Поиски мира - [17]

– И кого же мне искать там? – дева перекатилась поближе к кувшину с вином.

– Если есть южане, поспрашивай их. Но лучше обратиться к самому хозяину. Его зовут Трайн, и именно его секира висит там у входа. Ты будешь поражена, уверяю тебя.

Алвириан, запоминая, кивнула. Потом сделала маленьких глоточек из кубка.

– У меня есть к тебе ещё вопрос.

– Спрашивай, – ничуть не удивился Лийнос.

– Мой отец говорил, что врага надо знать в лицо. Это относится и к тем, с кем торгуешь. К сожалению, мой дядя не придерживается этих правил и часто прогорает. Расскажи мне о бенортах. Что это за народ?

Торговец стряхнул оставшийся на ладони изюм обратно в чашу и вытер губы.

– Похвальное рвение. Но я стремлюсь быть в курсе происходящих дел, так что исторически тебя просветить не могу. А дела в герцогстве нынче неважные. Хорошо, что всё произошло зимой, иначе Бенорт не избежал бы вторжения, или напал бы сам.

– На кого напал?

Мрачный огонь разгорелся в глазах Лийноса.

– Они пошли бы на юг, как всегда, ибо на севере в цепях сидит истинный повелитель герцогства. И если бы Танкред выступил на марку (чего многим хочется) те просто отпустили бы его старшего брата на свободу. В случае же похода на Юг не исключено, что сводная сестра Танкреда – Ульрика Наорк, которая десять лет назад стала графиней Мельдфандской, поддержит своего презренного братца, ибо тогда война не затронет её с графом владений, а добыча нужна всем. Ныне Бенорт силен, но разделён, и тому, кто соберёт эту силу в кулак, будут подвластны многие свершения.

Алвириан скорчила недовольную гримаску.

– Хватит о войнах уже – это дело мужчин. Я просила тебя рассказать о том, каковы они сами, а не о том, чего эти дикари хотят.

– Каковы они сами, ты видела. Вряд ли я добавлю что-то новое. Кичатся своей силой, носятся со своей честью, пьют, и скрещивают мечи по любому поводу.

– Хорошо, – Алвириан отставила кубок и оседлала торговца. – Если я так и не найду моего драгоценного дядю, а в пути мне попадутся не слишком честные рыцари и твой хвалёный Мышка не унесет меня от них, может, мне спеть им – они любят песни? Станцевать? Может, мне рассказать им легенды моего прекрасного края?

– А ты знаешь их песни? – торговец заложил руки за голову, любуясь равномерно двигающейся девой.

– Нет, – засмеялась шпионка. – Может, мне попросить их спеть?

– Поставь им лучше выпивку и расскажи, как чудесно в Парквеле зимой. И они забудут обо всём, как я сейчас.

– Погоди. Мне нужно знать. Неужели сказания не подойдут? Я слышала чудесную сказку о Зеркале Мира и о том, что оно очутилось в Алтутоне в конце-концов.

Несмотря на то, что дыхание торговца уже стало учащенным, а рот оргаистически кривился, в глазах его на миг мелькнуло презрение.

– Ты что же – из Охотников?

– Я? Я просто интересуюсь древностями. Так что же, ты слышал эту сказку?

Он выгибался под ней, схватив руками за бёдра и, казалось, не слышал более ничего.

– Ну?

– Я не слышал ничего такого, Дахата. Давай же!

– А кто может знать? Кто может знать об этом?

– В этом городе, о!… ученые мужи… есть только в замке… или, ах! Да! Обратись к гадалке на ближайшем углу. Их ответы будут… одинаковы. Ещё быстрее, да! Ещё!

Они быстро довели дело до конца и, скатившись с расслабленного тела Лийноса, Алвириан поняла, что он потерял к ней всякий интерес и чуть не расхохоталась. «Я оказалась не тем, что он искал. Как бы не отобрал коня».

И всё же она была благодарна ему за то, что он оказался рядом. Слишком много мерзкой, уродливой темноты по углам, слишком много лжи…

* * *

Тахиосу снился кошмар. Он вновь ехал по лесу и слышал звуки рога. Он спешил на пир по поводу окончания охоты, так торопился, что и не понял, где все его спутники. Поляна приближалась, высвечивалась белым за темными стволами. Сирота пришпорил коня и выехал из под переплетения ветвей. На расстеленных коврах стояли кубки с вином, лежали атласные подушки, серебряные и медные подносы были уставлены яствами. Вдруг взгляд выхватил нечто черное. Тахиос повернул голову и увидел как костистая, невероятно уродливая тварь жрёт тело Гильома, беспомощно распростёртое среди всего этого великолепия.

Неведомо откуда в руках у сироты оказалось копьё, и он погнал коня прямо по коврам на эту мерзость, что урчала, и давилась, и щерилась, ударил, но она ускользнула, извернувшись кошкой, вцепилась в стремя и Тахиос бил и бил окольчуженным кулаком в её страшную морду, а конь ржал и рвался под ним, и где-то в отдалении призывно запел охотничий рог…

Юноша рывком сел на постели. Осоловело помотал головой. Потом растер своё тело ладонями, встал и сняв щит со стены, стал упражняться в выпадах, махая тяжелым деревянным мечом.

Мысли возвращались ко сну и он упорно гнал их прочь. Стал думать о Дахате. Её он тоже не хотел отдавать. Это его добыча. Его! Но как её поймать? День Лига, всплыло из вчерашнего. Именитые купцы и благородные гости придут в замок засвидетельствовать своё почтение нынешнему властелину Бенорта. Получить от него разрешение на торговлю и обещания неприкосновенности – это давняя традиция. Может, среди гостей будет и она? Но зачем охотнице являться в замок, если она знает, что её могут опознать. Ни один здравомыслящий человек не пойдет на такое, а уж Дахату-то никак не причислить к пустоголовым дурочкам. Тахиос вздохнул и вновь махнул мечом. Где же её искать? А может, отправиться на поиски Зеркала Мира, и их пути пересекутся когда-нибудь? Но где может быть Зеркало? Даже Отер не знал этого…