, не все, но многое.
Моника молча слушала.
– Ты не такая, как все, я это сразу заметил. Я не собираюсь тебя обижать, ты мне интересна как человек. У меня есть тост.
Он налил ей вина, которое принес официант.
– За наше знакомство. Если я тебе надоем и ты не захочешь моего общения – просто скажи мне! За тебя! За твою чистоту и за мою искренность! И за эту прекрасную зиму!
– Где ты был? До тебя никто не может дозвониться! Ты должен забрать выпивку на Ренни-роуд! Все переживают, – ругался в телефон Джон, – я уже миссис Олис звонил, она сказала, что ты выехал к нам четыре часа назад!
– Извини, брат, были дела, – ответил Майкл.
– Какие дела на Рождество! Мы все уже тут, – с раздражением ответил Джон.
Каждый год Майкл проводил рождественские праздники вместе со своими друзьями. В этом году все отказались от «Баттерфляя», и компания арендовала на три дня домик в горах.
– Не понимаю, зачем было звать меня, если тебя здесь нет, – продолжил Джон.
– Брат, я скоро буду. А ты там только ради Джессики. Поверь мне, она тебе не даст скучать в эти праздники. Я за спиртным, так что через час буду у вас, – Майкл помедлил и продолжил. – Кейт не спрашивала обо мне?
– А как ты думаешь? – с издевкой ответил Джон и положил трубку.
Когда Майкл приехал, веселье уже было в разгаре. Столы накрыты, камин горел, а диджей играл веселую музыку. Джон вместе с ребятами жарил барбекю. Майкл занес ящик со спиртным, и все дружно начали свистеть и дуть в трубки. «Да с годами ничего не меняется» – на миг подумал он.
Кейт, одетая в бордовое платье, даже не подошла к нему. Было заметно, что она на него в обиде.
– С тебя тост! – крикнул Том и, отдав стакан с виски Майклу, попросил диджея сделать тише.
Друзья принялись разливать выпивку.
– Том, мне дай колы. Мне еще надо будет уехать.
– Куда ты собрался? Мы тебя не отпустим, – крикнул кто-то.
– Да уж, уйдешь отсюда только пьяным!
– со смехом произнес кто-то из друзей.
– Тост! Тост! Тост! Тост! – послышались дружные возгласы.
– Ок, тихо! – крикнул Майкл. – Разбавьте мне с колой! Сегодня пять лет как мы вместе празднуем Рождество! В прошлом это происходило в «Баттерфляе», но теперь мы все вместе в этом прекрасном домике. И знаете что? Я благодарен богу, что у меня есть вы! Говорят, как встретишь Рождество, так и проведешь весь год! Я буду чертовски рад, если мы никогда не расстанемся! Здоровья нам! Счастья нам! И еще одно! Предохраняйтесь! – все дружно начали кричать и чокаться бокалами. Диджей включил очередной трек, и все начали танцевать.
– Куда ты собрался? – Кейт надула свои губки и с упреком посмотрела на Майкла.
– Мне нужно поздравить маму.
– Это больше чем 120 миль отсюда, и к тому же она у родителей Джона.
– Ты же знаешь, я стараюсь повидаться с ней каждое Рождество, хоть ненадолго.
– Ты не хочешь остаться со мной?
– Я вернусь. И, кстати, где же мой подарок? Потому что твой у меня в машине, – попытался поменять тему Майкл.
– Я посмотрю, заслуживаешь ты его или нет, – ответила Кейт и, развернувшись, пошла к столу, где все играли в «паундс». Ее уже изрядно шатало.
– Майкл, вот ты где! – откуда ни возьмись появился Джон. – Мы с ребятами сделали ставку – ты задержался из-за того, что с кем-то трахался. Боб, иди сюда, будешь свидетелем. Ну, это так?
– Нет, это не так, хотя если отсос считается трахом, то так, – с улыбкой ответил Майкл.
Вся жизнь, если задуматься, это одна большая дорога. Здесь можно встретить надежных товарищей, которые помогут в трудную минуту. Также можно гоняться на безумных скоростях, выясняя, кто самый смелый и быстрый. А еще тут ломаются, подрезают и опережают. Как в этом хаосе не потеряться и не простоять отпущенные годы в «пробках»? Грегори Ян собрал под одной обложкой принципы яркой жизни, передавая их через знакомую каждому автомобильную метафору. Пристегните ремни и, шурша гравием, отправляйтесь в путешествие по страницам произведения.
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».